Дневник научного работника (СИ)

У Ирины война была тяжелее: два года в блокадном Ленинграде. И поэтому сегодня она с Ваней поехала на могилу своих родителей.

Я сегодня добровольно вызвался помочь моим единомышленникам по стереофонии: Сэму и Антоше, - сагитировав их на покупку первоклассных колонок Корвет-150АС, которые появились в «Товарах быта». Их цена 2х608 руб + 5%. В 15 час мы привезли их на Антошиной Волге ко мне домой, и стали испытывать. Herbie Hancock (джаз) и симфония Шостаковича звучали отлично, но когда я завёл свою методику «качающиеся частоты», то обнаружился брак на одной из колонок. Ездили менять. В конечном итоге всё увезли Сэму домой.

23 июня 1991 года, воскресенье.

Пасмурная погода, моросит дождь, - такая погода располагает к серьёзным занятиям. Когда Ваня завершил ремонт динамика 10ГД35, то оказалось, что его мощность заметно уменьшилась. Он долго искал причину и наконец позвал меня на помощь. А как раз у меня в гостях сидел Учитель, и он тоже помогал Ване своими советами. Я догадался, что уменьшилась сила магнита, - так бывает при неосторожном обращении с магнитами: может, стукнул или оставил без магнитопровода или хранил в перевёрнутом виде к магнитопроводу (так и было, и я его за это ещё ругал). Я предложил Ване оставить пока так в надежде, что магнетизм восстановится.

Учитель послушал вместе со мной реквием Артёмова и пошёл домой готовить обед и кормить свою старуху, а я решил, не теряя времени, собрать усилитель из того набора «Сделай сам», который я купил летом до реформы цен. Всякая квалификация требует ежедневной тренировки. Хорошо, что я шёл по ступеням: сначала без нагрузки – сгорел предохранитель, потом через резисторы – опять. И только тогда я стал рассматривать монтаж. Нашёл КЗ, - всё обошлось благополучно.

24 июня 1991 года, понедельник.

Снова жара 30⁰ (а может и больше). На Лабтаме работают всего двое: я да Валера. Он запустил на весь день расчёт с автоматической вариацией параметров, а я гоняю параметры Су-29 вручную.

В 9³⁰ появился на работе Аркаша и вернул мне три видеокассеты, которые он берёт для своей дочки Маши. Я его спросил, смотрел ли он их. «Когда мне их смотреть? Сам знаешь!» Действительно, ведь у него была особая война. В день начала войны ему исполнилось 18 лет, и был он курсантом военно-инженерного училища в Болшево. И прошло с тех пор ровно 50 лет. И конечно он отмечал этот день со своим другом- однополчанином.

Все отчёты, которые накопились на моём столе за 20 лет, я отнёс в техническую библиотеку Люсе Герасимовой, чем её расстроил, так как у неё и без моих 16 отчётов тесно. Каждый день в конце смены я понемногу продолжаю ликвидировать своё рабочее место.

Появился после короткого отпуска Соболев, и я тут же вручил ему Тамарин отчёт с самолётом МАИ-89, а он напомнил, что Мызин уже провёл частотные испытания и надо сравнивать частоты. Я подумал, что эта работа как раз для Тамары, и по телефону ей всё объяснил.

В бассейн я Иру не смог сагитировать, зато на Кратовском пруду она плавала так долго, как будто это море.

25 июня 1991 года, вторник.

Тот усилитель из набора «Юный конструктор» оказался таким компактным (в нём, кроме 4 микросхем К174УН14 и трансформатора, почти ничего нет), что мне пришло на ум принести его на работу. Дальше остаётся принести ещё японский карманный CDP, потом мои портативные колонки АС15, и можно завести на работе чудесную музыку, которую многие ещё ни разу в жизни не слышали. Хочется всегда доставить людям приятное. Единственное, что меня остановило от таких действий, это то, что ЦАГИ не туземная деревня, и такие игрушки доступны всем, стоит только проявить интерес.

С утра наш терминал занял Эдик, и я пошёл вниз на Афину, где уже сидели Соболев и Григорьев. Я продолжал расчёт Су-29. Внизу под окном раздаётся громкий мат: рабочие трудятся над какой-то железной конструкцией. Открытое окно не помогает от жары, потому что нет сквозняка. Я пытался открыть сквозное окно в коридоре, но оно заклеилось краской при ремонте, и его никто никогда ещё не открывал с тех пор, как создан этот ВЦ Афина. Надо будет принести стамеску из дома и наладить всё, - вот обрадуется Чижов, вернувшись из отпуска! Работа на Лабтаме - это 1 мин подготовки нового варианта, и 10 мин ожидания результата. И эти паузы я заполняю перебором бумаг в моём столе. Ещё целые охапки старых бумаг ушли безвозвратно на свалку, а в сознании произошёл сдвиг по времени: я не мог вспомнить, какой сегодня день, пока не вычислил по приметам. Давали аванс, а это значит, 25-е число. Ну, а уж день недели можно посмотреть по календарю – вторник.

26 июня 1991 года, среда.

Вчера вечером с 17³⁰ до 19⁰⁰ снова на велосипедах ездили с Ирой на Кратовский пруд. На обратном пути нам попался навстречу Крапивко, который ещё только шёл с работы, а живёт он рядом с Кратовским прудом, и надеется ещё сходить туда поплавать. В бассейн же он за весь абонемент сходил лишь три раза. И многие сходили всего 1-2 раза за три месяца.

Все расчёты Су-29 для Белянина я наконец закончил, но результаты не очень приятные и трудно объяснимые. Надо кое-что повторить. Перебирая старые бумаги, наткнулся на дневники 1971-81гг. Записи в одну строчку, например:

12 сент.71: Воскресник, коммунисты рубили капусту.

13 сент.71: У НЭН научное достижение: обоснование малых Sh.

Прочитав за один день дневники четырёх лет, я решил их уничтожить, выписав лишь интересные события (смотрите страницу за 30 июня).

27 июня 1991 года, четверг.

Утром шли на работу вместе с Лыщинским. Он говорит: «Жалко, что идеалы революции 1917г рушатся, и на наших глазах процветает спекуляция и грабёж народа». Я тугодум и сразу не нашёл подходящего ответа, а когда нашёл, то он уже ушёл в трубу Т-104. А ответ я нашёл такой: спекулянты только перепродают, но они ничего не разрушают. А большевики 70 лет занимались разрушением всяких частных начинаний: репрессировали так называемого кулака, злобно вырубали фруктовые сады (а виноградники?) и крушили бульдозерами теплицы частников, не дали обогатиться изобретателям и т. д.

В 11 час появилась Тамара с надеждой получить заключение по флаттеру на их самолёт МАИ-89. Соболев по этому поводу пришёл посоветоваться со мной. Дело осложнилось после частотных испытаний, обнаруживших ужасно низкие частоты крыла и элерона, – и все в одной куче: 18 гц – кручение крыла, 13 – изгиб, 15 – элерон. По расчёту получается скорость флаттера 100 км/час, а надо 150+20% -запас. Нужен более точный расчёт, но всё равно уверенности не будет. Лучше продуть самолёт целиком в Т-101. Там скорость 180 км/час. Но у этого партизанского КБ нет денег. Им с трудом удалось заплатить за частотные испытания 20 тыс руб. Я посоветовал полностью сбалансировать элерон, а изгибно-крутильный флаттер оценить по материалам Дорохина, – он специалист в этом вопросе.

14³⁰-16²⁰. Заседание Учёного совета с защитой диссертации.

Дементьев А.Д. (НИО-18). Ему 39 лет. Куйбышевский Авиационный институт. Работу делал 16 лет. В методе конечных элементов (МКЭ), он придумал ещё один элемент вдобавок к имеющимся десяти, содержащий трещину. Очень солидная работа, никому не придёт в голову голосовать против. И действительно, 16:0 (вообще 15:0, но Чижов намерен ещё один голос достать потом).

28 июня 1991 года, пятница.

В 10 час снова появилась Тамара с намерением посчитать на флаттер крыло их несчастного самолёта МАИ-89. Хвост мы посчитали в марте, а крыло она считала сама, но очень по приближённой аэродинамике. Я испугался, что эту тяжёлую (в смысле - длительную) работу придётся делать мне, но Соболев сам взялся за этот расчёт, и я вздохнул с облегчением.

Я дочитал свой еженедельник уже до 1977г и понял, что никто меня не гонит его уничтожать, т. к. по нему можно восстановить хронику многих событий: кто когда защищал диссертацию, субботники, командировки и т. п. Я, например, пытался вспомнить, когда у меня болели зубы, а надо было просто просмотреть тот еженедельник (сейчас же я пишу в ежедневнике!)