Искусство вождения полка (Том 1)

Остановлюсь еще на двух мелких эпизодах, явившихся отзвуками очерченных отношений. Уже 27 августа, на другой день после описанного отхода на укрепленную позицию, от 65-й дивизии, через штаб V армейского корпуса, штаб 10-й армии, штаб группы Олохова, куда были включены, штаб V Кавказского корпуса в штаб 2-й Финляндской дивизии поступила жалоба на то, что немцы заняли на моем фронте д. Буйвиды. Штаб V армейского корпуса доносил 27 августа в 12 ч. 10 м. за № 45: "54-й Донской казачий полк отошел из Буйвиды на Антокольцы; противник накопляется в районе Белозоришки — Веркшаны, правый фланг корпуса обнажен. Нет сил для занятия излучины Понары — Буйвиды".

По-видимому от меня хотели, чтобы я держал свою конницу в Буйвидах, в 1-километровой полосе между нашей и немецкой позицией.

Дер. Буйвиды, изобиловавшая хорошими яблочными садами, была расположена шагах в 700 от укреплений левого фланга позиции, приблизительно по середине между нашими окопами и немцами, укреплявшимися на правом берегу ручья Дукшты. Обращенная к Дукштам излучина Вилии была прочно занята приданным 65-й дивизии 8-м Финляндским полком и 3 батареями. Оставить в Буйвидах батальон с батареей на неудобном дня обороны участке в полукилометре от солидных, заблаговременно устроенных окопов — было бы совершенно неосмотрительно; проволочные заграждения устраиваются, чтобы сидеть за ними, а не перед ними{47}. В 65-й дивизии установилось — и надолго — полное затишье; выдвижение к Буйвидам имело бы значение 25 августа, пока 65-я дивизия не осадила на уровень Дукшт; теперь же оно теряло всякий смысл. Я отвел батальон и батарею на главную позицию, а в деревню Буйвиды, где дома были брошены населением, попеременно ходили за яблоками то наши, то неприятельские разведчики. Об очищении мною д. Буйвиды штаб дивизии был поставлен в известность.

Получив через высшие инстанции жалобу на очищение Буйвиды, мой штаб дивизии сейчас же вскипел справедливым негодованием и писал мне: "27/VIII,

14 ч. 15 м.,

№ 86/н из

ф. Галин полковнику Свечину, в д. Шавлишки.

В штабе армии получены сведения от штаба V корпуса, что противник занял д. Буйвиды и накапливается севернее этой деревни. Крайне удивлен, что подобные сведения получены штабом армии ранее чем мной. Приказываю 6-му полку немедленно выбить противника, занимающего высоты восточное реки Дукшты и занять фронт З. Войсенишки левый берег Дукшты до впадения в Вилию, где и укрепиться".

Я был далек от того, чтобы без какой-либо подготовки, без артиллерийской поддержки, втягивать полк в серьезный бой из-за обиженного штабного самолюбия и выслал в д. Буйвиды взвод, который и обеспечил за нами яблоки. Уже в 16 час. 65-я дивизия успокоилась и признала, что из д. Буйвиды ей не угрожает фланговый удар сосредоточенным кулаком; она доносила: "Разведкой выяснено, что в Буйвидах и в излучине Вилии у Веркшаны конница и небольшие части противника".

Капитан Запольский (штаб 10-й армии) говорил по телеграфу с капитаном Яхонтовым (штаб V Кавказского корпуса): Запольский: "Атака 6-го Финляндского полка на Буйвиды имела успех, атака на Бредалишки — крупные силы, отошли, Буйвиды оставлены. Начальник дивизии спрашивает, имеет ли смысл новая атака с. Буйвиды, когда правый фланг V корпуса южнее Подлесья. Штаб армии придает (ли?) большое значение Буйвидам?"

Яхонтов: "Сами по себе Буйвиды, думается мне, значения большого не имеет, важно лишь удержание всей Мейшагольской позиции до стыка с V корпусом, и в частности очень важно обеспечение правого фланга V корпуса и недопущение переправы немцев через Вилию в стыке вашего и V армейского корпуса".

В результате этого разумного разговора были даны надлежащие инструкции, и вечером того же дня штаб 2-й Финляндской дивизии доносил: 27/VIII, 22 ч. 45 м. № 88/н из ф. Галина в Вильну, н-ку штаба V Кавказского корпуса: "6-й Финляндский полк около 15 час. дня перешел в наступление и занял д. Буйвиды; дальнейшее наступление задержалось, так как противник с большим количеством пулеметов занимал позицию по фронту Русяны — Бредалишки — з. Кармазин (западный). Ввиду последних полученных указаний наступление 6-го Финляндского полка отменено, ему приказано занять участок укрепленной позиции, занимая передовыми частями, как позволит обстановка, ф. Буйвиды…{48}".

Недоразумение свелось к анекдоту. Но менее самостоятельный командир полка мог бы на этом глупом деле порядочно расстроить свой полк. Я отделался десятком с небольшим раненых. 6-му полку всегда приходилось действовать на стыках, а здесь, как увидит читатель, всегда оказываются заложенными элементы драмы, и в минуты кризиса они дают знать о себе чрезвычайно чувствительно.

Другой эпизод. Штаб дивизии за свой быстрый уход 26 августа из Мейшаголы, связанный с потерей связи с V армейским корпусом, получил по-видимому соответствующую нахлобучку. Связью в штабе дивизии заведовал на редкость грубый, не симпатичный, добычелюбивый и не слишком расторопный офицер. Тяжелую работу по поддержанию связи с полками он стремился переложить преимущественно на плечи последних, сохраняя свои силы и средства большей частью в резерве. Связью в полку заведовал подпоручик Травинский, прекрасный офицер, но сильно тронутый туберкулезом; он не мог бы выдержать и месяца окопной жизни, охотно выезжал под огонь, спокойно неустанно работал над ремонтом телефонного имущества и линий и над подготовкой телефонистов полка. Он был в контрах с начальником связи штаба дивизии.

По доброму бюрократическому правилу, в упущениях всегда виноваты подчиненные. Поэтому, получив реприманд за разрыв связи с Балуевым, штаб дивизии стал искать виноватых и таковых неожиданно нашел в 6-м полку. 4 сентября в 10 ч. 40 м. за № 157 начальник штаба дивизии Шпилько писал командиру 6-го полка: "Начальник дивизии обращает внимание на неудовлетворительное состояние службы связи во вверенном вам полку, чему доказательством служат многочисленные случаи неисполнения вашими телефонистами своих обязанностей. Если начальник связи не в состоянии наладить важную службу связи, то его следует заменить".

Я в полемику не вступал — комары на то и существуют, чтобы кусаться.

Глава шестая. Первый бой

Участок укрепленной позиции 6-го Финляндского полка от с. Малюны до берега р. Вилии протягивался на 4 км. Позиция была заблаговременно построена инженерами, но готов был лишь остов ее — непрерывная проволочная сеть и одна линия окопов. Между отдельными ротными участками имелись солидные неукрепленные промежутки, протяжением до 600 шагов. Ходы сообщений имелись только в зародыше. Блиндажей не было; но в окопах протягивались почти сплошные массивные козырьки из довольно толстых бревен. Козырьки были большей частью устроены для стрельбы из-под них, через бойницы, но попадались и глухие козырьки, без бойниц, для стрельбы через козырек. Козырьки были излишне массивны для предохранения от шрапнельных пуль, и в случае попадания в них даже легкой гранаты обрушивались, давили стрелков. Окопы были удачно применены к местности. В общем для валовой работы по укреплению десятков тысяч километров тыловых позиций, это был хороший результат. Опираясь на имеющийся остов, можно было приступить к дальнейшему совершенствованию позиции. Мы начали работать над маскировкой, над устройством второй линии окопов, над развитием ходов сообщения; резерв начал возводить в 2 км позади эмбрион второй полосы.

На этой позиции мне пришлось совместно поработать — сначала со сводной пограничной дивизией, затем с 124-й дивизией. На обеих дивизиях лежало пятно сдачи Ковны; мелкие подразделения частью здесь не имели за собой никакой вины. 124-я дивизия сверх того заслужила себе позорную аттестацию в боях XXXIV корпуса. Высшее начальство не оказывало этим дивизиям никакого доверия.

При наличии 3 дивизий и имея ввиду предстоящее в ближайшем будущем окончание сосредоточения гвардейского корпуса, казалось бы следовало развернуть на позиции по меньшей мере 2 дивизии, поделив между ними дивизионные участки. Но за исключением 2-й Финляндской дивизии другие части не пользовались ни малейшим доверием штаба армии. Оборона всей позиции была поручена 2-й Финляндской дивизии, а на бывших защитников Ковны смотрели как на белых негров, пригодных для всякой черной, вспомогательной работы, но не способных выполнять ответственные задачи. 8 батальонов 2-й Финляндской дивизии растянулись на протяжении 10 км, а 19 батальонов пограничников и 124-й дивизии распределялись по финляндским полкам для их поддержки и усиления. Таков был V Кавказский корпус: впоследствии в него влилась еще 4-я Финляндская дивизия, в виде, чрезвычайно приближающемся к 124-й дивизии, и гвардейская стрелковая бригада, вначале сносная часть.