Мой неизвестный Чапаев

А 12 мая в Николаевске проходил V чрезвычайный уездный съезд Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов.

Василий Иванович Чапаев с группой соратников выехал в Николаевск для участия в этом съезде.

Съезд должен был провозгласить Николаевский уезд Трудовой социалистической коммуной. А затем решить ряд хозяйственных вопросов, связанных с переходом на «социалистические рельсы хозяйствования и производства».

Однако на первых же заседаниях эсеры стали создавать панику среди делегатов, утверждая, что отряды Красной Армии под Уральском «порублены на капусту». Вениамин Ер мощенко, а вслед за ним и Василий Чапаев категорически опровергли эти провокационные слухи. Но эсеры на этом не успокоились. На другой день их приспешниками в зал заседаний была брошена бомба. От взрыва пострадало несколько человек.

Перед лицом этих провокаций после доклада председателя уездного совнаркома В.И. Ермощенко было решено:

Съезд объявить прерванным по ликвидации контрреволюционного восстания в Уральске.

Выбрать из состава съезда исполнительный комитет.

Город Николаевск, а также весь уезд объявить на осадном положении.

Всю власть передать военно-революционному комитету, выбранному из состава исполнительного комитета.

Делегаты съезда разъезжаются по местам организовывать добровольческие отряды красногвардейцев и сами становятся во главе их.

Съезд обратился к трудящимся со специальным воззванием:

«Товарищи и рабочие и крестьяне!

В то время, когда враг уже на пороге, мы, ваши избранники на 5-м Учредительном крестьянском съезде Николаевского уезда, обращаемся к вам с призывом встать под ружьё для защиты нашей революции от Уральского казачества. Мы обращаемся к вам, рабочие и крестьянская беднота, если вы хотите удержать землю и волю, стать в ряды Красной Армии во главе с представителями от Советов для борьбы с казачеством. Мы, ваши избранники, не можем сидеть и обсуждать обыденные дела во время, когда враги со всех сторон атакуют нашу революцию, и мы решили разъехаться по местам для организации добровольческих отрядов Красной Армии, во главе которых мы пойдем против казачества. К этому мы, товарищи, вас призываем. Всё здоровое население должно стать под ружьё... Мы, делегаты 5-го Учредительного крестьянского съезда, призываем вас в ряды Красной Армии».

После окончания съезда Чапаев с группой добровольцев, среди которых было много делегатов, выехал в Дергачи, где в это самое время располагались николаевские отряды. По его предложению последние вновь были реорганизованы в полк РККА трехбатальонного состава. Его командиром были избраны Топорков И.П., комиссаром — И.Н. Демидкин, командирами батальонов — А. Инюткин, И.М. Плясунков, И. Баулин.

Вслед за этим из некоторых переформированных подразделений, ряда красногвардейских отрядов и вновь прибывших добровольцев Василий Иванович создал 2-й Николаевский полк, командиром которого на первых порах был он сам. А в июле 1918 года этот полк возглавит бывший подпрапорщик Д.И. Курсаков.

Эти два полка были слиты в 1-ю Николаевскую бригаду. Комбригом её командование утвердило Чапаева, комиссаром — Я.А. Белолипова.

29 мая ВЦИК вынес постановление о мобилизации в некоторых районах страны, где разгорелась вооруженная борьба с контрреволюцией. В постановлении говорилось, что «переход от добровольческой армии ко всеобщей мобилизации рабочих и беднейших крестьян повелительно диктуется всем положением страны, как для борьбы за хлеб, так и для отражения обнаглевшей контрреволюции, как внутренней, так и внешней».

Принимались активные меры по организации войск и для борьбы с уральским казачеством. Образовался Уральско-Оренбургский фронт. Саратовская армия пополнялась людьми и вооружением. Отдельные красногвардейские отряды объединялись в роты, батальоны и полки.

Рейды уральских казаков в пределы Николаевского уезда- продолжались. Продолжались и восстания с мятежами. Один из отрядов Красной гвардии под командованием Санталова, находясь в Любицком, 29 мая был окружен белоказаками. И Чапаев пошел его освобождать, имея только 200 человек, которые только что пришли в его подчинение.

Командиру 1-го Николаевского полка Топоркову пришла записка следующего содержания:

НЕ ПОЗДНЕЕ 29 МАЯ 1918

ТОВАРИЩ ТОПОРКОВ, дайте немедленно помощи. Санталова отряд бежал в Любитское, окружен. Я с 200 людьми иду на выручку. Казаков много, число указать не могу. (Село) Порубежка в руках казаков.

ЧАПАЕВ

1-2 июня полки Топоркова и Чапаева выбили противника из Семеновки, Клинцовки и нанесли ему поражение.

Несмотря на проделанную работу, объединение красногвардейских отрядов в части регулярной Красной Армии проходило все же без должного размаха и решительности. Пополнение личным составом, вооружением и всем необходимым в Саратове было крайне неудовлетворительно. После подавления мятежа в Саратов прибыла высшая военная инспекция РККА во главе с Н.И. Подвойским. Были заслушаны доклады командования Саратовской армии о неудавшемся походе на Уральск и принято решение о смене командования армии.

Новым командующим был назначен старичок А.А. Ржевский. Он был бывшим полковником, начальником оперативного отдела армии в первом её походе. И, кстати, крайне бесталанным в области военного искусства. А по личному настоянию Подвойского, руководство боевыми действиями армии передавалось от Саратовского Совета командующему Уральско-Оренбургским фронтом, штаб которого находился в Самаре.

Но с отъездом командующего фронтом в Самару связь со штабом фронта прервалась: Самара оказалась захваченной чехословацкими мятежниками.

Чехословацкий мятеж начался 25 мая. Он был очень хорошо спланирован руководителями Антанты. Белочехи захватили Пензу, Самару, Челябинск и Омск. Мятежами охватило Поволжье, Урал, Сибирь. В Самаре, Омске и некоторых других городах образовались «правительства». Хотя в самой Самаре ещё и до чехословаков был создан «Комитет членов Учредительного собрания» (Комуч), прозванный в народе «учредилкой».

Николаевский и Новоузенский уезды оказались между чехословацкими войсками и уральским казачеством. И тот и другой враг был способен в любое время нанести удар, двигаясь навстречу друг другу. Сведения о происходивших событиях поступали скудно и преимущественно от лиц, бежавших из районов, занятых чехословаками.

Командование же Саратовской армии, несмотря на резкое изменение обстановки и плохую осведомленность о событиях в районе Самары, продолжало вести подготовку частей к наступлению на Уральск. Ни сведений о силах, ни сведений о группировках и намерениях уральских казаков в штабе армии не было. Считалось, что казаки могут только находиться на границе Уральской области на двух направлениях — в районах Семиглавый Map и Александров-Гай.

Командующий Армией Уральского фронта А.А. Ржевский с поспешностью докладывал в оперативный отдел наркомата по военным делам его начальнику С.И. Аралову:

№25 Не ранее 9 июня 1918 года

«Доношу, что 6 июня в 8 часов 1-й Николаевский полк под командованием т. Топоркова вверенной мне армии, двигаясь из Жестянки, что северо-восточнее ст. Алтата, по направлению на хут. Пигари, прибыл на хутор. Население сообщило, что в с. Балаши стоят 700 казаков и бежавшая буржуазия из сел Семениха, Жестянка и других мест Николаевского уезда. Из (хут.) Пигари полк двинулся на Балаши. Сбив заставу, он подошел к селу. Казаки, не выдержав натиска, позорно бежали, преследуемые нашим артиллерийским огнем, причем нами было отбито две парные брички с овсом, два парных тарантаса с печеным хлебом и фуражом. Потери казаков в этих боях с этим полком таковы: 3 5 подвод раненых и 6 убитых. С нашей стороны потерь не было. При разговоре с местными жителями с. Балаши и ближайших сел поступали заявления, что члены Совета были приговорены казаками к смертной казни, но при нашем быстром натиске казакам пришлось оставить свои кровавые начинания .