Мой неизвестный Чапаев

Новоузениский отряд не выдержал удара и стал отходить, разворачиваясь фронтом на юг. Но на помощь новоузенцам Чапаев перебрасывает часть сил и пулеметы, которые очень эффективны против конницы. Таким образом, он стабилизировал положение Новоузенского отряда. Теперь подоспели ещё два отряда и решительно атаковали пехотную дружину противника. Атака была настолько стремительной, что население станции Шипово, наслышанное о зверствах красных, бежало, бросив всё: в печах стояла горячая пища, во дворах бродил скот, встречались даже повозки, запряженные лошадьми. К исходу дня Чапаев занял станицу Каменка.

Утром 6 мая части выступили на станцию Деркул. Бой за этот пункт был тяжелейшим. Противник встретил наступавшие части фланкирующим артиллерийским огнем с юга. Правофланговый Новоузенский отряд залег под огнем, так и не успев развернуться фронтом в сторону противника. Из-за холмов во фланг и тыл отряду лавой прошла казачья конница. Наступил критический момент. Чапаев, вида такую ситуацию, послал пулеметные тачанки, прикрыв таким образом фланг и тыл новоузенцев.

Противник, встретив пулеметный и ружейный огонь с наших позиций, растерялся и, неся большие потери, стал отступать.

Одновременно с боями исправлялись повреждения на железной дороге, и 7 мая на станцию Деркул прибыл поезд со снабжением. Охрана же поезда оказалась израненной. Прибывшие сообщали, что утром казаки произвели начет на станции Семиглавый Map и Шипово. Поезд проследовал через эти станции.

В общем, положение становилось угрожающим. Продолжать наступление оставшимися ослабевшими силами было нецелесообразно. Ожидать существенной помощи в Уральске было не от кого. Да и дойти до него — требовалось ещё много и много сил.

На совещании командиров, созванном Загуменным, было принято решение об отступлении. Но решение и его претворение в жизнь расходились. Дело в том, что втайне командование надеялось на успешное овладение железнодорожных станций нашими частями и восстановление связи с Саратовом. Но, к их большому разочарованию, этого не произошло. Войска изнемогали от усталости, так как более двух суток не отдыхали в ожидании атак противника. Настроение бойцов было подавленным. И в полдень 8 мая начался отход.

Впереди шел Саратовский отряд с бронепоездом, который во время боев использовался лишь как охрана штаба. Слева двигался Новоузенский полк, а замыкал движение Чапаев со своими отрядами. Тут же возобновились атаки противника, и чапаевцы, отходя, их отбивали. Отход был только до станции Шипово. На станции его приостановили, и войска окопались.

Утром 9 мая атака противника в 1000 сабель была отбита с большими потерями врага. Но удержать станцию Шипово не удалось, восстановить движение на Саратов — тоже, и, более того, наши войска потеряли станцию Озинки. Противник же в это время сосредотачивал свои силы и готовился к нанесению решительного удара. С самого утра 10 мая он начал активные боевые действия.

В то же утро в наши части пришла телеграмма с приказом об обороне железнодорожных станций Шипово и Каменская.

ИЗ ПРИКАЗАНИЯ ПО КРАСНОЙ АРМИИ САРАТОВСКОГО СОВЕТА РАБОЧИХ, ВОЕННЫХ И КРЕСТЬЯНСКИХ ДЕПУТАТОВ ОБ ОБОРОНЕ ж/Д СТАНЦИЙ ШИПОВО И КАМЕНСКАЯ

№6 10 мая 1918 г.

Командующий армией приказал: распределить отряды для обороны ст. Шипово и ст. Каменская следующим порядком:

1. Восточный фас (фас — прямолинейный участок крепостной ограды или полевого укрепления с определенным направлением огня) примерно по линии кладбища через церковь северо-восточнее мельницы обороняет Саратовский отряд.

2. Северный фас по окраине ст. Каменская от северо-восточной до северо-западной мельницы обороняет 1-й Николаевский отряд.

3. Западный фас от северо-западной мельницы до отдельного строения, что к юго-западу от станции, обороняет 2-й Николаевский отряд.

4. Южный фас от вышеозначенного строения до кладбища по цепи холмов, проходящих у железной дороги, обороняет Новоузенский отряд...

Начальник оперативной части армии

Ржевский

адъютант Усачёв

Целый день 10 мая шел кровопролитный бой. С наступлением темноты бой не только не затих, но принял ещё более ожесточенный характер. Повсюду слышалось казачье «ура!». И для удержания обороны вою ночь с одного участка на другой наши части перебрасывали резервные роты.

Через сутки красные войска остались почти без боеприпасов. Сведений об отрядах, оставленных на станциях, не поступало. Начальник штаба, вылетевший самолетом со станции Шипово для организации боевых действий, тоже молчал. Тогда командующий сам оценил обстановку и отдал приказ о дальнейшем отступлении. С утра 11 мая части начали отход. При этом красноармейцы с большим трудом отбивались от наседавшего противника. Чапаев с Николаевскими отрядами прикрывал отступление.

Эту задачу они выполнили очень достойно: отбивали многочисленные атаки, сдерживали врага, во много раз превосходившего по численности, и тем самым обеспечили организованный отход армии.

12 мая красногвардейские отряды полностью оставили земли Уральской области. В результате боев и отступлений бойцы были истощены, морально подавлены и обессилены. Дисциплина при этом сильно упала. А неустойчивые элементы упорно разжигали в отрядах недовольство. Новоузенцы, узнав о вторжении казаков в их родные места и нависшей угрозе их семьям и родным, оставили Озинки и ушли в Новоузенск.

Аналогичное положение создалось и в некоторых волостях Николаевского уезда.

В бывшем имении помещика Зейферта перебили членов сельскохозяйственной коммуны. Зверскую расправу учинили они и в селе Семеновка, где было вырезано до 200 человек — советских работников, активистов, красноармейцев и женщин с детьми. В отрядах Чапаева находилось 150 человек из этого и других сел. Узнав о зверствах, творимых там кулаками, они обратились с просьбой разрешить им выехать на помощь для защиты своих детей.

Василий Иванович был в затруднительном положении, так как обстановка ещё больше осложнилась. Казаки заняли станцию Озинки. А сильно ослабленные отряды красных отошли на станцию Алтата. Туда же было приказано отойти и ему самому. Так как он в это время находился в селе Натальино, в восьми километрах севернее. Но отказать боевым товарищам он не мог. Просто не имел морального права. И тогда он выделяет из отрядов часть бойцов. Командиром назначает Семена Потехина и отправляет эту часть в село Семеновну.

Сам же Чапаев прибыл в село Дергачи (ст. Алтата), согласно приказа, который получил накануне. Туда же доставили и донесение от Семена Потехина, в котором говорилось: «После упорного боя в 8 часов 18 мая занял село Семеновку и освободил из заключения 500 человек... Жду дальнейших распоряжений».

Хоронили жителей села 19 мая. На похоронах присутствовал и Василий Иванович, приехавший из Алтаты. У братской могилы лежало 200 человек. А рядом в скорбном молчании стояли тысячи человек...

Чапаев начал говорить прощальное слово. Но голос его срывался, а глаза становились ещё ярче и злее от совершенного злодейства. Постепенно он овладел собою. Он говорил, что именно так поступают хозяева со своим народом, если тот заявляет о своем праве на жизнь. И единственный путь — это беспощадная борьба с мироедами. В заключение он призвал всё трудовое население помогать Советам и Красной Армии.

Над растерзанными телами родных, близких и детей чапаевцы поклялись драться с противником до последнего дыхания, до последней капли крови. Под прощальные оружейные залпы похоронили погибших. Многие жители сел здесь же, около могилы, вступили в отряды к Чапаеву.

С поражением Саратовской армии в уральской операции ужесточились контрреволюционные выступления по всему Поволжью. 16 мая вспыхнули мятежи в Саратове, Самаре, Нижнем Новгороде и других городах. И хоть поражение частей Красной Армии вызвало волну мятежей, оно также активизировало слои трудящихся. В помощь Саратовскому Совету из Москвы прибыл батальон добровольцев численностью в 600 штыков, из Пензы — отряд в 800 штыков, из Балашова — 380 штыков.