Эрих Хартманн — белокурый рыцарь рейха

В воздушных боях на Восточном Фронте немцы почти всегда уступали противнику в численности. Поэтому Эрих сам часто подвергался атакам русских истребителей. Он выработал свои собственные методы защиты. Как его методы атаки позволяли ему взять верх над приверженцами старой тактики маневренного боя, так же его оборонительная тактика предохраняла его от неприятностей. Две составляющих этой тактики шли рука об руку. Прежде всего удача всегда была с Эрихом и постоянно сопровождала его в бою. Однако его выдающиеся аналитические способности сыграли гораздо большую роль, чем Госпожа Удача. Его высочайшие достижения и личная безопасность были плодом этого союза.

Когда русские атаковали его сзади сверху, Эрих выполнял крутой разворот с набором высоты, уходя с линии прицела. Если красный пилот атаковал сзади снизу, Эрих выполнял крутой вираж в сторону и шел вниз, тоже сбивая прицел противнику.

Хладнокровие Эриха стало легендарным среди тех, кто летал вместе с ним. Он научился угадывать намерения русских пилотов, когда они выходили в атаку, что позволяло ему своевременно парировать их маневры. Чтобы не поддаться желанию заложить вираж, пока противник еще не вышел на дистанцию стрельбы, нужно было иметь крепкие нервы. Идею спокойно сидеть и ждать, пока вражеский самолет несется на тебя, паля из всех пулеметов, трудно принять в теории, а еще труднее выполнять в реальном бою. Лететь строго по прямой, используя руль для небольших скольжений, и ждать противника, подставляя себя, было трудно, но возможно. Белокурый Рыцарь скоро убедился, что может избежать попаданий в таких условиях. В последние секунды перед тем, как русский пилот открывал огонь, Эрих получал важнейшую информацию.

Неопытные или плохие пилоты выдавали себя, открывая огонь преждевременно. Эрих обнаружил, что в таких условиях может изменить роли и из обороняющегося превратиться в атакующего. Однако если красный пилот сближался, не стреляя, становилось ясно, что за штурвалом сидит опытный ветеран. Тогда была возможна дуэль.

Эрих отработал одно правило отрыва. Где только возможно, он выполнял маневры с отрицательным ускорением. Атакующий пилот ожидает, что противник заложит крутой вираж, и тогда он его перехватит — классический бой на виражах. Атакующий пилот должен поворачивать еще круче, чтобы иметь возможность обстрелять своего противника. В результате противник на мгновение скрывается под носом атакующего. В этот момент противник может спастись, толкнув ручку от себя и ударить ногой по педалям. Моментально ускорение самолета изменялось с +5g до — lg или даже -1,5g. Атакующий просто не в состоянии заметить этот маневр и парировать его. Эрих не раз с успехом применял его, в результате атакующий терял все выгоды своего положения и оказывался в серьезной опасности.

Прежде всего атакующий испытывал психологическое неудобство — невесомость при отрицательных ускорениях. Его срывало с сиденья, так что трещали привязные ремни. Он просто не мог следить за целью из-за большого отрицательного угла атаки. Наконец, когда атакующий терял обзор и управление самолетом, выбрать правильное направление преследования было более чем сложно.

Эрих сохранял этот прием на крайний случай. Во всех обычных случаях он старался вписаться в вираж противника, используя положительные ускорения. Он называл это «Моими личными правилами вращения». Эрих заставлял молодых пилотов вызубрить эти правила, чтобы оставаться в живых. Его тактическое мастерство и в атаке, и в защите помогло пройти более 800 боев без единой царапины. Это слишком впечатляющее достижение, чтобы списать его на голую удачу.

Когда он уяснил для себя новую тактику и проверил ее в боях, счет Эриха начал расти так быстро, что вызвал недоверие других пилотов. Его непрерывная цепь побед и внешне беззаботная жизнь сделало его центром пристального внимания в 1943. Многие пилоты считали, что в успехах Эриха есть нечто подозрительное.

Сержант Карл Юнгер из 7 эскадрильи, который летал ведомым Эриха, был приглашен двумя пилотами 8 эскадрильи на обед. Эта встреча имела серьезные последствия, породив соперничество между эскадрильями. Во время пирушки Юнгер услышал, как несколько раз было упомянуто имя Эриха Хартманна. Лейтенант Фридрих Облесер, который пришел в JG-52 примерно в одно время с Эрихом, начал свою карьеру хорошо. В то время Эрих никак не мог излечиться от нервной лихорадки и только учился трюкам Россманна и прочих пилотажников. После того, как Эрих начал вырабатывать свои собственные приемы, он стремительно обошел Облесера по числу побед. Фриц выразил сомнение относительно достоверности побед Эриха.

Юнгер в качестве ведомого Эриха сам был свидетелем множества побед. Он возмутился, услышав замечания Облесера. На следующий день Юнгер передал Белокурому Рыцарю, что о нем говорил Облесер. Эрих поблагодарил Юнгера и мгновенно решил, что следует сделать. Он пошел прямо к командиру группы майору Гюнтеру Раллю, которому подчинялись и 7, и 8 эскадрильи.

«Фриц Облесер из 8 эскадрильи говорит другим пилотам, что не верит в подлинность моих побед».

Брови Ралля взлетели вверх.

«Хорошо. Но я-то ЗНАЮ, что они подлинные. Я видел рапорты очевидцев и знаком со всеми подробностями. Что же по-твоему я должен сделать?»

«Я прошу позволить Облесеру совершить несколько вылетов в качестве моего ведомого, герр майор. И все».

Ралль кивнул. В такой зависти пилотов не было ничего нового.

«Конечно. Я отдам нужный приказ. Прямо завтра».

На следующий день несколько ошарашенный Облесер кисло отрапортовал Эриху, что готов лететь его ведомым. Так как его временно командировали для действий в качестве наблюдателя, то с целью обеспечить лучшую видимость Облесера поставили во вторую пару звена Эриха. Он совершил два вылета и видел два кинжальных удара Эриха, завершившиеся победами. Белокурый Рыцарь взорвал самолеты своих противников.

На земле полностью убежденный Облесер подписал подтверждения двух побед в качестве официального свидетеля. Фриц признался, что был не прав, и его отпустили обратно в 8 эскадрилью, что рассказать об увиденном. Больше никто не выражал сомнений в успехах Буби Хартманна.

Кроме тактического умения Эриха, которое доводилось до блеска во время многочисленных боев, был еще один важный талант, который определял успехи пилота-истребителя — охотничье чутье. Он умел отыскивать противников, даже во время относительной пассивности. Когда рапорты приходили в штаб группы, информационная доска Ралля показывала, что Эрих ухитряется сбивать самолеты даже тогда, когда остальные пилоты возвращаются с пустыми руками. Буби был охотником от рождения.

Вечером 1 октября 1943 Эрих был вызван к телефону. Майор Ралль хотел участвовать в завтрашней охоте.

«Когда ты намерен вылететь завтра утром?» — спросил Ралль. «В семь или около того». «Хорошо. Я полечу во второй паре».

А теперь предоставим слово самому Эриху Хартманну, чтобы описать единственную операцию, когда два великих пилота действовали совместно. «Ралль каждое утро летал к Запорожью, чтобы наловить червяков, но успеха не имел. Я вылетал позднее и добивался успеха, однако у меня был специальный маршрут. Я летел на малой высоте от Запорожья к Никополю, где находилась большая русская авиабаза. Я хранил свою находку в тайне и каждый день возвращался, сбив в этом районе самолет.

Утром 2 октября Ралль полетел со мной. Мы направились на юг. Мы кружили над линией фронта и русла Днепра. Через 30 минут, ничего не заметив в воздухе, Ралль передал по радио:

«Зачем мы здесь вертимся? Никого нет. Я намерен вести свою пару к Днепропетровску».

Командир группы так и поступил. Но уже через пару минут я заметил разведывательный самолет По-2 на высоте 18000 футов. Его сопровождала пара истребителей Лагг. Я опасался, что Ралль еще не слишком далеко, поэтому я дождался, пока По-2 приблизится. Потом я вызвал Ралля.

«Вижу цель южнее Запорожья. Вы можете видеть ее. Поворачивайте». Радио тут же принесло ответ Ралля. «Жди! Жди! Жди, пока я не вернусь».