Джон Леннон навсегда

26 ноября Джордж Мартин вновь пригласил битлзов в студию «ЭМИ». После успеха «Люби же меня» он уже не сомневался, что открыл золотую жилу. Но как опытный продюсер он хотел идти наверняка, поэтому на сторону «А» запланированной пластинки для гарантии повышенного спроса предложил записать песню удачливого сочинителя М. Мюррея «Как это у вас получается?» Прослушав инструментальную редакцию зонга, Джон решительно отверг его, хотя несколько позже в записи «Gerry and Pacemakers» этот опус стал хитом.

Джон пошел на принцип. Если уж это пластинка его группы, то и песни должны быть их собственные. Кроме того, появилась неплохая возможность продемонстрировать, что его слово кое-что значит. Он и мысли не допускал, что кто-то мог размещать записи помимо его воли. И Джордж Мартин уступил.

На другой день они сыграли ему песню Пола «Please, Please Me» («Пожалуйста, доставь мне радость»). Мартин нашел ее недурной, предложил только немного ускорить темп. Вещь предназначалась для стороны «А» нового сингла.

И вышло так, что эта песня стала для битлзов — эталонной. Джон, как это уже было в «Люби же меня», исполнял блюзовую партию губной гармошки. На обратной стороне диска они записали песню «Ask Me Why», исполненную романтических тонов, ставших впоследствии характерными для целого ряда их знаменитых баллад.

12 января 1963 года пластинка появилась на рынке, и тут же с нулевой отметки достигла 17-го места. А 12 февраля она взлетела на первое место, продержавшись там целую неделю. За год было продано 250.000 экземпляров диска. Так «Битлз» впервые завоевали серебряную пластинку.

«Этой серебряной пластинке „Пожалуйста, доставь мне радость“ я радовался больше, чем всему, чего мы до тех пор достигли. Именно тогда я почувствовал, что мечта начала сбываться…»

Прежде чем чаша успеха была испита до дна, Джону с группой пришлось еще раз отправиться в Гамбург. С 18 по 31 декабря 1962 года состоялись очередные гастроли. Без всякого настроения Леннон переплыл с командой через пролив, думая лишь о том, как славно было бы провести Рождество в Ливерпуле в кругу друзей и родных. Гамбург его больше не интересовал. Теперь, когда все пошло по восходящей, тур в Германию представлялся ему досадным перерывом. Но контракт следовало соблюдать. Правда, в дополнение к нему Манфред Вайсследер, владелец «Старклаба», должен был выложить еще тысячу фунтов Брайану Эпштейну.

По возвращении всё закрутилось снова, и уже без пауз. С 1 по 5 января — турне по Шотландии, 11 января — участие в телевизионной передаче «Thank Your Lucky Star» («Спасибо вашим счастливым звездам») компании «ABC», где они выступили с «Плиз, плиз ми» и «Аск ми уай». Момент был выбран Эпштейном весьма удачно — днем позже именно этот сингл поступил в продажу.

Успешное производство пластинок, выступления по телевидению, зонги по радио, растущее число концертов… Прошли времена, когда они были вынуждены играть за ничтожное жалование. Впрочем, самые большие деньги они все еще не делали, поскольку Эпштейн заключил многие концертные договоры еще тогда, когда их рыночная цена не была высокой.

При всех известных обстоятельствах для Джона все же немало значило признание тети. Она же все еще была настроена… скептически. Хотя и вынуждена была согласиться, что ее предсказание о том, что он никогда не заработает денег гитарой, не оправдалось. В то же время она видела, как меняется Джон с ростом своей популярности. Для него и Синтии она освободила нижний этаж своего дома на Менлав-авеню. Их жизнь не была для нее тайной и совершенно не соответствовала ее представлениям об упорядоченном брачном союзе.

Джон наслаждался тем, что его турне по всей Англии праздновались как триумф звезды. Девушки на концертах впадали в истерический экстаз, устраивали давку перед сценой, проникали в гардеробные комнаты. А в доме, где жила Синтия, ему все казалось узким и давящим. И в редкие дни, когда они бывали вместе, он недружелюбно и брюзгливо реагировал на все, что бы она ни сказала и ни сделала. Часто он провоцировал ссору без всяких на то оснований, доходило до серьезных ссор и даже рукоприкладства, особенно, когда Синтия упрекала его в том, что в своих концертных путешествиях он изменял ей. В минуты примирения Синтию грела надежда, что с рождением бэби Джон образумится.

Удручало ее и то обстоятельство, что Эпштейн и рекламные агенты делали все возможное, чтобы скрыть от общественности женитьбу Джона. Они считали, что бизнесу повредит информация о том, что Джон уже надел на себя цепи Гименея. Все безумствующие поклонницы должны были надеяться, что Джон предназначен для каждой из них.

Особенно тесными были отношения Джона и Пола. Пылающие непомерным честолюбием, оба стремились к одной цели и делали для этого все. День и ночь, каждую свободную минуту, дома или в автобусе они думали о новых зонгах, сочиняли тексты и музыку. Теперь они придавали все больше значения собственным композициям. Джон предпочитал воспитанный блюзом рок, причем использовал три аккорда классической блюз- и рок-схемы. Музыкальные возможности Пола были обширнее. В своих композициях, мелодически более рельефных, он использовал элементы рока, нью-орлеанского джаза и блюза, а также балладные формы.

Если поначалу шло соперничество, и каждый хотел доказать, что он — лучше, то мало-помалу они пришли к выводу: простые, выстроенные на несложных гитарных аккордах пассажи Джона хорошо подходили для строф и рефренов, в то время как Пол создавал средние такты, с которыми приходили мелодии и трудные гармонии. Этот принцип их совместной работы наиболее ярко воплотился в песне «А Hard Day's Night» («Ночь после трудного дня»).

О своем участии в совместно написанных песнях Джон говорил: «Мой вклад в зонги Пола состоял в том, чтобы сделать их более блюзовыми, многогранными… Он обеспечивал легкость, оптимизм, в то время как я всегда метил в печаль, диссонансы, блюзовые ноты…» (Интервью журналу «Плейбой», 1980).

То, как ранний Джон Леннон не только музыкально, но и текстуально ориентировался на блюзовые образцы, особенно заметно, когда слушаешь песню «The One After 909» («Один после 909»). Она написана в 1960 году, но впервые была опубликована десять лет спустя на долгоиграющей пластинке «Let It Be» («Пусть будет так»).

Джон использовал здесь целый ряд понятий из классического блюзового словаря железнодорожных жанровых сценок. Это, к примеру, railman, station, location, travelling. А формула «I'm traveling on that line» напоминает о «Rock Island Line» Донегана.

Брайан Эпштейн становился для Джона все более нужным человеком. Если Леннон даже не разделял каких-то его воззрений, то в том, что касалось имиджа группы, полностью на него полагался. На Джона производила впечатление уверенность, излучаемая их менеджером, его безукоризненные светские манеры.

В соперничестве с ансамблем «Битлз», который был для Леннона смыслом жизни, Синтия не имела шансов на победу. Она прилагала немало сил, чтобы поговорить с Джоном по душам, чего он всячески избегал. Говорить о своих приключениях на гастролях, о музыке? 18 апреля 1963 года в «Сефтон-Дженерал-Госпитал» Синтия подарила миру мальчика, которого в честь матери Джона назвали Джулианом.

Однако отец малыша с его рождением к лучшему не изменился. Больше того, Джон вообще никак не отреагировал на появление наследника. Маленькое беспомощное существо тяготило его чувством несвободы. Через несколько дней после первого крика новорожденного Леннон вместе с Эпштейном отправился отдыхать на Пиренейский полуостров.