Любовник Большой Медведицы из Ракова

Рижский Мирный договор от 18 марта 1921 года не только разделил Беларусь на Восточную и Западную, но и разлучил сына и отца. Сын, польский офицер-подпору­чик, связал свою жизнь с Польшей. Отец остался в Минске.

После войны Пясецкий демобилизовался из армии, и положение его было крити­ческое. Без денег, без постоянной профессии, без родных и знакомых, без какой-либо материальной поддержки! Бывший беспризорник, бывший блатной, бывший солдат оказался в Вильно. Голод и бедность снова свели юношу с криминальным миром.

Бродяжничал, воровал, был фальшивомонетчиком и даже с голодухи снимался для порнографических открыток. Достоверно неизвестно - работал ли он только за еду, и если да - то кормили его до «работы» или все же после. Находясь в таком вот не­завидном положении, виленская порнозвезда Сергей Пясецкий принимает отчаянное решение, перевернувшее его жизнь и судьбу. Ибо человек, чьё мировоззрение сложи­лось в годы крушения моральных устоев буржуазной России, не мог вписаться в но­вую систему координат буржуазной Польши. Поэтому он и искал занятие, в котором реализовались бы его личные качества и способности, а главным было бы ощущение свободы и ответственности только перед самим собой. И он это занятие нашел. От­лично говорящий по-русски, отчаянный и лихой, знающий реалии пограничья - он прекрасно подходил для разведывательной работы. В 1922 году Пясецкий завербовал­ся в польскую военную разведку, так называемый II Отдел - знаменитую «Двуйку». Так начался следующий этап его карьеры - шпионаж.

Выполняя секретные поручения на советской территории, он очень скоро про­славился как опытный оперативный агент. В характеристике на Пясецкого, выданной ему II Отделом, отмечено: «Работа Пясецкого была чрезвычайно продуктивной. Он добывал очень ценную информацию и... отличался исключительной смелостью. По­рученные задания выполнял, не жалея ни жизни, ни здоровья».

Виленский край в то веселое время представлял собой тот еще серпентарий. Не раз переходившая из рук в руки, разоренная войной и эвакуацией, бывшая Виленская губерния стала неспокойным польским пограничьем. Туда-то, в Раков, и отправился в начале 1922 года новоиспеченный польский шпион Сергиуш Пясецки.

Он создал огромную сеть тайных агентов. И все под прикрытием. контрабанды. Да-да, возможно впервые в истории мировых разведок шпионаж был переведен на самообеспечение. Через их руки прошло ценностей не менее чем на миллион фунтов стерлингов! По нынешним временам это более ста миллионов! Ну а еще «немного» Сергей оставлял себе. Как вспоминал сам Пясецкий, «.я мог купить целую улицу, но не приобрел даже дома», ведь почти все деньги уходили на поддержку его агентуры в СССР.

Сергей в целях «политической конспирации», а также для заработка, переправлял через границу контрабандный товар и беженцев с Востока. А это было опасным заня­тием. Три из пяти лет жизни у границы (с 1922 по 1926 год) Пясецкий отсидел в совет­ских и польских тюрьмах. Тогда, в течение двух осенних месяцев, он около тридцати раз пересекал границу, установив тем самым своеобразный рекорд. В октябре 1925 года Пясецкий был ранен при переходе советской границы. События этого времени и людей, с которыми был связан Пясецкий в период своей шпионско-контрабандист­ской деятельности, он увлекательно описал в двух своих самых известных романах: «Любовник Большой Медведицы» и «Ночные боги».

Он любил жить красиво. Его любимым городом был Минск. Пясецкий обычно селился в самом престижном тогда (да и сейчас) отеле «Европа». Он, как правило, маскировался под богатого коммерсанта, нэпмена. И жил «под прикрытием» на ши­рокую ногу - роскошно одетый Пясецкий обедал только в самых дорогих ресторанах, вот только в отличие от Джеймса Бонда, водку он пил без «Мартини», но зато с ли­моном. У Красного костела назначал свидания своим агентам. Комаровка и глухой лесной массив, где сейчас находится парк Челюскинцев, были в то время эпицентром скопления контрабандистов и прочих темных элементов, среди которых шпионы всех мастей и наш герой всегда могли затеряться и уйти от слежки.

Благодаря деятельности Пясецкого и его агентуры на территории СССР в 1922 - 1926 годах советские спецслужбы были вынуждены отказаться от засылки за границу партизанских групп, руководили которыми, между прочим, известные нам по назва­ниям ряда минских улиц люди.

Молодому человеку нравились опасности, связанные с профессией контрабанди­ста. Ему хотелось большего.

Но не получилось. Сгубили фартового шпиона-контрабандиста отнюдь не вино и женщины, как можно было подумать! История была печальная, но поучительная.

Геройские матросы и прочие красные герои со времени лихих революционных боёв очень полюбили так называемый «балтийский чаек», коим, по слухам, и сам товарищ Дзержинский баловался. Если кто не знает - это и не чай вовсе, а водка с кокаином! Времена сменились, но деятели революции от старой привычки отказываться не хоте­ли. Только вот незадача: если водки вокруг было сколько угодно, то с кокаином в Со­ветской России были перебои! Вот этот-то дефицит и доставлял шпион-контрабандист Сергиуш Пясецки советским чинушам, не гнушавшимся сотрудничать с вражеской разведкой. Впрочем, он и сам не прочь был нюхнуть «марафету», да так, что вскоре польской разведке пришлось отказаться от услуг невменяемого наркомана.

Очередные сообщения о дебошах агента на советской территории переполнили чашу терпения сотрудников II-го Отдела. 18 декабря 1926 года военная разведка от­казалась от услуг Пясецкого. Молодой офицер оказался снова без средств к существо­ванию: из-за усиления охраны границы с советской стороны заниматься контрабандой стало практически невозможно. Сергей попробовал поступить во французский Ино­странный легион, однако польские власти не дали ему разрешения, поскольку он был офицером резерва. Не дали результата и его обращения во французскую разведку. В конце концов, у него из прежнего богатства остались только последняя доза кокаина и револьвер системы «наган».

Так началась следующая глава непростой жизни Сергея Пясецкого - бывшего раз­ведчика и контрабандиста. В Вильно он прибыл без гроша в кармане и задумался - как же жить дальше. Решение оригинальностью не отличалось. Первыми клиентами бывшего благородного шпиона стали два торговца-еврея, с похвальным энтузиазмом пожелавшие поделиться своими кровными финансами с бравым отставником.

Захватив около тысячи злотых, он отправился в Новогрудок, чтобы выкупить из тюрьмы своего бывшего коллегу сержанта Неверовича. Однако оказалось, что Неверо- вич уже был на свободе, и Пясецкий, сам просидевший немало в стенах этой тюрьмы, большую часть награбленных денег пожертвовал тюремной библиотеке.

Недавние коллеги вскоре встретились в Вильно и решили отправиться в Москву, чтобы по заказу русского эмигранта отыскать бриллианты, спрятанные им в надеж­ном месте. Денег на путешествие не было, и друзья решили ограбить поезд.

Дальше - больше. Легкие деньги, новые дозы кокаина, веселые девки - и вот уже наш герой вместе с подельником грабят весной 1927 года пассажирский пригородный поезд, в котором честные торговцы ехали на рынок.

Однако «улов» был небольшой, всего лишь 160 злотых. Ограбление узкоколейки, провернутое в стиле вестерна, не могло пройти мимо внимания властей. Вооруженное ограбление, да еще и в приграничной местности, где действует военное положение, привело к закономерному результату. Кроме всего прочего, когда они вернулись, ока­залось, что любовница Неверовича предала их. Лихих подельников довольно быстро арестовали и препроводили за решетку. Осенью 1927 года военный суд «за бандитизм на приграничной территории» вынес Пясецкому смертный приговор.

Благодаря блестящей характеристике, которую бывшему агенту выдал II-й От­дел, он остался в живых. Президент Польши в порядке исключения помиловал не­задачливого грабителя и заменил смертный приговор на пятнадцатилетнее тюремное заключение, которое должно было окончиться 30 сентября 1941 года.

Сначала это была обычная тюрьма в Лиде, но после многочисленных попыток побе­га и организации беспорядков ее сменяли все более и более строгие места заключения.