Адмирал Ушаков. Том 1, часть 1

с немалым повреждением. Фрегат «Кинбурн» также имел

действительное и храброе сражение с проходящими от средины ли-

ниею мимо .его кораблями и, как в поданном от командующего

оным флота господина капитана второго ранга Кумани рапорте

значит, бросанием от него брандскугелей проходящий мимо его

вице-адмиральский корабль двоекратно загорался, но видно в

скорости потушен. Во время ж происшествия, оной баталией на

вверенном мне корабле «Святом Павле» весьма повреждена фор-

стеньга и бегинь-рея, перебито несколько вант и прочего

такелажа, во многих местах расстреляны паруса, в корпусе корабля

пробоин сделано весьма мало, убитых нет, тяжело ранен матроз

один, легкими ранами два Севастопольского пехотного полку,

мушкетер один.

На фрегате «Бериславе» повреждены ядрами фок-мачта и

грот-стеньга, простреляны во многих местах паруса, перебито

несколько вант и много такелажа. В корпусе фрегата отменно

большим каменным ядром пробило против фор-штевня борт и весьма

разбита первая с носу под палубою бимса и духовая у

крюйт-каморы труба 1 и еще сделано малое число пробоин большими ж

ядрами. Раненый матроз один. На фрегате «Стреле» весьма

повреждена книпелем в топе бизань-мачта. Расстреляны во многих

местах паруса и перебито немалое число такелажа, в корпусе

фрегата сделано немалое число пушечных пробоин. Убитых и

раненых нет. На фрегате «Кинбурне» простреляны малым числом

паруса и немного перебито такелажа, в корпусе фрегата важных

повреждений нет. Ранены Севастопольского пехотного полка

мушкетер один. При оном весьма с превосходным неприятелем

сражении оказали отличную неустрашимую храбрость и мужество

определенные от меня на корабле в делах к командованию оными

флота капитан-лейтенанты: в нижнем Федор Шишмарев, в

верхнем Иван Лавров. По них заслуживает таковую ж справедливую

похвалу за отличное в деле искусство и храбрость морской

артиллерии унтер-лейтенант Петр Копытов, которые старанием и

примером храброго мужества и искусства, ободряя и поощряя

служителей во все время сражения, артиллерией производили также

отменно искусное действие, что весьма малое число ядер

проходило мимо корпуса неприятельских кораблей, а особливо господин

унтер-лейтенант Копытов, наведя сам передовую часть пушек

против капитан-пашинского корабля, который от моего корабля был

весьма близок, действием оных оказал весьма отменное искусство.

Вся сия аккуратность смотрением строго мною была наблюдаема

и весьма очевидна и явственна отражением с повреждениями то-

ликих превосходных неприятельских кораблей, посему

справедливый долг нахожу по узаконению ордена Святого великомучен-

ника и победоносца Георгия оных господ флота

капитан-лейтенантов Шишмарева и Лаврова, тож артиллерии

унтер-лейтенанта Копытова рекомендовать к награждению монаршей милости

достойными. Также и все находящиеся в команде вверенного мне

корабля «Святого Павла» господа обер-офицеры и нижних

чинов служители каждый по своему званию определенные от меня

им должности исправляли с таким отменным старанием и

храбрым духом, что за необходимый долг почитаю отнесть им всякую

за то достойную похвалу. А как я во время боя, имея

непреложное желание и надежду исправностью господ офицеров и

служителей остаться победителями, в ободрение к вящему еще

поощрению служителей словами моими обещал им всевозможное

старание в случае совершённой победы исходатайствовать

награждение монаршей милости, то и прошу покорнейше вашего

превосходительства обо всем оном удостоить вашим старанием. При сем

же во время бою явственно мною замечено отлично искусное,

ревностное и храброе сражение и действие против неприятеля

помянутых двух передовых фрегатов «Берислава» и «Стрелы»,

которое все и имею отнесть неустрашимой отличной храбрости,

мужеству и искусству командующим оных флота господину

капитану второго ранга Якову Саблину и флота ж господину

капитан-лейтенанту Михаилу Нелединскому, коих за таковые

искусные и храбрые подвиги по узаконению ордена святого вели-

комученника и победоносца Георгия по долгу эскадренного

командира имею честь к награждению монаршей милости

рекомендовать достойными, прочим же всем эскадры мне вверенной

господам штаб- и обер-офицерам и нижних чинов служителям имею

приписать достойную похвалу.

Бригадир флота и кавалер Федор Ушаков

Сначала боевая линия наша построена была в ветру левым

галсом, самый полный бейдевинг или близко перпендикуляра

ветра для разных надобностей и узнания каким расположением не-

регульный неприятель наш поведет свою атаку.

Ибо неприятельский флот был тогда близок и прямо против

нашей линии на ветре; по замечанию моему, капитан-паша, оста-

новя весь флот свой, обошел, говорил и делал словесные свои

повеления каждому кораблю. Сначала учредил он ариергардию,

поставя в ней контр-адмирала с 5 кор[аблями], в кордебаталию

поручил вице-адмиралу с шестью кораблями, в авангардии пошел

сам с 6 же кораблями, при каждой эскадре поставя по 1

бомбардирскому; фрегаты и шебеки, против линии разделялись и

держались несколько выше на ветре. Сначала флот его был стеснен

густой колонной ариергарда напереди. Таким положением начал спу-

щаться на нашу ариергардию и, казалось мне, будто намерение

их было оную атаковать, посему, дабы не осталась большая часть

нашего флота бездействия, сделано было так, что передовые наши

фрегаты, прибавя парусов, пошли к ветру г круче бейдевинт, я и

весь флот линиею следовали порядочно один за другим в их

кильватер; сие произведено было с тем намерением, чтоб, выиграв

ветр, сделать передовым чрез контра-марш поворот и при оном

бить неприятеля с ветру; казалось мне так, что тотчас в

неприятельском флоте предвидено было сие намерение и капитан-паша с

эскадрой начал держать выше, и ветр и весь его флот последовал

тому же и пошел порядочно растягивать свою линию против

всего нашего флота, линия наша от придержания передовых к ветру

имела регулярную погибь, однако положения и дистанция между

нашими судами весьма были добропорядочны. В рассуждении

сей погиби я с передовыми фрегатами был против других гораздо

выше к ветру и ближе к неприятелю; весь флот неприятельской

спустился уже регулярно на всю нашу линию в такую дистанцию,

что пушки их могли уже доставать до наших судов, но палить

еще никто не начинал. (Я с моей стороны чувствовал великое

удовольствие, что оное шло сходно с йашим общим желанием, ибо

весьма выгодно практикованным подраться регулярным образом

против неискуства.) Но капитан-паша покусился было самим

действием и из сего сделал обман: он поминовав немножко вперед

моего корабля, поставил против оного из следуемых за ним 1

самый большой 80- и два 60-пушечные корабля, а сам с двумя

следующими передовыми кораблями, прибавя все паруса, бросился

с чрезвычайной скоростью, как лев, атаковать передовые мои

фрегаты; заметил я оное, к отвращению ту же минуту на корабле

поставил все паруса и чрез сигналы привел передовым фрегатом в

желаемый мною порядок; произведение оного делал я с тем

намерением, чтоб капитан-пашу не допустить обойтить или

абордировать фрегатов и отрезать от него два передовые его корабля,

чрез сию погоню отделился я еще больше от последующих за

мною вперед и на ветр ближе к неприятелю (ибо бывший за

мною фрегат тяжел в ходу) ; как скоро намерение мое пошло

удачно и передовые капитан-паши корабли увидели, что остаются