Мой мир

Некоторые места находились слишком далеко от сиены, поэтому Тибор установил огромный телеэкран — почти такой же большой, как фонтаны, — чтобы сидящие в последних рядах могли видеть происходящее на сцене. Все это нужно было сделать за одну неделю, и Тибор нанял шестьсот строителей. Работа шла круглые сутки. Когда за четыре дня до концерта я приехал в Лос-Анджелес, вся сцена и задник были уже установлены. Плеск воды приятен для слуха, но не для тенора, который пытается под него петь. Тибор согласился отключать фонтаны во время исполнения.

Мы стали репетировать с Зубином уже на новой сцене. Утром, работая с коллегами под ярким калифорнийским солнцем, я смотрел сверху на пустой стадион и видел Тибора. Он одиноко стоял внизу в своих «бермудах» и выглядел совсем маленьким. Когда шестьсот строителей наносили последние штрихи на грандиозное сооружение, он был совершенно спокойным. Пока певцы и симфонический оркестр репетировали, он постоянно давал указания по сотовому телефону и оставался при этом невозмутимым. Я слышал, как он договаривался с администрацией аэропорта, чтобы во время концерта самолеты не летали над стадионом «Доджер». Тибор — поразительный человек!

Последние дни перед концертом помню смутно. Я тогда гостил у своего друга Джерри Перенчио в великолепном поместье Бель Эйр. (Мы знакомы с Джерри много лет, а недавно я пел на свадьбе его сына.) Из Италии уже приехали моя семья и несколько друзей, и, когда у нас не было репетиции, я присоединялся к ним — они собирались вокруг бассейна. В Лос-Анджелес я прилетел из Европы и еще не совсем адаптировался после полета: не мог спать, и меня это беспокоило. В основном же я чувствовал себя хорошо, и голос, казалось, звучал неплохо.

С каждым днем разговоров о том, каким историческим событием должен стать этот концерт, становилось все больше и больше. Во-первых, концерт будет транслироваться, и его услышат столько людей, сколько прежде не было ни в одной музыкальной аудитории. Тибор подсчитал — получалось один или два миллиарда человек. Так как он будет транслироваться на весь земной шар, то будет звучать в разное время суток в зависимости от места. Уму непостижимо! Концерт будут передавать в сто семь стран мира одновременно с исполнением или чуть позже — уже в записи. Тибор сказал, что в мире сто двадцать стран. Зная его, можно вообразить, как он переживал, что тринадцать стран остались неохваченными.

В последнюю минуту один из нас вдруг решил спеть другую арию. Это создавало дополнительные трудности в основном из-за того, что нужно было опять репетировать. К тому же были уже отпечатаны программы. Даже, несмотря на это изменение, Зубин смог отрепетировать новый номер. Все было готово к представлению…

Нам сказали, что на концерт собиралось прийти много знаменитостей. Тибор продал несколько первых рядов для VIP (избранной публики) по тысяче долларов за место. В стоимость этих билетов был включен и праздничный обед с нашими артистами и знаменитостями из Голливуда. (Тибор позаимствовал эту идею у Джейн Немет: однажды она включила стоимость обеда в билеты Филадельфийской оперы.) Позади эстрады, в некотором отдалении от стадиона, натянули огромный тент и накрыли элегантные столики на пятьсот человек. Тем, кто купил такие билеты на концерт, повезло. Все было прекрасно продумано: не нужно было садиться в машину и ехать куда-то в гостиницу или ресторан, так как гости могли пройти за сцену и сесть за столик, специально накрытый для них. Нам сообщили, что за три часа до концерта движение остановилось на целых две мили: все пытались попасть на парковку у стадиона «Доджер».

В доме Джерри, отдыхая, я услышал, как Николетта говорила по телефону: «Да, Лучано переживает из-за концерта, но он также переживает и из-за чемпионата». Она не ошиблась: я переживал, потому что в финале чемпионата сборная Италии встречалась со сборной Бразилии. У Бразилии всегда была сильная команда, а эта игра была очень важна для итальянцев. Не стану отрицать, что с приближением концерта я очень волновался.

Трудно передать состояние, когда осознаешь, что тебя будет слушать полмира. Современная техника и средства связи позволяют нам, исполнителям, быстро доходить до слушателей. Теперь, чтобы сделать карьеру, не нужно ждать долгие годы: сейчас можно добиться успеха за короткое время. Изумительная Чечилия Бартолли стала известной гораздо быстрее, чем я в свое время. Но есть и другая сторона медали — так же быстро можно и испортить свою карьеру: спутники, другая современная техника могут показать сразу всему миру и неудачное выступление.

Когда дома смотришь концерт по телевидению, просто видишь на сцене трех певцов. Ну и что в этом особенного? Но все равно трудно себе представить, что тебя видят миллионы людей и что малейшая твоя ошибка тоже видна. Миллионы людей, которым ты нравился, и еще миллионы, которым ты не очень нравился, миллионы тех, кто слышал о твоей славе, и те, кто никогда не слышал, как ты поешь, — все они слушают и выносят суждение, волнуются или разочаровываются. Образно говоря, видят, как тебя «поддевает рогами бык».

Конечно, я знал, что буду волноваться из-за этого, согласившись на второй концерт. Хорошо, что мы взяли ту же программу. Но было и еще кое-что новое — вместо одного попурри исполнялось два: одно — в конце первого отделения, второе — в заключение концерта. Я был рад, что новое попурри не было слишком сложным, как-то в Риме: мы должны были петь вместе, но не так много в ансамбле. Но было и преимущество: после первого концерта у нас уже появился опыт совместной работы. Кроме того, Хосе теперь лучше знал Пласидо и меня, и ему было спокойнее работать. Хорошо было и то, что весной мы «обкатали» наш концерт в Монте-Карло.

Во время подготовки к выступлению у каждого из нас было убежище: Тибор предоставил каждому большой трейлер — в сущности, отдельный домик. У него тоже был свой трейлер. Он поставил их кругом, и в центре получился «дворик», покрытый искусственным дерном. Трейлеры находились на порядочном расстоянии от эстрады, поэтому он каждого обеспечил картом, применяемым при игре в гольф.

Наступил день концерта. Пора было отправляться на стадион. Нас предупредили, что попасть на стадион «Доджер» будет затруднительно из-за уличных пробок. Поэтому мы прибыли туда за три часа до начала и ожидали в трейлерах, стараясь побороть волнение. Многие проходили мимо наших «гримуборных», и мы знали, что происходит на стадионе. Сообщили, что приехали Фрэнк Синатра с женой — почти на час раньше — и они уже заняли свои места. В ряду для VIP видели Джина Келли, Боба Хоупа и Грегори Пека. Среди зрителей находились бывший президент Джордж Буш с супругой, а также Генри Киссинджер. Заглядывавшие ко мне люди рассказали, что видели Арнольда Шварценеггера, Тома Круза и Вупи Голдберг.

Айзек Перлеман, комментировавший концерт для Пи-би-эс, забежал пожелать мне удачи. Перед концертом журналисты со всего мира хотели взять у меня интервью. Многие знакомые, с которыми свела меня жизнь в последние тридцать лет, стремились пожелать мне успеха. Вся эта суматоха происходила рядом, а я сидел и думал только об одном — чтобы концерт прошел удачно и чтобы я хорошо спел.

Пора было принимать душ, надевать фрак, белый жилет, галстук. Мое волнение достигло апогея, когда раздался телефонный звонок и мне сообщили, что мой старый приятель Паночия и его жена уже у входа на стадион обнаружили, что оставили билеты в гостинице которая находилась в Беверли-Хиллз, в противоположном от стадиона «Доджер» конце Лос-Анджелеса. Они уже не успевали съездить за билетами, некого даже было попросить привезти их из гостиницы. Как это было некстати!..

По временному телефону было сложно выяснить, кому надо звонить, чтобы их пропустили на стадион. К тому же мы не знали, где их места. Эти мои друзья специально прилетели из Модены на концерт, я все для них организовал, включая хорошие места. А что делает Паночия? Забывает билеты в гостинице! Николетта начала куда-то названивать. Наконец проблему решили. Я же был готов его убить…