Дневник научного работника (СИ)

26 марта 1988 года, суббота. На прошедшей неделе состоялся весьма представительный НТС (присутствовало 33 человека), на котором рекомендовали на повышение в должности Быкова и Цымбалюка на звание «старший научный сотрудник» (имеют 21 и 28 публикаций). Потом выбирали резерв руководства. Выбрали: на место Фомина – Стучалкин, на место Галкина – Поповский, на место Француза – Быков, на место Стрелкова – Азаров и на место Мачигина – Комаров и Бессолова.

Шахматная задача А.Галицкого (мат в 4 хода, 1893г) в газете «Труд» от 19 марта оказалась очень трудной, так что ни я, ни Фаянцев, ни Минаев не смогли её решить. К этой задаче подключили также Б. Я. Чудаева с ММЗ им. Туполева (он играет лучше Фаянцева). (Фаянцев решил).

В последнее время в газете «Труд» помещали обычно лёгкие двухходовки. Бывают и пятиходовки, но тоже лёгкие, например вот эта: В.Шпекман, мат в 5 ходов, «два коня против двух слонов» ФРГ, 1957г. А вот четырёхходовку А.Галицкого я так и не смог решить. Придётся ждать субботнего номера газеты с ответом. Фаянцев высказал предположение, что эта задача начинается с шаха (так делали в прошлом веке). Недавно я начал коллекционировать задачи, которые мне особенно понравились.

27 марта 1988 года, воскресенье. Переход на летнее время. На улице весна. Днём я сбросил с сарайчика тающий на солнце снег. В сарайчике стоят шесть велосипедов, и на них капает талая вода. Все велосипеды стоят на подставках, чтобы не деформировались шины.

Вчера в 19 час пришёл Жора Замула – это верный признак, что вслед за ним придёт и Виктор Немиров. Обычно Виктор звонит Замуле и приглашает идти к Бунькову посмотреть какой-нибудь фильм. И вот Жора уже здесь, а Виктора всё нет. Наконец он приезжает на своём автомобиле, и мы начинаем смотреть кассету, которую приносит с собой Виктор. Но в этот раз кино крутится впустую, так как мы втроём спорим два часа подряд о хозрасчёте и самофинансировании. Сейчас о хозрасчёте спорит вся страна. Как раз в субботу по ТВ выступал директор института экономики академик Абалкин. Как и академик Аганбегян, он говорит о переходе к хозрасчёту, как об очень тяжёлом процессе. Я тоже с ними согласен, что перейти к новой экономике – это всё равно, что перейти от социализма к капитализму, это революция. Шестьдесят лет мы отвыкали от капитализма, и уже не осталось людей, имеющих опыт жизни при капитализме. Нет материалов, нет передовой технологии. Всё начинать вновь!

28 марта 1988 года, понедельник. Я записался на этой неделе поработать в подшефном пионерском лагере «Салют». Станислав Павлович Мачигин (Слава – он тоже физтех) назначил нашему отделу отработать на ремонте пионерского лагеря пять человеко-недель. Поскольку Мосунов и Рыбаков должны в этом квартале выпустить отчёт, то пусть они лучше работают на месте, а я пока для разнообразия поработаю чернорабочим.

В 8³⁰ выехали на «Жигулях» Игоря Вовчинского. Всего от НИО-19 в этот день работали пятеро: я, Вовчинский, Сергей Ефименко, Мачигин и ещё один Игорь. Работа простая, но беспокойная. Теперь, в условиях хозрасчёта, на наше отделение возложили обязанность полностью содержать в пионерском лагере «Салют» один одноэтажный каменный дом. В этом году предстоит переслать полы, так как в прошлом году многие прогнившие доски провалились, хотя были весной выкрашены. Как видно, там уже поработал Вовчинский. Полы в четырёх комнатах разобраны. Многие доски сгнили, но из них мы выбрали покрепче, чего хватит на покрытие пола в одной маленькой комнате. Но где брать доски для новых полов, неизвестно. Имелось в виду брать доски от разобранной старой деревянной столовой, но ходят слухи, что их обещали частникам, которые нанялись разбирать столовую. Короче говоря, в 15 час Мачигин пошёл ругаться в ЦАГИ, чтобы дали лес.

Я в 16 час зашёл в ЦАГИ, чтобы подписать отчёт, но его ещё не кончили, а НЭН и РАА отсутствуют.

29 марта 1988 года, вторник. Поехали снова в 8³⁰ на «Жигулях» Вовчинского. Вероятно, материала сегодня не будет, и мы снова закончим работу до обеда: перенесём мусор (сгнившие доски) и, возможно постелим пол в одной из маленьких комнат. Да, действительно, работали полдня. Перенесли весь хлам: гнилые доски с пяти комнат, - с одной стороны дома на другую для самосвала. Расчистили от мусора все пять комнат, где надо стелить пол. Вернулись довольно рано: в 13³⁰.

Не всё получилось удачно. Утром в 8³⁰ Мачигин провожал нас и собирался идти к начальству. Но когда мы уже были в пионерлагере, то в 9 час по лагерю прошла большая группа начальства во главе с Ситниковым. Значит, Мачигин так и не попал к начальству.

Во всём этом деле угнетает одно обстоятельство: пол в пяти комнатах уже разобрали (хорошо, что не во всём доме!), а нового материала для настилки полов нет. Планировали за счёт старых досок от столовой. И ещё, полное отсутствие профессионализма, т. е. вот мы собрались вчетвером: три инженера и один доктор наук, - и гадаем, как настелить пол, да ещё из старого хлама. Вовчинский предлагает все лаги просмолить, Ефименко – все опоры для лаг цементировать, а я считаю, зря разобрали – можно было ещё год-другой слабые места зашить фанерой. Вот как я сделал у себя дома: покрыл фанерой старый пол и всё стоит уже 11 лет!

30 марта 1988 года, среда. Сегодня пришлось добираться до п/л «Салют» без приятной помощи Вовчинского, потому что в этот день, как он предупредил, ему надо сходить в ЦАГИ и написать плановый отчёт. В 7³⁰ (точнее, в 7³⁸) Икарус с тридцатью пассажирами направился в п/л «Салют». То место около Еганова, где вчера Жигули Вовчинского еле-еле проехали по глубокой и длинной луже, я даже не заметил, однако Икарус в этом месте сильно замедлил ход.

У ворот пионерлагеря всю эту бригаду ласково встречали четыре собаки, приветливо махая хвостами. Как видно, всякий приезд Икаруса для них большой праздник, потому что обычно Икарусы привозят отдыхающих в двухдневный дом отдыха.

Итак, нас осталось трое: я, Серёжа Ефименко и Игорь Зубко. Мы решили постелить пол в маленькой комнате. Вместо пиломатериала мы располагали хламом от старых полов. Оказалось, что старые полы часто ремонтировались и некоторые доски от них были новые. Вот их – то и набралось на полкомнаты, а недостающие сороковки мы набрали от старой столовой. Там на разборке командует Макаров – рыжий весёлый великан, (работает замом по общим вопросам в НИО-21). Серёжа развёл цемент в бетономешалке и построил три ряда опор. Лаги мы сделали из хлама – это самое сомнительное в нашей самодеятельности. Да ещё лаги легли криво. Да ещё концы досок повисли в воздухе. Поэтому мы решили гвозди пока не забивать.

Автобус прибыл за нами 15⁴⁵, а в 16⁴⁰ мы были уже дома. Я успел сходить в ЦАГИ и подписать отчёт Мосунова, Набиуллина, Рыбакова.

31 марта 1988 года, четверг. Снова Икарус привёз 40 человек в п/л Салют. В 8²⁰ мы: я, Зубко и на этот раз двое новеньких: Юра Гусак и Октай Мамедов, - все четверо уже несли на плечах по две-три доски от старой столовой, наполовину уже разобранной, к нашему домику (это домик, ближайший к бассейну). Бассейн теперь оказался внутри ангара, сооружённого из дюраля, стекла и покрытого оцинкованным железом. А раньше, в 1977г он был открытым. Я решил, что доски от столовой до домика лучше перенести утром, пока ещё снег не раскис от жары. За два часа мы перенесли 120 досок размером 40мм х 200мм и длиной до пяти метров. Носили по две доски, а Гусак – чаще по три.

Потом мы вытащили из этих досок гвозди, в каждой было около десяти гвоздей. Я рассчитывал управиться с гвоздями за какой-нибудь час, но Юра не поверил и был прав: мы провозились три часа. Мамедов надеялся пообедать в столовой и пошёл узнать насчёт обеда, но некий Пашков завернул его, сказав, что продукты на нас не заказаны, значит, обед не положен. Что касается бригады Макарова, то им полагается обед за 70 коп. Так что в 14 час я отпустил Игоря домой в Люберцы, а Мамедова послал в магазин за едой. Он принёс три бутылочки с яблочным напитком (по 40 коп) и кулёк сушек. В это время Юра распрямлял гвозди, а я кроил доски для маленькой комнаты. Получилось, что в следующих маленьких комнатах мы будем доски класть поперёк, потому что доски длинные, а лаги короткие (да мы ещё принесли десяток лаг размером 80 х 250 х 3000)