Мой огненный ангел

Когда мне позвонили, у меня на нервной почве отнялись ноги и спина. Я позвонила Мише Анциферову, и он тут же, ночью, поехал в Строгино. Как и мой муж Виктор. Три дня папа лежал дома, и всё время друзья во всём помогали и читалась Неусыпающая Псалтирь. Панихиды и литии служились три-четыре раза в день. Володя Семёнов, теперь отец Кирилл, приезжал служить панихиды между своими службами в монастыре.

Лёжа дома, я молилась как могла, и среди молитвы и слёз родилось стихотворение:

Отпевали папу, как и маму, в храме Илии Обыденного, в главном приделе. Отпевал отец Александр Егоров и все священники храма. Меня привезли на машине. Я почти не могла стоять от боли, но держалась, сколько было сил. Рядом со мной у гроба стоял отец Александр Мень. Правым хором управлял Серёжа Богдановский. Кто мог подумать, что пройдёт совсем немного времени — и я буду в 90-м правым хором отпевать самого отца Александра, а в 92-м — Серёжу…

Игорь Константинович и Анна Дмитриевна Фортунатовы. 1973 г.

Был человек, посланный от Бога (Ин. 1:6)

Уйти в вечность отцу Александру было ещё не время: перед смертью ему было дано выйти на Великую Проповедь. Тогда мало кто мог это понять, осмыслить масштаб. Отец Александр открыто вышел к людям: к большим и маленьким, учёным и совсем простым. Первая лекция была в Институте стали 11 мая 1988 года. А потом началось! Школы, вузы, библиотеки, Дома культуры. Это была победа! Всё можно: говорить, проповедовать по радио, по телевизору. «Так, так, — говорила я про себя. — Глаголом жги сердца людей!»

о. Александр Мень. Семхоз, 12 сентября 1988 (89?) г.

Я сообщала всем, кому могла, чтобы люди ходили на лекции, хотелось и батюшку пригласить куда только можно: и в свою родную музыкальную школу, и к своим крестникам, собрав их всех вместе, и в своё Мерзляковское музыкальное училище. Получилось со школой и с училищем. 10 февраля 1989 года отец Александр прочитал замечательную лекцию в моей музыкальной школе № 26 в Сокольниках, о которой потом долго говорили (есть видеофильм «Лекция отца Александра в музыкальной школе»).

Чуть позже его пригласила Лариса Леонидовна Артынова, директор училища. А вечером после лекции она позвонила мне домой: «Это что-то невероятное! Фейерверк! Где и когда твой батюшка читает следующую лекцию?» «Твой батюшка». Вот это да! А раньше на физкультуре крест нужно было прикалывать к лифчику… Но я промолчала. Я увидела плоды много лет спустя, навестив Ларису Леонидовну, ныне покойную, в начале 2001 года: вся комната её была в иконах, сама она — с крестом на шее и покрытой головой, на столе лежали Евангелие, Псалтирь, молитвенник и стопкой — книги отца Александра.

Пророк

Плотное расписание лекций не позволяло позвать отца Александра куда-либо ещё помимо намеченного. Я придумала другое: зная расписание и место, где будет лекция, обзванивала всех, кто живёт поблизости и может дойти пешком или доехать несколько остановок. Таким образом были «охвачены» территории вокруг всех точек, где выступал батюшка. Расписание составлялось на месяц вперёд, иногда дольше, так что я успевала сделать все звонки.

На лекции в «Дукате» у Белорусского вокзала я получила выплаканного мною «Сына Человеческого». Батюшка давал всем, но если бы я не плакала, мне бы не досталось — очередь была длиною в жизнь. И здесь же, на этой лекции, я услышала его утешение: «Вы не обижайтесь, что я со всеми. Я вас всегда вижу. Вы всегда в фокусе… А у вас в кадре должен быть только Христос. Всё остальное — за кадром». Эти слова помогли мне выжить после его гибели.

Приглашение в Новую Деревню. Правый хор

Совершенно неожиданно для меня отец Александр пригласил наш хор служить в Новую Деревню. Причём письмом. Так и написал: «Я мечтаю, чтобы слева стояла Соня, а справа вы с Виктором». Но получилось это не сразу. Мои певчие были готовы в любой момент «сняться с якоря» и перейти в храм Сретения. И вот в начале сентября 1989 года звонок от Володи Шишкарёва: «Нина, отец ждёт вас. Первая служба — на его именины». Значит, 12 сентября мы должны быть в полном составе на службе. Я приехала пару раз одна, чтобы уладить и уточнить все технические моменты с отцом Александром и старостой Георгием Петровичем Шиловским и казначеем Валентиной Ивановной Рязановой. Оба они всей душой любили отца Александра, поэтому во время переговоров мы хорошо понимали друг друга. Недомолвок не было: сколько служить, в каком составе, кто будет кормить, где отдыхать. Отец Александр сказал мне в шутку: «Вы регент, и не забывайте об этом. От вас будут зависеть службы. А для певческой нагрузки у вас есть певцы, да какие! У регента большая нервная нагрузка. Знаете, у меня в Тарасовке был регент. Отличный. Не пел. И то помер. Так что держитесь». И мы оба засмеялись.

о. Александр. Проповедь через полтора месяца после начала нашей работы в Сретенском храме. 1989 г.

Место для отдыха и ночёвок сразу же предложила прихожанка Галина Александровна Евтушенко, теперь покойная, которая во всём старалась помочь отцу Александру. Мы с мужем сразу «переселились» к ней. У нас были две маленькие комнатки с отдельным входом. Мы умудрялись принимать там своих гостей. Даже с ночёвкой. Словом, дом на Колхозной стал для нас на несколько лет вторым домашним очагом.

Правый хор. Нина Григорьева, Володя Шишкарев, Нина Фортунатова, Виктор Беляев. 1990 г.

Со временем мы решились на обмен московской комнаты на Кутузовском проспекте на Пушкино. Но много лет Галина Александровна принимала нас как родных, а меня и Виктора называла дочкой и сыночком.

Таня Соловьева, Нина Григорьева, Володя Шишкарев. Пасха, 1990 г.

Перешли мы из Москвы к батюшке в полном составе: Виктор, Таня Соловьёва, Ксюша Черенкова. Приехали помочь Серёжа Богдановский и Нина Логинова. Сразу же влились в наш состав Володя Шишкарёв, Володя Ерохин, Нина Григорьева. Недели через три-четыре сам приехал и попросился к нам в хор профессиональный певец, бас Боря Соловьёв.