Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

Особенно ярко вспоминаются моменты, например, как мы с сестренкой забирались в большую кладовую в их ленинградской квартире и устраивали там, на полках, гнездышко из одеял и подушек, которые там хранились. Или как мы гуляли с ее папой, как он читал нам книжки, как записывал нас на бобинный магнитофон, а мы с Наташей по очереди читали стишки и пели песенки. Как мы вместе с Наташей купались в ванной с кучей всяких надувных игрушек.

Летом бывало Наташу и к нам в Славянку в гости отправляли на свежем воздухе отдохнуть. Мы ползали по сеновалу в нашем сарае, играли с маленькими козлятами, ели в саду все что под руку попадалось: огурцы, помидоры, клубнику, малину…, короче все, что у нас на тот период созревало в саду и на огороде. Играли с местными мальчишками и девчонками.

2

За исключением детского сада, практически все остальные мои воспоминания детских лет связаны у меня с нашим домом в Петро-Славянке и питерской квартирой бабушкиной сестры Александры Дмитриевны, где я жил, бывало, по несколько месяцев, но больше конечно c поселком Славянка.

Участок у нас был довольно большой — соток 10-12 наверно, а может мне в детстве просто казалось, что наш участок такой большой. В любом случае, на нем, для моих игр был выделен небольшой участок возле сарая, с небольшой кучей песка, где я играл в машинки. Летом мне там вешали гамак, рядом в сарае всегда было полно сена, так как бабушка разводила коз. На сеновале я тоже любил поваляться.

У соседей впрочем, участки были не меньше. И у них были большие сады и огороды, куда мы с друзьями наведывались частенько за чем-нибудь вкусненьким. Хоть у всех местных ребятишек были свои сады и огороды, но чужое все равно было вкуснее!

Особенно мы любили время, когда на огородах поспевала клубника. Тогда, так и сыпались жалобы от соседей нашим родителям, что их грядки опять обчищены и варенье сварить увы, опять не из чего.

Были у нас в хозяйстве, какое-то время и куры, и поросят бабушка держала несколько лет. И любимая собачка Рекс у меня была, правда я не помню, куда она потом делась.

Наш дом моя бабушка строила сама с помощью родственников и местных умельцев, — добротный, бревенчатый, двухэтажный, с балконом, который позже почему-то убрали. Дом был обит доской-вагонкой и выкрашен в темно-зеленый цвет. На первом этаже было две больших комнаты, четыре маленьких, кухня, несколько подсобных помещений и кладовок и большая веранда. На втором этаже было еще две небольшие комнатки, которые бабушка позже частенько сдавала питерским студентам, или временами туда переезжали мы с мамой, когда моя мама ссорились с бабушкой, не сойдясь в вопросах моего воспитания. Хотя, насколько я помню, бабушка моим воспитанием вроде и не занималась вообще. Не помню, чтобы она хоть раз со мной сидела, почитала книжку, или рассказала хоть что-то. Все ее мысли крутились вокруг нашего дома и сада-огорода, а на меня видно времени не хватало. Насколько помню, занималась со мной только мама. Учила читать, читала мне сказки, учила делать всякие поделки из всего, что было под рукой.

По наружной стороне забора, огораживающего наш участок, бабушка насадила еще при постройке дома березок, и к моему рождению, эти деревья были уже большие. Со стороны входной калитки, по улице Горького, вдоль всего забора, у нас находилась целая березовая аллея, отделяющая наш участок от дороги. Я там летом, частенько даже грибы-подберезовики собирал. На самом нашем участке, помимо берез, рос еще огромный дуб, кусты сирени и несколько кленов. Это не считая плодовых деревьев. Красотища одним словом, свежий воздух, тишина и покой. Вспоминаются до сих пор моменты, как я маленький лежу вечером в кровати, в темной комнате, а за окнами, в полумраке, освещаемые светом уличных фонарей, колышутся от ветра кусты цветущей сирени и стучат в окна. Тени от них ползут по стенам, переплетаясь с рисунком обоев, и превращаются моей фантазией в странных чудовищ, подбирающихся ко мне. Я накрываюсь с головой одеялом и боюсь даже руку высунуть наружу, — вдруг кто-то схватит!

В памяти о моих детских годах, постоянно всплывает пьянящая смесь запахов цветущей сирени и только что прошедшей весенней грозы. Моя мама всегда открывала все окна после дождя, и этот пьянящий запах я запомнил на всю жизнь.

3

Чего только не росло у нас в саду. Были и сливы и вишни, два грушевых дерева и штук 20 яблонь разных сортов. В одном углу сада были заросли садовой малины, в другом кусты черной, красной, белой смородины. Было несколько кустов крыжовника, грядки с клубникой, несколько кустов черной рябины. Парники и теплицы с огурцами и помидорами... Короче, витаминов мне всегда хватало, поэтому и вырос я таким здоровеньким и сильным. Спасибо бабушке за мое витаминизированное детство! На нашем участке уже от самой калитки входа, со стороны ул. Гоголя, везде были понастроены парники и теплицы. И вдоль заборов и вокруг дома. Все время бабушка что-то выращивала, делала заготовки на зиму, но вот вспомнить, что я что-то ел, из ее заготовок я не могу. Может она все продавала, а может я просто не ел заготовки? Не помню. Зато я все ел прямо с грядок! Морковку, капусту, помидоры, огурцы, ягоды, фрукты. Вот это я помню. Осенью начинался сбор яблок. К нам приезжали все наши родственники , которые жили в Питере и увозили яблоки ведрами. И нам еще оставалась куча. Потом, собрав урожай, мы с мамой оборачивали газетами каждое яблоко и укладывали в чемоданы и ящики, чтобы они не портились. Запасов обычно хватало на зиму, причем я постоянно таскал яблоки в школу и угощал одноклассников.

У нас росло наверно все, что растет в наших ленинградских широтах. Моя бабушка очень любила своим садом и огородом заниматься и вечно что-то переделывала с помощью местных мужичков, которые всегда рады были ей помочь… за бутылку водки, или еще лучше чистого спирта, которого у бабули тоже всегда хватало. Не зря же она в химической лаборатории работала! Сколько себя помню в летние месяцы, постоянно соседские мужички что-то колотили на нашем участке. То новую теплицу делают с печкой внутри, то какие-то особые высокие грядки-парники, куда сперва засыпался весь мусор, потом ложили слой сена, а потом все это засыпалось землей. Бабушка любитель была экспериментировать, зато и росло у нее все здорово.

4

В Славянке мне вообще нравилось жить, даже не смотря на то, что я часто жил и в Ленинграде у Веселовых и мог сравнивать городскую и сельскую жизнь. По сравнению с жизнью в Питере, где нам с сестрой разрешали гулять только возле дома, в Славянке для меня было раздолье и домой, поздними вечерами загоняли меня с большим трудом. Никто за нами особо не смотрел, зная, что заблудиться нам негде, даже если мы куда-то далеко уходили. Сколько интересных моментов вспоминается из тех лет.

Например, зимой мы с друзьями очень любили строить из снега крепости, причем это были скорее даже снежные дома с комнатками, как у народов Севера. Любили мы с друзьями также рыть домики и в больших сугробах, наметаемых над оврагами по берегам реки Славянки. Каждый рыл вначале свой личный домик, а потом мы соединяли эти пещерки тоннелями, прокопанными в снегу и, лазили потом друг к другу в гости. Как только на нас не обваливались эти громадные сугробы?!

Часто ходили мы и на горки кататься на лыжах и санках. Уж чего-чего, а горок в Славянке везде хватало по обрывистым берегам наших двух речек: Славянки и Кузьминки.

Правда, друзей моего возраста у меня было немного. Точнее по началу, где-то до шести лет их было прилично, так как и домов вокруг было тогда еще много, даже несколько двухэтажных, многоквартирных-шлакоблочных, на углу улиц Гоголя и Льва Толстого, но потом, начиная где-то с 1970-го года, буквально в течении нескольких лет большинство из этих домов решено было снести и почти все друзья и знакомые моего возраста разъехались кто куда. Какое-то время я с оставшимися соседскими мальчишками еще лазил по этим заброшенным, полуразрушенным домам, пока их не разобрали окончательно. К 1972 году, когда я пошел в школу, ребят и девчонок, примерно моего возраста, живущих по соседству, осталось человек пять. Кое-кто из переехавших детишек в последующие годы, конечно, еще приезжали летом в Славянку, к бабушкам и дедушкам, но это было уже не то.