Неизвестный Юлиан Семенов. Умру я ненадолго...

Спасибо барону *, он спас для России Коровина, Шервашидзе, Ларионова, да и самого Лифаря, купив Ваш портрет Кохно, — все это будет выставляться у Бахрушина и, понятно, в Третьяковке.

Теперь по поводу писем Пушкина и стихов Лермонтова. Сергей Михайлович, Россия просто не сможет простить, если это уйдет в частные коллекции, Вы же знаете, как Пушкинский Дом ждет их.

Я обращаюсь к Вашему русскому сердцу, Сергей Михайлович! Жизнь человека — это память по нем.

Если Вы подарите Пушкина и Лермонтова России, память о Вашем благородстве будет вечной, а не преходящей, как в иных странах и весях: пока на виду — все говорят, а стоит отойти от дел — полнейшее забвение.

Я убежден, что Пушкинский Дом устроит постоянную экспозицию дара Сергея Лифаря Родине. Разве это не жизнь в памяти народа?!

Жду Вашего письма. Возможно, у Вас есть какие-то предложения или условия. Изложите их мне.

Все-таки Дягилева издали в Москве, а не здесь, на Западе, Сергей Михайлович...

Ваш Юлиан Семенов. P. S. Очень, очень жду Вашего ответа, каким бы он ни был **.

* Фальц-Фейн.

** В своем ответе Лифарь доверительно пожаловался Ю.Семенову на сложности общения с представителями советской власти, дескать, переговоры шли еще при Фурцевой, «а воз и ныне там».

Начало 1980-х гг.

Ю.В. Андропову.

Уважаемый Юрий Владимирович!

Понимая Вашу занятость, я буду предельно краток, и вопросы, волнующие меня, постараюсь изложить в сугубо конспективном плане.

1. Так называемый «жанр детективной литературы», иначе говоря жанр остросюжетного утверждения подвига, сильного характера, героики, находчивости, бдительности и высокой интеллигентности, — увы, находится и в театре, и в кино, и в литературе на положении некоего коммерчески выгодного, но — тем не менее — изгоя.

К сожалению, никто не хочет по-настоящему задуматься над тем, отчего именно этот жанр у наших идейных противников является отнюдь не статьей дохода, но средством в идейной борьбе.

Видимо, не стоит отнимать Ваше время на анализ вопроса: отчего так произошло в нашей литературной и театральной критике? Видимо, более целесообразно вынести на Ваш суд некоторые организационные предложения:

а) следовало бы продумать вопрос об организации в Москве театра «Подвиг». В том случае, если Исполком Моссовета выделит нам цокольный этаж в одном из новостроящихся зданий либо, наконец, передаст один из новостроящихся кинотеатров, то большой отряд драматургов, режиссеров и актеров с радостью примут участие в создании спектаклей о наших сыщиках и военных разведчиках — с первых дней революции и до сегодняшнего дня.

Убежден, что в самое короткое время такой театр завоюет широкую популярность — особенно среди молодого зрителя;

б) следовало бы продумать вопрос об организации на базе Кино студии имени Горького, которая имеет филиал в Ялте, творческого объединения «Подвиг». Здесь, так же как и вокруг театра, могли бы сплотиться кадры писателей — Михаил Шатров, Афанасий Салын ский, Юрий Бондарев, Виль Липатов, Петр и Валерий Тур (с неко торыми из них я имею предварительную договоренность); режиссе ры — заслуженные деятели искусств Юрий Егоров, Станислав Ростоцкий, Евгений Ташков, Борис Григорьев, Анатолий Бобровский;

в) следовало бы продумать вопрос о создании (либо на базе СП СССР, либо на базе издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия») литературно-художественного ежемесячника «Подвиг».

В том случае, если бы эти вопросы были бы решены положительно, мы не на словах, но на деле сможем доказать важность темы утверждения подвига в произведениях приключенческого жанра (я по привычке опасаюсь назвать этот жанр детективным).

2. О контрпропаганде. Представляется возможным считать, что наши журналы и газеты еще недостаточно боевито и ярко показывают язвы капиталистического Запада и Востока. А стоило бы вспомнить Джека Лондона, историю его превращения в оборванца, историю его жизни в рабочем районе английской столицы.

Стоило бы вспомнить картину Якобьеты «Собачья жизнь», в которой он одну кинематографическую часть (десять минут киновремени) отдает показу Гамбурга, крупнейшего порта в стране «экономического чуда».

Он показывает нищих оборванцев, голодных старух, юношей, валяющихся на тротуарах. Не пора ли перестать отдавать на откуп западным писателям, режиссерам и журналистам показ страшных язв у наших идейных противников?

3. Заранее оговариваюсь, что этот пункт, вероятно, может и должен быть подвергнут дискуссии. Вероятно, здесь я «залезаю» не в свою область. Суть вопроса заключается в том, что наши писатели и кинематографисты вынуждены при показе героического подвига солдат незримого фронта занимать оборону — вместе со своими героями.

Не скрою: довольно обидно, когда болгарский писатель Гуляшки показывает своих героев в наступлении, в преследовании врага; чешский писатель Иржи Прохаска имеет такую же возможность, в то время как мы практически этой возможности лишены. А разве мы не могли бы показать борьбу наших разведчиков с фашистскими недобитками в шпионских школах на Западе? Разве мы не могли бы показать историю поисков фашистских преступников, лютовавших на нашей земле и обитающих ныне на Западе? *

Словом — не пора ли в литературе подвига перейти от активной обороны к прямому наступлению?

Вот, сугубо конспективно, тот круг вопросов, которые бы мне хотелось, Юрий Владимирович, вынести на Ваше рассмотрение. В том случае, если эти предложения (особенно организационного плана, т.е. пункты «а», «б», «в») покажутся Вам целесообразными, то можно было бы в самый короткий срок разработать все конкретные предложения.

С глубоким уважением, Юлиан Семенов.