Великий Сталин

Скажем, 9 февраля на заседании «Тройки» были приняты решения по специальным работам по:

– первому (атомному. – С.К.) разделу (тт. Ванников, Клочков, Маленков, Берия);

– второму (добыча урана. – С.К.) разделу (тт. Антропов, Клочков, Маленков, Берия);

– акционерному обществу «Висмут» (добыча урана в Германии. – С.К.) (тт. Сергеев, Маленков, Берия);

– советско-румынскому горному обществу «Кварцит» (тт. Сергеев, Берия);

– разделу «Б» (системы «Беркут» и «Комета». – С.К.) (тт. Рябиков, Владимирский, Берия);

– изготовлению опытной партии изделий 32-Б (тт. Берия С.Л., Владимирский, Маленков, Берия Л.П.);

– опытно-конструкторским и научно-исследовательским работам по изделиям «Р» (ракетная техника. – С.К.) (тт. Устинов, Королёв, Неделин, Василевский, Булганин, Маленков, Берия).

И тем не менее вряд ли подлинной целью создания «Тройки» были всего лишь оборонные работы… Уже после смерти Сталина, 16 марта 1953 года, было принято Постановление Совмина № 687–355сс/оп «О руководстве специальными работами », которым образовывался Специальный комитет при Совмине СССР в составе: Л.П. Берия (председатель); Б.Л. Ванников (первый заместитель председателя), заместители председателя И.М. Клочков, С.М. Владимирский, члены Н.А. Булганин, А.П. Завенягин, В.М. Рябиков, В.А. Махнев.

Вот на этот Спецкомитет, который был, по сути, воспроизведением прежнего Спецкомитета под руководством того же Берии, было возложено руководство всеми специальными работами – по атомной промышленности, по системам «Беркут» и «Комета», по ракетам дальнего действия, но – не особыми делами .

И уже различие в официальной терминологии (вещь, надо заметить, тонкая!) позволяет предполагать, что руководство «всеми специальными работами », предусмотренное Постановлением СМ СССР № 687–355сс/оп и руководство «работой специальных органов по особым делам », предусмотренное пунктом 214 протокола № 7 заседания Бюро Президиума ЦК КПСС, были вещами разными. Очень уж отличаются две формулировки как по форме, так и по смыслу.

Так как всё это можно объяснить?

В поисках ответа на этот вопрос я обратил в конце концов внимание на то, что особая «Тройка» представляла собой вариант «руководящей пятёрки»: Берия, Булганин, Маленков, Сталин, Хрущёв, усеченной на Хрущёва. Именно на Хрущёва, потому что Сталин без особых оговорок подразумевался главой этой «Тройки».

Но зачем она была нужна Сталину?

И почему 9 января 1953 года на Бюро Президиума ЦК отсутствовал министр госбезопасности Игнатьев? Впрочем, об Игнатьеве – позже, пока попробуем разобраться с таинственной «Тройкой», образованной 26 января 1953 года на заседании Бюро с участием Сталина.

Формально это был тот же Спецкомитет Берии с целями чисто «технократическими», но фактически главной системной чертой «Тройки» оказывалась та, что в рамках её деятельности вполне легально, не вызывая ничьих подозрений, могли действовать и совещаться три человека: Берия, Маленков и Булганин. А о чём они совещались, знал только Сталин.

При этом Берия имел прочные связи и авторитет в МВД – МГБ и в системе народного хозяйства.

Маленков хорошо знал партийный аппарат и был опытен в вопросах идеологии и пропаганды.

Булганин, бывший министр Вооружённых Сил СССР, был в наибольшей мере из всех других членов Бюро Президиума ЦК, кроме Сталина, связан с современной армией и знал её.

Теперь, после 26 января 1953 года, Берия, Маленков и Булганин были тесно связаны друг с другом в рамках некоей легальной организационной структуры, «ключи» от которой были у Сталина, но в которую не был вхож ни Хрущёв – из состава руководящей «пятёрки», ни кто-либо другой из состава Бюро Президиума ЦК.

Все было логично… Молотов, Ворошилов и Микоян, хотя и были преданы делу партии и народа, в рабочие «политические лошади» уже не годились. Причина была даже не в усталости, а в утрате верной исторической перспективы и социального оптимизма.

Каганович был опытен, энергичен и тоже предан делу СССР, но при этом – слишком эмоционален и временами несдержан. Его можно было подключать к процессу после того, как процесс «пойдёт».

Первухин и Сабуров были просто ещё недостаточно сформированы как высшие государственные деятели, и их, как и Кагановича, можно было включать лишь в уже начавшийся процесс перемен.

Хрущёв? Ну, Хрущёв – как Хрущёв…

В свете сказанного «Тройка» выглядела неким политическим суперорганом, способным мгновенно стать руководящим триумвиратом при высшем верховенстве Сталина.Фактически «Тройка» заменяла собой руководящую «пятёрку» и вышвыривала Хрущёва из доверенного руководства.

Причём председателем «Тройки» Сталин назначил Берию.

С одной стороны, это был знак высокого доверия. Сейчас много приходится читать о том, что Сталин-де «подозревал» Берию и «опасался» его, что, например, «мингрельское дело», затронувшее разложившуюся часть руководства Грузии, было задумано Сталиным как своего рода «охота» на «Большого Мингрела» Берию. Я не намерен подробно анализировать эту чушь, всего лишь сообщив читателю, что Постановление Политбюро от 27 марта 1952 года о положении дел в Компартии Грузии заканчивалось фразой: «Для участия в работе пленума ЦК КП(б) Грузии командировать члена Политбюро ЦК ВКП(б) тов. Берия Л.П.».

Однако и без этого факта один факт назначения Берии в конце января 1953 года председателем сталинской «Тройки» опровергает все антибериевские инсинуации. С другой стороны, из всех членов «Тройки» Лаврентий Павлович был не просто формально первым. Из всех трёх он единственный был настоящим человеком дела с быстрой реакцией. И всё это сулило, пожалуй, действительно некие кардинальные перемены в жизни страны, задуманные Сталиным отнюдь не только в сфере оборонных проектов.

Из всех трёх членов «Тройки» Берия оказывался, пожалуй, «наособицу» и в том смысле, что наименее был связан с Хрущёвым. У Булганина, например, с Хрущёвым были чуть ли не дружеские отношения ещё с той поры 30-х годов, когда Хрущёв возглавлял Московскую парторганизацию, а Булганин – Моссовет. Их тогда ещё называли «отцами города».

Был неслужебным образом связан с Хрущёвым и Маленков, после возвращения Хрущёва в Москву бывал у него на даче по выходным.

Но тогда это вряд ли Сталиным бралось в расчёт, да и вряд ли было действительно очень значимым при живомСталине.

Да, на «тройке» с «коренником» Берией «кучер» Сталин мог бы повезти Россию в очень заманчивое будущее, где невежды типа Хрущёва, разгильдяи типа экс-консула Разыграева и хитрецы типа аппаратных «референтов» уже не могли бы занимать в обществе серьёзных позиций!

Могло ли это не тревожить Хрущёва – до паники?

Могло ли это не тревожить лукавое окружение Хрущёва, которого именно у Хрущёва не могло не быть уже потому, что Хрущёвым – из всего ближайшего круга соратников Сталина – было проще всего манипулировать?

Причём, надеюсь, уважаемый читатель не забыл ещё о «животноводческой» коллизии, возникшей в советских «верхах» после письма Сталину от ветеринарного техника Холодова… В предыдущей главе я уже говорил, что после того, как 11 декабря 1952 года была образована комиссия Хрущёва по выработке мер для улучшения положения в сельском хозяйстве, дело двигалось плохо. Но более того, оно сознательно тормозилось! И я здесь ничего не придумываю. Во введении к такому солидному источнику как сборник документов «Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР. 1945–1953», изданному издательством «Российская политическая энциклопедия» в 2002 году тиражом в полторы тысячи экземпляров и помянутому мной уже не раз, об этом сказано так: