Лавкрафт

Дом семьи находился в Де-Лэнде, штат Флорида, в семнадцати милях от прибрежного Дейтона-Бич. Отец Барлоу, Эверетт Д. Барлоу, был отставным подполковником армии США и в некотором роде душевнобольным. Подверженный приступам глубокой депрессии, он страдал от мании, заключавшейся в необходимости защищать свой дом от нападений загадочных «Их». Также у него был пунктик на почве религии и секса.

Роберт Барлоу плохо ладил с отцом. В то время он говорил своим друзьям, что ненавидит подполковника, но позже, когда его родители развелись, он поддерживал с ним дружескую переписку. Мать Роберта Барлоу, Бернис Барлоу, баловала и нежила сына (отчасти так же, как с Лавкрафтом обращалась его мать) и ссорилась с мужем из-за его воспитания.

Весной 1934 года Барлоу с матерью жили в Де-Лэнде, а отец — на Севере, восстанавливаясь у родственников после очередного приступа. В январе Роберт Барлоу начал уговаривать Лавкрафта приехать погостить во Флориде. К апрелю Лавкрафт эту поездку спланировал. Он сообщил, что совершит ее на малые средства: плата за проезд туда и обратно на автобусе от Провиденса составляла тридцать шесть долларов, на другие же расходы он дополнительно выделял тридцать долларов.

В путешествиях Лавкрафт обычно тратил на еду доллар и семьдесят пять центов в неделю: десять центов на завтрак и пятнадцать на обед. Он обходился покупкой дешевых продуктов вроде хлеба и консервированных бобов и приемом пищи в снятом номере при помощи собственного ножа, вилки, ложки и консервного ножа. Расходы на жилье он оценивал в доллар за ночь. Иногда он обходился даже лучше — например, когда в 1931 году снял комнату в Сент-Огастине за четыре доллара в неделю.

Погостив неделю у Лонгов в Нью-Йорке, Лавкрафт остановился на несколько дней в Чарлстоне. Он писал: «Один из друзей Лавмэна — художник Прентисс Тейлор — теперь живет здесь… Я должен был навестить его, но с облегчением узнал, что он уехал из города». Он посетил фрегат «Конститьюшн», прежде чем отправиться в Де-Лэнд, куда прибыл 2 мая.

У Барлоу жара придала Лавкрафту энергии. В приподнятом настроении он ходил без шляпы и пиджака и похвалялся приобретенным загаром.

Единственным его разочарованием была невозможность продолжить путешествие до Гаваны. Его несколько утешила поездка с Барлоу в Силвер-Спрингс. Там он впервые увидел тропическую реку, оплетенную джунглями, и даже мельком заметил диких аллигаторов.

Пока Лавкрафт был в Де-Лэнде, он и Барлоу сочинили небольшой литературный розыгрыш под названием «Бой, которым закончилось столетие». Объемом около двух тысяч слов, он начинается: «В канун года 2001–го, посреди романтичных руин Гаража Кохена, где некогда располагался Нью-Йорк, собралась огромная толпа любопытствующих зрителей, дабы стать свидетелями кулачного боя между двумя прославленными чемпионами тверди небесной из загадочного предания — Боба с Двумя Пистолетами, Ужаса Прерий, и Нокаута Берни, Дикого Волка Западного Шокана…

Во втором раунде Шоканский Пьяница сильным правым пробил ребра Техасца и запутался во всяческих внутренностях, позволив таким образом Бобу с Двумя Пистолетами нанести эффектные удары в незащищенный подбородок своего противника. Боба здорово допекала женоподобная чувствительность, проявляемая несколькими зрителями, когда по первым рядам вокруг ринга разбрызгивались мускулатура, железы, кровь и куски плоти…» [597]

Боб с Двумя Пистолетами — это, конечно же, Роберт Э. Говард, а под Нокаутом Берни Лавкрафт подразумевал Бернарда Двайера. Под псевдонимами были упомянуты более двух дюжин других коллег: Фрэнк Белнап Лонг как Фрэнк Спящий-Колокол Короткий, Сибури Куин как Мичелла Айва, а сам он как Лошадиная Сила Искусство-Ненависти [598]. Барлоу напечатал сочинение в виде брошюры и разослал ее другим любителям и членам лавкрафтовского кружка. На протяжении месяцев Лавкрафт уклончиво отрицал свое авторство, говоря: «…Это едва ли относится к тем вещам, за которые мог бы взяться степенный старик».

Барлоу уговорили Лавкрафта остаться до конца июня. Миссис Барлоу вспоминала: «…Ее сын и Лавкрафт были неразлучны. Они бодрствовали ночами и не утруждали себя спускаться к завтраку. Они проводили дни, катаясь на лодке по озеру, играя с кошками Барлоу — Киром, Дарием и Алфредом А. Кнопфом… И они постоянно беседовали — Лавкрафт бойко и непрерывно говорил на несвязанные темы: о войне в Эфиопии, химии и лорде Дансейни. Барлоу построили „лесной“ домик между Юстисом и ДеЛэндом. …Роберт использовал его в качестве мастерской. Пока Лавкрафт говорил, мальчик переплетал книги кожей змей, которых подстрелил специально для этого».

Барлоу и Лавкрафт попросили Пола Кука выслать непереплетенные листы «Дома, которого все избегали» Лавкрафта: Роберт намеревался сам переплести оставшийся материал. Лавкрафт занимал семью Барлоу чтением своих рассказов. как-то он отправился с Барлоу и еще с какими-то двумя людьми в поход за ягодами. Лавкрафт заявлял о своей любви к лесным сценам, но практическое знание леса — это кое-что другое. Барлоу описывал вылазку: «Мы собирали уже больше часа, Лавкрафт шарил в кустах, героически стараясь не отставать от нас, хотя, не имея опыта в сборе ягод, собрал лишь половину корзины, тогда как мы уже закончили. Так что мы помогли ему наполнить ее и отправились домой, и ГФЛ по собственному почину отстал от нас. Когда мы подошли к речушке, я крикнул ему, чтобы показать, где находится мостик из доски. Он ответил, что видит его, и мы пошли дальше.

Когда же мы добрались до дома, его с нами не было. Он подошел значительно позже, весь промокший до нитки. Оказалось, он не видел доски, по которой надо было переходить, а просто бухнулся в речку… Перепачканный и печальный, он прежде всего оставался джентльменом — он извинился перед моей матерью, что растерял ягоды!»

Несмотря на подобные неудачи, Лавкрафт чудесно провел время. Тепло наполняло его энергией; позже он писал: «Вы бы видели меня… — таскающего кирпичи, выкапывающего и пересаживающего деревья, носящего ведра воды для саженцев апельсиновых деревьев и т. д…» [599]. Он двинулся назад на север через Чарлстон, Ричмонд и Филадельфию, вернувшись домой 10 июля.

В оставшуюся часть 1934 года к Лавкрафту приезжали Мортон, Прайс, Кук и Коул. Сам Лавкрафт совершал лишь локальные поездки. В начале сентября он отправился на корабле на остров Нантакет. Там он взял на прокат велосипед, чтобы объехать город и осмотреть его старинные достопримечательности: «…Впервые за двадцать лет я снова был на колесах. Езда оказалась такой легкой и привычной, как будто я последний раз слез с велосипеда лишь вчера, — и она вернула мне утраченную молодость так живо, что я чувствовал, что мне нужно спешить домой к открытию средней школы на Хоуп-стрит! Жаль, что степенные пожилые джентльмены, катающиеся на велосипеде, слишком заметны в Провиденсе!»

Он написал статью о Нантакете, использовав в качестве заголовка прозвище, которым город наградил Дэниел Уэбстер, — «Неизвестный город в море». Он сочинил стихотворение на смерть котенка Сэма Перкинса, любимца из местных кошек:

Прайс уговаривал Лавкрафта написать вместе еще один рассказ о Рэндольфе Картере. В конце концов, они ведь оставили несчастного Рэндольфа исчезающим в загадочных часах… Но Лавкрафт отговорился: «Я слишком близок к нервной катастрофе, чтобы браться за такой весьма напряженный и принудительный труд, как совместное сочинительство».