По военным дорогам отца

В Верхнеуральске при первой встрече с монументальным «Памятником партизанам» С. Я. Савочкина и при расставании с ним я сокрушался над неожиданным решением скульптора разрушить, как я считал, уже вполне готовую работу и начать все с начала. Но какой-то окажется эта новая вещь?

Ждать пришлось недолго. В конце октября того ж» 1977 года получил от Сергея Яковлевича приглашение [49] приехать в Челябинск на областную художественную выставку. Савочкин писал, что его новая работа прошла все этапы отборочного конкурса и будет экспонироваться среди других произведений, посвященных 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.

Я посетил челябинскую выставку, но не в день открытия, а, как говорится, под заключительные ее аккорды. Это было к лучшему, ибо тогда и у многочисленных зрителей, и у членов жюри уже сложилось вполне определенное мнение, что новая скульптурная композиция «Первый краснознаменец Республики» С. Я. Савочкину вполне удалась.

Да, это был уже не скульптурный портрет, а скульптурная композиция, в которой мастер выразительно запечатлел не вождя-одиночку, а именно проявление массового героизма первых борцов за власть Советов. В центре по-прежнему образ партизанского главкома, но в нем теперь больше не только портретного сходства, но и черт, раскрывающих суть полководца нового типа, рожденного Великим Октябрем. Справа и чуть впереди - юный трубач в буденовке и гимнастерке с красноармейскими «разговорами». Слева и несколько позади - степенный бородач с трехлинейкой на плече. Он из недавних красных партизан. И стар и млад вместе со своим главкомом идут в новый поход, на новые подвиги во имя защиты завоеваний первого государства рабочих и крестьян.

Есть памятники отцу в Каховке и Волочаевке, в Чите и Свердловске, но все они представляют лишь его скульптурные портреты. А такой вот композиции, передающей и динамику, и массовость подвига, я пока не видел нигде. Отец был простым рабочим и солдатом. Руководителем масс его сделала пролетарская революция, а в полководцы выдвинул народ, которому он верой и правдой служил до последних дней жизни.

Обо всем этом говорит новая работа Сергея Яковлевича Савочкина.

Через хребты уральские

Огромный завод, за плотиной - обширный пруд, горы, одинокие сосенки над речной стремниной. Где же это так сохранились до сегодняшнего дня черты старинного уральского пейзажа? [50]

Перед нами - Белорецк, один из славных городов Южного Урала. Сердце его - старейший в стране металлургический завод. Двести с лишним лет назад первые мастеровые начали здесь варить чугун, плавить сталь, ковать железо и быстро снискали себе славу умельцев. Но труд их был тяжелым, подневольным. Через горнило суровых испытаний несли они веру в счастливое будущее. Ни пули, ни тюрьмы, ни сибирская каторга не задушили в них свободолюбия.

Вон, справа, высится поросшая лесом гора. Народ назвал ее Мраткиной. На ней в годы первой русской революции собирались рабочие. Организаторами сходок были бежавший из ссылки Василий Косоротов, Федор Алексеев, Дмитрий Штырляев и другие крепкие духом и смелые рабочие-большевики. На этой горе начинал свою службу революции с обязанностей связного Федор Сызранкин, будущий командир красных отрядов, затем видный советский ученый, лауреат Государственной премии СССР…

Слышали сосны горы Мраткиной и голос товарища Андрея. Руководитель уральских большевиков Я. М. Свердлов поддерживал тесную связь с белореченцами, приезжал к ним, выступал на нелегальных «лесных» собраниях.

Боевым центром революционного движения на Южном Урале был Белорецк и накануне Великого Октября. По заданию ЦК партии в конце 1916 года сюда прибыл закаленный большевик-ленинец Павел Варфоломеевич Точисский - один из организаторов первых марксистских кружков среди петербургских рабочих, участник баррикадных боев на Красной Пресне. Его хорошо знал В. И. Ленин, он был близким другом Я. М. Свердлова,

С присущей ему энергией Павел Варфоломеевич взялся за укрепление Белорецкой партийной организации. Особенно проявил себя Точисский в период борьбы с дутовщиной. По его инициативе в феврале 1918 года была создана первая боевая дружина белорецких рабочих, затем выросли и другие.

В течение полугода на Белорецком заводе было сформировано и отправлено на фронты гражданской войны более десяти красногвардейских отрядов. Около четырех тысяч бойцов подняла городская партийная организация на активную борьбу за власть Советов. Белореченцы сражались под Самарой и Уфой, под Златоустом и Юрюзанью, [51] Тирляпом и Усть-Катавом, под Верхпеуральском и у станицы Магнитная.

В дни, когда белочешские мятежники и их местные прислужники стали хозяевами положения на Южном Урале, поселок Белорецкого завода остался как бы островом в бурном вражеском окружении и послужил местом средоточения и объединения уцелевших советских отрядов. Он по праву получил имя краснопартизанской столицы.

8 июля 1918 года сюда вступили отряды Ивана Каширина и Николая Темина, вынужденные сдать неприятелю Верхнеуральск. А неделю спустя разведка белореченцев донесла: на подходе к поселку еще более полутора тысяч активных штыков и сабель. Так в партизанской столице впервые узнали об отрядах Блюхера я Николая Каширина, завершавших пятую сотню верст перехода по казачьим степям…

И ныне над Белорецком таким же тесным кольцом вздымаются горы, все так же несет свои воды красавица Белая. Но далеко не все осталось тут прежним. Горы, воды, земля - те же, а Белорецк - не тот. Это уже не деревянный почернелый поселок, а быстро растущий, обновляющийся год от года советский город. Сердцевина его промышленности, как и прежде, - металлургия, но она представлена не дедовским прокоптелым заводом, а мощным металлургическим комбинатом.

Белорецк с 1963 года связан широкой колеей стального пути со своим младшим могучим побратимом - Магнитогорском. Это одна из молодых железных дорог страны.

Мы побывали в самом большом и самом новом цехе Белорецкого ордена Трудового Красного Знамени металлургического комбината имени М. И. Калинина, оснащенном первоклассной техникой.

А центр города - почти копия Магнитогорска: Дворцы культуры, многоэтажные жилые дома, новые школы, техникумы, больницы. Особенно порадовал нас местный историко-краеведческий музей, недавно справивший новоселье в современном, специально построенном здании.

И стал теперь когда-то видный особняк бывшего управляющего заводами Белорецкого горного округа приземистым и малозаметным. Здесь летом 1918 года дважды проходили военные советы-собрания командиров краснопартизанских отрядов, сгруппированных в районе Белорецкого завода и его окрестностей. [52]

На первом, состоявшемся 16 июля, сложилось новое большое войсковое соединение - Сводный Уральский отряд и был обсужден первый план прорыва к центру, навстречу регулярным частям РККА.

Утром 2 августа после победного, но не принесшего дальнейшей удачи похода в направлении Верхнеуральска партизанские командиры вновь съезжались к знакомому им особняку на очередной военный совет-собрание. Его участник, бывший командир батальона 17-го Уральского стрелкового полка Иван Петрович Недолин, в книге «Поход Блюхера», написанной в конце двадцатых годов, дает такую характеристику основным руководителям Сводного Уральского отряда: «Василия Константиновича Блюхера все привыкли видеть в его неизменной потертей кожанке, в солдатской фуражке, пыльных сапогах. Среднего роста, крепкий шатен. Подбородок в щетине редко освежаемой бритвой бороды. Серые внимательные глаза временами - в этом убедились все - отливали сталью. Челюсти и подбородок выдавали твердую, решительную натуру. Неразлучный маузер в деревянном чехле, бинокль, полевая сумка довершали скромный наряд…

Иван Каширин, любимец казачьей бедноты, популярный своей удалью, находчивостью. Высокий и стройный… Синие казачьи офицерские брюки, в высоких хромовых сапогах. Иван Дмитриевич носил летом в жару простую рубаху-косоворотку или гимнастерку. На ней эффектно выделялся серебряный пояс, кривая казачья шашка - тоже в серебре. Наган. Каширин отпустил рыжеватую бородку, а голову часто брил. Ему было меньше тридцати, с виду это душа-кавалерист, рубака и весельчак.