Жизнь Мухаммеда

На этих условиях Мухаммеду подчинились многие районы юга полуострова Йемен, Хадрамаут и Оман. Почти без кровопролития отряды мусульман численностью в десять — двадцать человек приводили к покорности могучие племена, многолюдные города и обширные оазисы, опираясь на тех, кто уже связал себя союзом с Мухаммедом, и на грозную силу, готовую двинуться из Медины и безжалостно расправиться с теми, кто отвергал «дружбу» с пророком.

На восток влияние Мухаммеда распространилось до середины полуострова племя Хавазин и его союзники хранили верность заключенным с пророком договорам, враждебное племя Гатафан, оставшись в одиночестве, поспешило установить с Мухаммедом дружеские отношения, а к концу года покорился неизбежному и Таиф. Окруженный со всех сторон союзниками Мухаммеда, поставленный вне закона и постоянно тревожимый набегами, оазис запросил о мире. С жителями Таифа у Мухаммеда были особые счеты — он потребовал, чтобы сакифиты приняли ислам и своими руками уничтожили капище богини аль-Лат, святыню племени. Послы Таифа доказывали Мухаммеду, что пять ежедневных молитв — дело немыслимое и непереносимое, а на богиню аль-Лат ни у кого не поднимется рука. Какие-то уступки — то ли в числе, то ли в продолжительности молитв — они для себя выторговали, и Мухаммед послал для разрушения храма Абу Суфиана с отрядом курайшитов. Курайшит аль-Мугира, родственник жрецов аль-Лат, под горестный вой женщин кузнечным молотом расколол на куски белый камень, символизировавший богиню, а все драгоценности, пожертвованные аль-Лат, отослал пророку. Привязанность такифитов к своей богине была сильна, и даже через тысячу лет их потомки, ревностные мусульмане, продолжали чтить белые камни, оставшиеся от аль-Лат: они верили, что молитвы, обращенные к этим камням, хорошо помогают от болезней.

По приказу Мухаммеда разрушили и храм богини Манат близ Медины; немногие оставшиеся в городе язычники не посмели протестовать, а клан ансаров Ayс-Манат стал именовать себя Аус-Аллах, что, конечно, более приличествовало помощникам посланника Бога.

Разноплеменное население покорившихся исламу земель Мухаммед намеревался превратить в единый народ. Мир и законность водворил он в завоеванных областях. Бесконечные распри и междоусобицы, грабительские набеги на соседей и длящаяся из поколения в поколение кровная месть были несовместимы с верой и искоренялись. «Пройдет несколько лет, — утверждал Мухаммед, — и верующая женщина сможет в одиночку пойти из Медины в Мекку, ничего не опасаясь».

Всюду Мухаммед разослал своих агентов — для надзора за многобожниками и людьми писания, для сбора налогов, для наставления мусульман в вопросах веры, для правильного суда, не противоречащего Корану и обычаю, утвердившемуся в Медине. Полиции не было, и на обширных пространствах степей, пустынь и гор не так-то легко было добиться соблюдения законности, обеспечить прежде всего личную безопасность каждому человеку. Запрещение кровной мести оказалось преждевременным, и Мухаммед разрешил родственникам убитого своей рукой казнить убийцу — если убийство было преднамеренным, а «цена крови» их не удовлетворяет. Но только убийцу, а не его родственников или соплеменников, как это практиковалось издревле. Так повелевал Аллах.

Пророк сдержал слово, данное ансарам, — Медина стала столицей и главным торговым центром всех покоренных земель. Могущество Мекки было подорвано, запрещение ростовщичества болезненно отразилось на крупных мекканских торговцах, они покидали священный город и перебирались в Медину.

Желанный мир, заповеданный Аллахом, поставил умму Мухаммеда перед сложными проблемами: иссяк источник добычи, за счет которого удалось Мухаммеду поднять благосостояние ансаров и мухаджиров, а ряды мусульман стремительно умножались. Переход от многобожия к истинной вере не повлиял и не мог повлиять ни на продуктивность пастбищ, ни на урожайность полей и плантаций финиковой пальмы.

Налоги не покрывали расходов уммы, Мухаммеду приходилось платить и своим агентам, собиравшим закат и дань, и наместникам, и наставникам в вопросах веры — платить или делать подарки, семьи их не должны были страдать. Нужно было поддерживать мусульман-бедняков, и семьи мучеников, павших за дело веры, и семьи ветеранов ислама — тех, кто уверовал в него еще до битвы при Бадре, и тех, кто выселялся в Эфиопию. Нужно было одаривать шейхов кочевых племен, язычников и мусульман, завоевывая их сердца на сторону Аллаха. И бесчисленных родственников нужно было кормить.

Поступления от налогов росли, а средств все время не хватало.

Только новые походы и новая добыча могли решить проблему.

Дорога была одна — на север, к границам Византии и Персии, где кочевали сильные племена арабов и простирались плодородные оазисы.

К походу на север начал Мухаммед готовить мусульман, но для этого опять-таки требовались средства.

К Мухаммеду приходили новообращенные мусульмане, жаждущие сражаться за дело веры, — в жалких лохмотьях, босые, голодавшие всю жизнь и безоружные лишь прадедовский кинжал гордо торчал за поясом ветхого плаща. Они рвались в бой более ревностно, чем те, кто уже вырвался из нужды. Он, пророк и руководитель уммы, обязан был вооружить их и одеть, снабдить продовольствием и верблюдами, без которых в дальние походы отправляться было немыслимо.

— Я не нахожу, на чем вас отправить, — часто приходилось отвечать Мухаммеду. Они отворачивались, уверял Мухаммед, и глаза их были полны печали, оттого что нечего было им пожертвовать Аллаху и не могли они сражаться на его пути.

— Расходуйте имущество на пути Аллаха! Очищайте себя милостыней! — призывал Мухаммед зажиточных мусульман.

— Верующие! — требовал Аллах. — Когда беседуете тайно с пророком, то выдвигайте перед вашей беседой милостыню. Это лучше для вас и чище.

Требования новых и новых видов милостыни вызывало недовольство мусульман, подарки пророку они делали скупо, от подготовки к военным походам многие старались уклониться.

Всегда находились обиженные дележом милостыни, они называли Мухаммеда несправедливым, и Аллаху приходилось брать под защиту своего пророка.

— Среди них есть и такие, кто клевещет на тебя из-за милостыни. Если им было дано что-нибудь, они довольны, а если им не дано, то вот — они сердятся.

Если бы они были довольны тем; что дал им Аллах и Его посланник, и сказали: «…Мы ведь устремляемся к Аллаху!»

Милостыни — только для бедных, нищих, работающих над этим, — тем, у кого сердца привлечены, на выкуп рабов, должникам, на пути Аллаха, путникам…

Настраивало многих против Мухаммеда и то, что ему доносили о каждом слове, произнесенном в оазисе.

— Мухаммед — ухо, — говорили недовольные постоянной слежкой.

— Да — ухо! — отвечал им Аллах. — Ухо блага для вас! Пусть не беседуют тайно те, которым запрещена тайная беседа, пусть не переговариваются о грехе, и вражде, и неповиновении посланнику! Тайная беседа — от сатаны, чтобы опечалить тех, которые уверовали! Беседуйте о добродетели, богобоязненности и бойтесь Аллаха, к которому вы будете собраны!

Многие выражали недовольство родственниками Мухаммеда, после завоевания Мекки число их умножилось, и все они кормились за счет пятой части добычи, которая предназначалась «Богу и его посланнику». Сторонники Омара и Абу Бакра были резко настроены против Али, аз-Зубайра, племянника Хадиджи, Аббаса, переселившегося в Медину. Почти все влиятельные мусульмане дружно ненавидели только что родившегося Ибрахима.

Мухаммеда нарастающая вражда к его родственникам огорчала и страшила до того, что он обратился к мусульманам со специальным посланием Аллаха.

— Кто стремится к посеву для будущей жизни, тому Мы увеличим его посев, а кто желает посева для ближней — Мы дадим ему его, но нет ему в последней никакого удела!.. Для несправедливых — наказание мучительное!.. А те, которые веровали и творили благое, — в цветниках рая. Для них — все, что они пожелают, у их Господа. Это — великая милость!..

Скажи: «Я не прошу у вас за это награды, а только любви к ближним; кто совершит доброе, тому Мы прибавим к этому благое». Поистине, Аллах прощающ и благодарен.