Маг. Биография Паоло Коэльо

Но как и прежде, эти отзывы не влияли на продажи книг Пауло Коэльо. Пронзенная критическими стрелами «Рио-Пьедра» побила рекорд «Валькирий», и в первый же день число проданных экземпляров достигло 70 тысяч. И «Мактуб» всего через несколько недель после выхода уже значился в списке бестселлеров. Разница была лишь в том, что жертва нападок на этот раз находилась за тысячи километров от Бразилии — Пауло вместе с Анной Каррьер колесил по Франции, участвуя в десятках встреч с читателями. Помимо огромного успеха, само присутствие Коэльо на Франкфуртской ярмарке 1994 года — первой в его жизни — с непреложной ясностью доказывало, что предвзятое отношение к его творчеству не было привилегией лишь бразильских критиков, — схожие чувства испытывали к нему и собратья по перу.

Несмотря на то, что пост министра культуры в кабинете президента занимал в ту пору старый друг Пауло дипломат Луис Роберто до Насименто-и-Силва, брат его бывшей возлюбленной Марии до Розарио. Представлять бразильскую словесность во Франкфурте, где Бразилия в тот год была почетной гостьей, министерство, взяв на себя все расходы, направило делегацию, состоявшую из 18 писателей. Пауло в состав этого каравана не включили. Если верить министру, критерием для отбора служила «популярность того или иного автора у немцев». Пауло в связи с этим отправился в Германию за счет издательства Рокко.

Чтобы отметить контракты Пауло с издательствами всего мира, Петер Эрд, в ту пору выпускавший его книги в Германии, устроил коктейль, на который пригласил всех присутствовавших на ярмарке издателей и, разумеется, бразильскую делегацию в полном составе. Многолюдное торжество можно было бы признать вполне удачным, если бы не одна деталь — на него демонстративно не явились все бразильские писатели, которые сочли такие почести, оказанные собрату по перу, крайне оскорбительными для себя: помимо самого Коэльо, Кристины и Моники, присутствовали лишь двое соотечественников — романист из штата Минас-Жерайс Роберто Друммонд и баиянский поэт Вали Саломан. Из прочих членов делегации лишь у Шико Буарке хватило такта позвонить, поблагодарить за приглашение и с сожалением сообщить, что именно на это время назначена его пресс-конференция. В защиту и поддержку Пауло прозвучал и одинокий, но могучий голос Жоржи Амаду, которого не было в литераторском десанте: «Бразильские интеллектуалы нападают на Коэльо по одной-единственной причине, и причина эта — его успех», — трубно возгласил автор «Габриэлы» и «Доны Флор».

Но ничуть не ослабев после атаки критиков, лихорадка, названная британским журналом «Паблишинг ньюс» «коэльоманией», а французскими СМИ — «коэльизмом», в 1995 году, напротив, стала обретать масштабы пандемии. Пауло, к которому с просьбой предоставить права на экранизацию «Алхимика» обратился сначала француз Клод Лелуш, а затем и американец Квентин Тарантино (за несколько месяцев до этого получивший за свое «Криминальное чтиво» «Золотую Пальмовую ветвь» на Каннском фестивале), ответил обоим, что голливудский киноисполин «Уорнер Бразерс» оказался проворнее и уже приобрел права за 300 тысяч долларов (400 тысяч 2008 года). Кроме того, о своем намерении написать сценарий на основе «Валькирий» и снять по нему фильм сообщил журналистам не менее знаменитый кинорежиссер Роман Полански. В мае, когда Анна Каррьер готовила новое издание «Алхимика» с иллюстрациями Мёбиуса, издательница «Ашетт», самое громкое имя в мире европейского гламура и моды, владелица женского журнала «Elle», сообщила, что в этом году Большая премия журнала по литературе присуждается Пауло Коэльо. Подобный ажиотаж дал писателю право красоваться в разделе «Портрет» журнала «Лир» — библии французского читающего мира, — но истинными лаврами увенчал его октябрь. «Алхимик», 37 недель занимавший второе место в списке бестселлеров по версии «Экспресс», влиятельнейшего французского журнала, наконец вырвался вперед, оттеснив лидера — неоконченный роман гениального Альбера Камю «Первый человек». И вот, когда Коэльо опередил идола французской культуры и Нобелевского лауреата, двое критиков сравнили его «Алхимика» с другим культовым произведением — с «Маленьким принцем» Антуана де Сент-Экзюпери: «При чтении обоих произведений у меня возникали схожие чувства, — писал колумнист Фредерик Виту в журнале „Нувель обсерватер“. — Я был пленен этой искренней и свежей душевной безыскусностью». Его коллега Эрик Дешо из еженедельника «Актюэль» придерживается того же мнения: «Не вижу в таком сопоставлении ничего кощунственного, ибо простота, прозрачность и чистота этой сказки невольно напоминают таинственную историю, поведанную Сент-Экзюпери».

Известие о том, что «Алхимик» занял верхнюю строчку в рейтинге «Экспресс», застало Пауло на Дальнем Востоке, где он вместе с Кристиной выполнял более чем обширную и насыщенную программу презентаций и встреч с читателями. В тот день, когда «поезд-пуля» мчал писателя с женой из Нагои в Токио, и за окном возникла заснеженная вершина священной горы Фудзиямы, Коэльо принял решение: вернувшись в Бразилию, он сменит издательство. На подобный шаг его побудило не какое-то знамение или тайный, одному ему внятный знак: нет, оно стало итогом долгих размышлений о том, как складываются его взаимоотношения с Рокко. Помимо прочего, они не сошлись в вопросе об системе распространения книг, альтернативной книготорговле: писатель отстаивал возможность продажи в газетных киосках и в супермаркетах, что удешевило бы стоимость книг и, значит, сделало бы их более доступными для читателей. Рокко предложил проанализировать такой вариант Фернандо Шиналье, опытнейшему дистрибьютеру газет и журналов, однако дальше этого дело не пошло. Автор провел переговоры с другими издательствами, и вот 15 февраля хорошо информированный обозреватель Зосимо Баррозо до Амарал заметкой, опубликованной в газете «Глобо», оповестил об окончании «одного из самых удачных литературных супружеств».

Прочие газеты подхватили сенсационное известие, и спустя несколько дней вся Бразилия уже знала, что Пауло Коэльо за 1 млн долларов (=1,3 млн 2008 года) поменял издательство Рокко на «Обжетиву». Эта невиданная по бразильским меркам сумма шла не прямо в руки автору, а делилась в пропорции, предусмотренной договорами с прежними издательствами: 55 процентов выплачивалось ему в виде аванса, а 45 — инвестировалось в рекламную кампанию его следующей книги «Пятая гора». Ставки, надо сказать, были высоки для Роберто Фейта, некогда экономиста, потом — журналиста-международника, корреспондента телекомпании «Реде-Глобо», пять лет назад взявшего в «Обжетиве» бразды правления. Только те 550 тысяч долларов, которые следовало выплатить Коэльо в виде аванса, «съедали» 15 процентов всего бюджета издательства, формируемого в основном за счет трех «тяжеловесов» — американцев Стивена Кинга, Гарольда Блума и Дэниела Големана. Специалисты, опрошенные прессой, были единодушны: если «Пятая гора» повторит успех «Рио-Пьедра», «Обжетива» всего за несколько месяцев «отобьет» этот вложенный в Коэльо миллион. Переход к другому издателю не вызвал, судя по всему, недобрых чувств у Рокко: Пауло хоть и ушел в «Обжетиву», оставил ему весьма рентабельную коллекцию из семи книг, публиковавшихся у него с 1989 года. И в самом деле — не прошло и месяца после того, как было объявлено о смене издательства, а Пауло Рокко оказался среди гостей писателя, на празднике, который Коэльо по традиции устраивал у себя 19 марта, в день Святого Иакова.

Роман «Пятая гора», вдохновленный ветхозаветным сюжетом (3 книга Царств, 18:8-24), повествует о страданиях, сомнениях и духовных открытиях пророка Илии в ту пору, когда он пребывал в изгнании в финикийском (ныне ливанском) городе Сарепте. Этот город, населенный народом, весьма далеким от варварства и чрезвычайно способным к торговле, триста лет не знавший войны, готовился тогда к нашествию ассирийцев. Пророк Илия оказывается в эпицентре религиозного конфликта и перед немыслимо трудным выбором — навлечь на себя ярость людей или гнев Господа, чью волю вынужден нарушить. В прологе Пауло в очередной раз обнаруживает, как тесно переплетаются пережитые им испытания с тематикой его произведений. Признаваясь, что, кажется, научился наконец понимать и принимать неизбежное, он вспоминает свое увольнение из корпорации «Си-би-эс», случившееся шестнадцать лет назад и положившее конец его успешной служебной деятельности: