Письма

15. Время вновь ужимается и ускоряется, а в результате снижается значимость Квеста. Гандальв вовсе не говорит, что они отправятся в путь, как только упакуют вещи! Проходит два месяца. Без временных указаний вообще можно обойтись. Ход времени следует просто отобразить хотя бы тем, что по пейзажу и деревьям будет видно: наступила зима.

В конце страницы снова появляются орлы. На мой взгляд, столь вольное обращение с книгой просто недопустимо. «Девять Пеших» — и нате вам, они тут же взмывают в воздух! Такая отсебятина разве что снижает правдоподобие, а сюжетный ход с орлами становится избитым к тому времени, когда они наконец действительно понадобятся. Кинематографу вполне по силам наметить, относительно кратко, долгое и утомительное путешествие, скрытно, пешком, навстречу трем зловещим горным пикам.

Ц., похоже, не слишком-то интересуют времена года или пейзажи, хотя из того, что я видел, я сказал бы, что главное достоинство и привлекательность фильма, скорее всего, окажутся заключены именно в них. А что, на взгляд Ц., эффект фильма, скажем, о восхождении на Эверест несказанно улучшится, если ввести вертолеты и подвезти альпинистов до середины подъема (вопреки достоверности)? Куда лучше было бы вырезать снежную бурю и волков, нежели превратить трудное путешествие в фарс.

19. С какой стати Ц. наделил орков — клювами и перьями?! (Орки— это вам не гагарки! /*В английском языке слова Ork (орк) и Auk (гагарка) практически совпадают по звучанию.*/) Со всей определенностью говорится, что орки — это искажение «человекоподобного» обличил эльфов и людей. Они (есть или были) приземистые, раздавшиеся вширь, с плоскими носами, землистой кожей, широкими пастями и раскосыми глазами: по сути дела, ухудшенные и отталкивающие разновидности самых непривлекательных (с точки зрения европейцев) монголоидных типов.

20. Балрог вообще не разговаривает и не издает никаких звуков. И уж тем более не хохочет и не глумится.....Возможно, Ц. и считает, что разбирается в балрогах лучше меня, но пусть не рассчитывает, что я с ним соглашусь.

21 и далее. «Чудесное зрелище. Это — дом Галадриэли... эльфийской королевы». (Вообще-то таковой она не была.) «Изящные шпили и миниатюрные минареты эльфийского цвета гармонично вписываются в прелестные очертания замка». По-моему, этот отрывок сам по себе прискорбен, а местами еще и сущая наглость. Не будет ли Ц. так добр отнестись к моему тексту с толикой уважения, хотя бы в описаниях, которые со всей очевидностью являются ключевыми для общего тона и стиля книги! Я ни при каких обстоятельствах не потерплю такого обращения с Лориэном, даже если лично Ц. предпочитает «крохотных феечек» и дешевые безделушки традиционных современных волшебных сказочек.

Исчезновение искушения Галадриэли глубоко показательно. Практически все, что заключает в себе нравственный смысл, из сценария убрано.

22. Лембас, «дорожные хлебцы», названы «пищевым концентратом». Как я уже давал понять, я не выношу, когда мое произведение приближают к стилю и характеру «contes des fées», или французских волшебных сказочек. В равной степени я терпеть не могу любые поползновения в сторону «наукообразия», примером которого является данное выражение. И та, и другая стилистика моей истории чужды. Мы не Луну осваиваем и не какую-либо другую, еще более неправдоподобную область. Никакой лабораторный анализ не выявил бы у лембас химических свойств, благодаря которым лембас превосходят любые другие пшеничные хлебцы.

Я комментирую здесь это выражение лишь как показатель подхода в целом. Вне всякого сомнения, оно случайно и (надеюсь) в сам диалог ничего подобного в стилевом плане не вкрадется.

В книге у лембас две функции. Это «механизм» или прием для того, чтобы придать правдоподобия длинным переходам при малом количестве провианта в мире, в котором, как я уже сказал, «мили и мили». Однако это как раз относительно неважно. А еще лембас обладает куда большей значимостью — «религиозного» характера, как я бы сказал с определенными оговорками. Это впоследствии становится очевидным, особенно в главе «Гора Рока» (III 213 [5] и далее). Не вижу, чтобы Ц. использовал лембас хотя бы как сюжетный прием; а вся «Гора Рока» исчезла в искаженной неразберихе, в которую Ц. превратил финал. Насколько я могу судить, лембас вообще можно убрать заодно с остальным.

Я от души надеюсь, что при вкладывании определенных речей в уста персонажей они будут воспроизведены в точности так, как у меня: по стилю и настрою. Я буду возмущен искажением характеров персонажей (и уже возмущаюсь, насколько это видно по данному наброску) даже больше, нежели порчей сюжета и декораций.

Части II и III. Я много места уделил критике части I, и даже отдельных ее деталей. Это оказалось проще, потому что часть I в целом воспроизводит сюжетную линию книги и отчасти сохраняет ее логическую последовательность. Часть II воплощает в себе все недостатки части I; но при этом гораздо более неудовлетворительна, а уж часть III — еще хуже, причем в отношении вещей куда более важных. Складывается впечатление, что Ц. затратил массу времени и труда на часть I и теперь обнаружил, что ему не хватает не только места, но и терпения для проработки двух более трудных томов, где действие ускоряется и усложняется. Как бы то ни было, он предпочел трактовать их так, что возникает хаос, к финалу перерастающий едва ли не в бред сумасшедшего.....

Теперь повествование распадается на две основные линии: 1. Основное действие: Хранители Кольца. 2. Второстепенное действие: оставшаяся часть Отряда, уводит к «героическим» темам. Важно рассматривать эти две линии в логической последовательности. Как для внятности истории, так и потому, что они столь различны по тону и декорациям. Смешивать их без толка и смысла означает полностью погубить и то, и другое.

31. Я глубоко сожалею о подобном обращении с главой «Древобород», подсказано оно необходимостью или нет. Я уже заподозрил Ц. в том, что деревья его не интересуют; и очень жаль, поскольку в данной истории им отведено немало места. Но, честное слово, то, что осталось, в любом случае — совершенно невразумительное мимолетное впечатление, разве нет? Кто вообще такие энты?

31—32. Теперь мы добрались до жилища людей в «героическом веке». Ц., похоже, этого не понимает. От души надеюсь, что поймут художники. Но и ему, и им на самом деле достаточно лишь следовать тексту и не менять его по собственному капризу (совершенно неуместному).

В те времена личные «покои» не использовались. У Теодена, скорее всего, их и не было, разве что «спальня» в отдельной небольшой «пристройке». Гостей или посланцев он принимал, восседая на возвышении в своем королевском чертоге. Из книги это вполне понятно; и такую сцену можно проиллюстрировать куда успешнее.

31—32. Отчего Гандальв и Теоден не выходят на открытое место перед дверями, как сказано у меня? Да, я отчасти обогатил культуру «героических» рохиррим, однако до застекленных окон, которые можно распахнуть, дело не доходит!! Можно подумать, мы в отеле. («Восточные окна» чертога, II 116, 119 [6], представляли собою лишь узкие, незастекленные прорези под свесами крыши.)

И даже если бы король такого народа имел отдельный «покой», этот покой никогда бы не превратился в «бурлящий деятельностью улей»! Бурная деятельность имеет место быть снаружи и в городе. То, что подлежит показу, должно происходить на широкой мощеной террасе перед массивными дверями.

33. Боюсь, что изображенная мимоходом «защита Хорнбурга» — такое название подошло бы лучше, поскольку Хельмова Падь, ущелье за крепостью, вообще не фигурирует, — меня не вполне удовлетворяет. Сдается мне, втиснутая в таком виде в фильме эта сцена покажется довольно бессмысленной. Вообще-то сам я склоняюсь к тому, чтобы ее безжалостно вырезать, раз уж никак нельзя сделать ее более внятной и более значимой частью истории.....Если и на энтов, и на Хорнбург не остается достаточно места, чтобы получилось вразумительно, придется от чего-то одного избавиться. И лучше от Хорнбурга, поскольку по отношению к главной сюжетной линии это — побочный эпизод; кроме того, мы выигрываем еще и в том, что большая битва нам еще предстоит (а ее по возможности нужно изобразить как можно эффектнее), но битвы обычно чересчур похожи одна на другую: отсутствие конкуренции главной битве пойдет только на пользу.