Место твое впереди

Ивушкин Николай Борисович

Место твое впереди

Коммунисты, вперед!

За пыльными окнами пригородного поезда мелькают платформы подмосковных станций. Кончается первая неделя войны, а вокруг тихо, и небо безоблачно, как в дни мира.

Остановка. Выхожу из вагона. На стене деревянного здания вокзала — плакат: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами». Углубляюсь в лес по тропинке, давно протоптанной дачниками. Вскоре меня остановил голос часового. Через несколько минут я оказался в палатке политотдела 256-й стрелковой дивизии. Вручаю свое предписание начальнику политотдела батальонному комиссару В. И. Попову. На Вениамине Ивановиче и командирах, окружающих его, зеленеют фуражки пограничников. Костяк формирующейся дивизии составляют командиры и политработники войск НКВД. В штатском костюме среди подтянутых людей с подчеркнуто военной выправкой чувствую себя неловко. Начальник политотдела помогает мне: усаживает, доброжелательно расспрашивает о моей работе в мирные дни. Попутно он рассказывает о своих подчиненных, как бы сразу включая меня в их семью. Оказался в этой семье и мой давнишний добрый знакомый Володя Стычков, помощник начподива по комсомольской работе. Мы обнялись.

С Володей я расстался в Промакадемии 22 июня 1941 года. И вот мы снова вместе.

Я возглавил парторганизацию 937-го полка. В части меня встретили тепло. Познакомили с командирами, политработниками. В ротах я побеседовал со многими сержантами и красноармейцами и вскоре понял: полк имеет номер, положенное число бойцов и командиров, и все же это пока еще не боевая единица, а лишь сотни вооруженных людей с разными характерами, с различными взглядами на вещи. В полк их надо было еще сплотить. Свою первостепенную задачу я видел в том, чтобы активизировать работу партийной организации. Ее боеспособность, беззаветная преданность делу Ленина, вера в победу. сплотят людей в настоящий боевой коллектив.

Командир полка майор Михаил Трофимович Хрюкин, офицер опытный и дальновидный, много мне говорил о подчиненных и посоветовал поближе узнать каждого из них. Принимая коммунистов на партийный учет, беседуя с ними по душам, я изучал их наклонности, опыт. Были среди них такие, что хлебнули лиха еще в гражданскую войну и годились мне в отцы. Встретились коммунисты и моего поколения, ударники первых пятилеток: строители, слесари, шахтеры, колхозники. Немало было и молодых парней, вступивших в партию на границе. Как ни осложнялись дела на фронте в те дни, уверенность в том, что мы выстоим и разгромим врага, никого из коммунистов не покидала.

Не все из нас тогда хорошо разбирались в сложившейся на фронте обстановке. Многого еще не знали. Но что касается германского фашизма, его классовой сущности и целей, то для нас, коммунистов, было совершенно ясно: фашизм — это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических сил империализма. Партия неоднократно подчеркивала, что политика Гитлера направлена на закабаление трудящихся.

Когда мы, коммунисты, беседовали с бойцами, то напоминали обо всем этом. Разъясняли, что гитлеровская Германия стремится надеть на советских людей ярмо рабства, уничтожить завоевания Октября и социализма, что война идет не на жизнь, а на смерть. Нам важно было, чтобы каждый воин глубоко понимал справедливые цели нашей Отечественной войны, проникся чувством непримиримой ненависти к врагу.

Хорошо помню знойный день 3 июля 1941 года. С волнением слушали мы тогда выступление по радио И. В. Сталина. Перед народом и армией партия, Советское правительство выдвинули задачи — беспощадно бороться с врагом, отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и села, помочь народам Европы освободиться от фашистского ига.

К рабочему классу, колхозному крестьянству и интеллигенции партия обратилась с призывом «Все для фронта! Все для победы!» Это был лозунг, в котором с предельной ясностью и четкостью определялась задача всех народов страны.

...Срок формирования полка был сжатым. Уже 12 июля он погрузился в эшелоны, а 15 июля прибыл на станции Дворец и Лычково в районе Валдая. Наша 256-я дивизия вошла в состав 29-й армии. Все мы остро чувствовали дыхание войны. Вражеская авиация бомбила железнодорожные станции и на бреющем полете расстреливала из пулеметов колонны детей, эвакуированных из Ленинграда. По дорогам нескончаемым потоком шли на восток женщины, дети, старики.

Вслед за нашим эшелоном подходили другие. Завершалось сосредоточение дивизии. Мы успели своевременно создать партийную организацию полка и укрепляли партийные организации в ротах, батареях и отдельных взводах.

17 июля полевая почта доставила нам газеты, в которых был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о реорганизации в Вооруженных Силах органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров.

«Навязанная нам война, — говорилось в указе, — в корне изменила обстановку работы в Красной Армии. Война расширила объем политической работы в нашей армии я потребовала, чтобы политработники не ограничивали свою работу пропагандой, а взяли на себя ответственность также и за военную работу на фронтах.

С другой стороны, война усложнила работу командира в полку и дивизии и требует, чтобы командиру полка и дивизии была оказана полная помощь со стороны политических работников не только в области политической работы, но и в области военной».

Обязанности военного комиссара определялись в «Положении о военных комиссарах Рабоче-Крестьянской Красной Армии».

Комиссар! В самом этом слове было что-то особенное, героическое, легендарное! Комиссар — свежий ветер времен принес это слово из огненных дней Октябрьской революции и битв гражданской войны. Как бы заново вспыхнул свет минувших лет, тех лет, когда молодая Советская республика выстояла под ударами интервентов и белогвардейских банд.

Бесспорно, указ верховного органа власти придал особое значение политработникам, приковал к ним внимание воинов. Разъясняя красноармейцам этот важнейший документ, коммунисты подчеркивали, что на военкомов, на всех политработников возложена задача — быть боевыми носителями духа Коммунистической партии, ее дисциплины, твердости, самоотверженности, мужества и непоколебимой воли к победе над врагами социалистической Родины, быть воинствующими большевиками ленинской закалки.

Комиссаром нашего полка назначили старшего политрука Сергея Изосимовича Чекмарева. Двенадцать лет он прослужил в пограничных войсках, возглавлял партийную комиссию пограничного отряда; хорошо знал военное дело и особенности партполитработы в армии. У меня с Чекмаревым установились деловые и товарищеские отношения. Позже мы стали друзьями. Многому я у него научился.

В полк прибыла группа выпускников Новопетергофского военно-политического пограничного училища имени К. Е. Ворошилова. Их назначили политруками рот. На политработу в подразделениях были выдвинуты и бывшие секретари, члены бюро парторганизаций, призванные в армию из запаса. Сочетание получилось хорошее. Молодой задор и военно-политическая подготовка у одних, большой опыт воспитательной работы с людьми у других.

Сводки Совинформбюро доносили нерадостные вести. На нашем направлении — в районах Холм, Дно, Сольцы, Луга — с новой силой разгорались ожесточенные бои с немецко-фашистскими войсками, рвавшимися к Ленинграду. Штабные офицеры полка по карте изучали район Старой Руссы, полагая, что где-то недалеко от этого города нам придется драться с гитлеровцами. Однако дивизии было суждено встретиться с врагом на другом участке фронта.

19 июля командир полка майор Хрюкин сообщил нам, что получен приказ подготовить батальоны и батареи к маршу. Предстояло совершить трехсоткилометровый бросок из-под Демянска в район станции Назимово, что северо-восточнее Великих Лук. Выступил полк 20 июля. Прошли Демянск. Вскоре оказались на территории Калининской области. Ее районы близки моему сердцу. Одни из них я знал в прошлом, как секретарь Великолукского окружкома партии, другие — как секретарь райкома. Много волнений и радостей было связано с ними. Воспоминания рождала каждая деревня, речушка, рощица... Казалось, вот-вот встретишь друга, соратника... Впрочем, заботы военные все резче выступали на первый план, оттесняя воспоминания.