Корейские сказки

Он сказал:

– Не бойся меня, потому что я знаю, что ты не по своей воле пришел. Но ты по своей воле стал бедным корейцем и узнал, как тяжело ему жить, как грабит его начальство и какие подати берут с него. Ты страдаешь даром, и я награжу тебя. Иди в страну прямо на закат отсюда, и когда пройдешь три солнца, увидишь озеро и три дерева, и там начни копать. Ты найдешь там столько золота, сколько захочешь.

И когда сказал так дракон, он стал бледнеть и совсем исчез в темном небе.

Утром проснулся Паксен и вспомнил свой сон. Он поблагодарил небо, великого дракона и пошел в страну на запад.

Через три солнца увидел он озеро и три дерева.

Тогда он стал копать и увидел столько золота, сколько может присниться человеку только во сне.

Он копал и копал. Когда его мучила жажда, он пил воду из озера, а когда хотел есть, то ел корень женьшень. Он копал бы и до сих пор, если б однажды дракон не прилетел к нему ночью, как и в первый раз, в четвертый день новолуния, и сказал:

– Несчастный человек, ты знаешь ли, сколько времени ты копаешь? Ты копаешь уже пятнадцать лет и три лунных месяца.

Тогда заплакал Паксен и сказал:

– Не хочу я больше копать.

И тогда пропало все золото, кроме того, которое он нарыл.

Но и его было так много, что надо было сто мулов, чтобы поднять его. Тогда Паксен взял столько, сколько мог, и пошел назад. И когда он шел, леса расступались перед ним, болота высыхали, а на реках делались мосты. Но когда он проходил, позади него были только опять болота, леса да непроходимые горы.

И пришел он в один китайский город, где и продал все свое золото, так как если б пришел с ним в Корею, то по законам страны, запрещающим добычу золота, был бы казнен.

Денег за золото дали ему так много, что нанял он семьдесят быков, которые везли за ним его деньги.

А сам он ехал в двухколесном паланкине и думал о том, как прошла вся его жизнь, потому что это уже был старый и измученный человек.

Так приехал он в тот город, где вдова с другом его держали гостиницу.

Вдова знала, что делала. Слава о гостинице разнеслась по всей стране, и она знала, что когда-нибудь ее коварный любовник попадется в расставленную ловушку.

Она узнала его сразу, как только въехал он во двор. Но он не узнал ее.

Вечером, когда она накормила его ужином, она взяла нож, спрятала его между складками платья и пошла к нему, как будто поговорить с ним, а между тем узнать от него все.

Но она узнала совсем другое, чем думала.

Не ведая, с кем говорит он, Паксен рассказал все, что с ним случилось. Тогда вдова заплакала, бросила нож и открыла, кто она; рассказала, как обманул их обоих его друг.

– Что же, – сказал Паксен, – жизнь всякого человека проходит, но мы никого не обманули, мы любим друг друга, и нам есть что вспоминать. Мы уйдем далеко-далеко и проведем конец нашей жизни вместе.

Так они и сделали, уйдя в ту же ночь из гостиницы, оставив ее недостойному другу.

ПТИЧИЙ ЯЗЫК

Был один человек Ли-тха-чи, который понимал птичий язык. Идет раз Ли и видит – летит ворона и кричит ему:

– Као, као (что значит: идем, идем).

И он пошел за вороной и пришел к тому месту, где лежало мясо. Он взял кусок этого мяса и стал варить себе суп.

В это время пришел человек и стал упрекать его в том, что он зарезал его корову.

И как ни оправдывался Ли, человек повел его в город к судье. Ли объяснил судье, как было дело.

– Хорошо, – сказал судья, – если ты понимаешь птичий язык, то скажи, о чем кричит тот голубь, который сидит на том дереве?

– Он говорит, что запутался в паутине.

Пошли, посмотрели. Действительно, голубь запутался в паутине.

– Ты мог это и увидеть, – сказал судья.

И так как был уже вечер и все птицы разлетелись, то судья приказал посадить Ли до утра в тюрьму.

В тюрьме, с окна, к Ли на колени упал птенчик из ласточкиного гнезда. Ли покормил его своей слюной, и так как изнутри не мог посадить его назад в гнездо, то и оставил птенчика у себя на груди. На другой день, когда его опять привели к судье, судья сказал ему:

– Ну, хорошо, вот над тобой вьется ласточка и кричит. Что она говорит?

– Она просит возвратить ей вот этого птенчика, который упал ко мне в тюрьму и которого надо теперь посадить в его гнездо.

И Ли с судьей пошли к гнезду ласточки, и как только Ли впустил птенчика в гнездо, туда же влетела ласточка и, чирикнув в последний раз благодарность Ли, затихла.

Тогда судья сказал:

– Такой человек, как ты, действительно не может сделать ничего дурного.

И он отпустил Ли.

Литературная обработка Н. Гарина-Михайловского

Знаем!

Жили себе муж и жена, хорошие люди, но только никогда никого до конца не дослушивали и всегда кричали:

– Знаем, знаем!

Раз приходит к ним один человек и приносит халат.

– Если надеть его и застегнуть на одну пуговицу, – сказал человек, – то поднимешься на один аршин от земли; на две пуговицы – до полунеба улетишь; на три – совсем на небо улетишь.

Муж, вместо того чтобы спросить, как же назад возвратиться, закричал:

– Знаем!

Надел на себя халат, застегнул сразу на все пуговицы и полетел в небо.

А жена его бежала и кричала:

– Смотрите! Смотрите: мой муж летит!

Так бежала она, пока не упала в пропасть, которой не видела, потому что смотрела всё в небо. На дне пропасти протекала река. Говорят, он превратился в орла, а она – в рыбку.

И это, конечно, еще очень хорошо для таких разинь, как они.

Чапоги

При императоре Сук-цон-тавани жил один бедняк Ким-ходури. Он занимался тем, что рубил дрова и продавал их.

В день он рубил три вязанки, – две продавал, а одну вязанку сжигал сам.

Но вот с некоторого времени стала пропадать одна вязанка дров… С вечера нарубит три вязанки дров, а наутро их оставалось только две.

Думал бедняк, думал и решил рубить по четыре вязанки.

Тогда четвертая стала пропадать.

"Ну хорошо, – сказал себе бедняк, – вора я все-таки поймаю".

Когда пришла ночь, он залез в четвертую нарубленную вязанку и ждал. Среди ночи вязанка вместе с бедняком поднялась и полетела прямо на небо.

Пришли слуги Оконшанте, развязали вязанку и нашли там Кима-ходури.

Когда его привели к Оконшанте, тот спросил его, как он попал на небо. Ким-ходури рассказал как и жаловался на свою судьбу.

Тогда принесли книги, в которых записаны все живущие и их судьбы, и сказал Оконшанте:

– Да, ты действительно Ким-ходури, и не суждено тебе есть чумизу, но всегда хлебать только пустую похлебку.

Заплакал Ким и стал просить себе другой судьбы. Он так плакал, что всем небожителям и самому Оконшанте стало жаль его.

– Я ничем в твоей судьбе не могу помочь тебе, – сказал он, – но разве вот что я могу сделать: возьми чужое чье-нибудь счастье и, пока тот не придет к тебе, пользуйся им.

Оконшанте порылся в книгах и сказал:

– Ну, вот возьми хоть счастье Чапоги.

Поблагодарил Ким, и в ту же минуту служители Оконшанте спустили его на землю в то место, где стояла его фанза.

Ким лег спать, а на другой день пошел к богатому соседу и попросил у него сто лан взаймы и десять мер чумизы.

Прежде Киму и зерна никто не поверил бы в долг, но теперь счастье Кима переменилось, и сосед, без всяких разговоров, дал ему просимое. На эти деньги Ким занялся торговлей и скоро так разбогател, что стал первым богачом в Корее.

Все ему завидовали, но Ким один знал, что счастье это не его, а Чапоги. И он с трепетом каждый день и каждую ночь ждал, что придет какой-то страшный Чапоги и сразу отнимет всё его счастье.

"Я убью его", – сказал себе Ким и приготовил нож, меч и стрелы, напитанные ядом.