Розовое облако

— Привяжи его к прялке, — ответила Колетта, — теперь оно совсем расчесано, и ты должна сейчас же начать его прясть, скорей, скорей! Я приказываю тебе это!

Катерина принялась прясть и закрыла глаза, чтобы не видеть предсмертной агонии бедного облака; через минуту она услышала тихие стоны и хотела уже бросить свою прялку и убежать, но руки ее окоченели, в глазах помутилось… Она проснулась и увидела себя лежащей на камне возле тетушки, которая тоже спала.

XV

Она встала и тихо толкнула тетушку Колетту, которая поцеловала ее и сказала:

— Сегодня мы обе проленились целый день и даже успели выспаться. Не видела ли ты чего-нибудь во сне?

— Ах да, тетушка! Я видела во сне, что выучилась прясть так же, как вы, но, увы! Я пряла мое розовое облако!

— Ну, дитя мое, я должна сказать тебе, что я давно уже покончила со своим. Мое розовое облако — это была моя прихоть, моя фантазия, моя несчастная звезда. Я привязала его к прялке, и труд славный, добрый труд научил меня выпрясть такую легкую нить жизни, что я не чувствовала, как несла ее. Ты должна делать, как я, ты не можешь запретить облакам проходить мимо тебя, но ты должна запастись мужеством. Ты должна научиться ловить их и выпрясть из них такую же нить, чтобы они не могли произвести грозу ни около тебя, ни в тебе самой.

Катерина не совсем поняла то, что говорила тетушка, но с тех пор она не видела больше розового облака. Когда через три месяца приехала ее мать, то она уже пряла в десять раз лучше, нежели прежде, а через несколько лет сделалась такой же искусной пряхой, как и тетушка Колетта, наследницей которой она сделалась.