Осада

«Что они тут делают? При чем тут Руби с Мартином?» — Сорен непонимающе захлопал глазами, и судя по озадаченному виду его друзей, они понимали ничуть не больше.

Барран несколько раз откашлялась, прочищая горло, и заговорила:

— Мы позвали всех вас по очень важному делу.

Желудки у пятерых друзей провалились в когти. Что это за дело такое? Их пошлют закапывать погадки? Отчислят из клювов?

Барран сменил Борон:

— Мы давно приглядываемся к вам семерым. Все вместе вы представляете собой весьма любопытное сочетание талантов, — совиный король помолчал, — что было доказано вашим блестящим спасением Эзилриба.

При этих словах старый наставник всепогодников молча кивнул и впился глазами в Сорена.

— Кое-кто на нашем древе уже называет вас лучшим клювом острова. Всем клювам клювом, так сказать, — продолжил Борон.

Сорен беззвучно ахнул, в желудке у него мелко-мелко задрожало от волнения.

— Но перейдем к делу. Сейчас нам как никогда нужны ваши таланты.

Стало так тихо, что упади на пол травинка, все повернули бы головы на шум.

«Глаукс Всемогущий! — пронеслось в голове у Сорена. — Если Сумрак сейчас что-нибудь ляпнет про войну и боевые когти, я его убью!»

Беда была в том, что воинственный Сумрак только о битвах и думал. Это была его стихия.

Мудрая Барран словно подслушала мысли Сорена, потому что вдруг повернула голову и уставилась на Сумрака. Сияние ее желтых глаз превратилось в два грозных золотистых луча.

— Предупреждаю, это задание будет гораздо опаснее открытой войны. Риск очень высок, вас могут убить!

Охнули друзья при этих словах или нет, нам точно не известно.

— Вам предстоит проникнуть в Академию для осиротевших совят Сант-Эголиус.

«Что? — вскрикнул про себя Сорен. — Вернуться туда?!»

Гильфи тоже пришла в ужас и едва не свалилась с парламентского насеста.

Неужели они не ослышались и король с королевой действительно просят их вернуться в это жуткое место, где жестокие совы при помощи лунного ослепления и очищения пытались уничтожить их волю и разрушить личность?

— У нас появились сведения, что опасная группа птиц, называющих себя Чистыми, тайно проникла в Сант-Эголиус с намерением похитить огромные запасы крупинок. Данные разведки из Амбалы подтверждают это, — уточнил Борон.

— Из Амбалы? — встрепенулся Копуша. — Там, где работает наш лазутчик, полосатая неясыть?

— Работала, — вздохнул Борон. — Как вы знаете, его убили. Последние несколько месяцев мы сотрудничаем с новой разведчицей. Надо вам сказать, это хрупкая и довольно эксцентричная особа.

Ее зовут Мгла, и она отлично подходит для секретной работы, поскольку в результате какого-то таинственного происшествия, потрясшего ее желудок, бедняжка почти полностью лишилась окраски: ее оперение выцвело, став призрачно-серым. Многие принимают ее за скрума, но она живая. Она плохо летает, зато обладает острым зрением и отличной памятью. В последнее время Мгла присылает нам очень тревожные сообщения по поводу Чистых.

— Что о них слышно? — прошептал Сорен.

— Им нужны крупинки, — ответила Барран. — Как вам известно, самый большой их запас хранится именно в Сант-Эголиусе. Однако Мгла подозревает, что планы Чистых простираются гораздо дальше, и вам предстоит выяснить, насколько именно. Две величайшие опасности угрожают совиному миру — Академия Сант-Эголиус и Чистые. Сама мысль о том, что они могут объединиться ради какой-то общей цели, вызывает… — Барран помедлила, подбирая точное слово, — …холод в мускульном желудке, я бы так сказала.

— Теперь вы понимаете, почему нам так нужны вы семеро, — подытожил Борон. — Мы верим в вас. Теперь скажите, готовы ли вы выполнить задание?

Друзья словно оцепенели, да и было от чего растеряться! Они явились сюда, ожидая выволочки и шлифовки кремня, а вместо этого получили опасное и ответственное задание.

Сорен чувствовал на себе сверлящий взгляд Эзилриба. Но не успел он открыть клюв, как Борон снова заговорил:

— Сорен, Гильфи, мы отлично понимаем, что вам будет особенно трудно вернуться в каньон Сант-Эголиус.

— Да, — медленно выдавил из себя Сорен. — Что, если они нас узнают?

— Это исключено! — воскликнула Барран. — Вы улетели оттуда едва оперившимися совятами. В то время у вас даже маховые перья полностью не отросли, не говоря уже об оперении лицевых дисков. В довершение всего вы были вдвое меньше ростом. Даже ты, Гильфи, за последнее время очень сильно изменилась.

— Кроме всего прочего, — заговорил молчавший до сих пор Эзилриб, — кому, как не вам, знать, что совы Сант-Эголиуса невероятно глупы. Тем не менее у вас будет легенда.

— Легенда? — переспросил Мартин.

— Да. Надо же объяснить, кто вы и откуда, — кивнул Эзилриб.

Отулисса подняла коготь, прося слова.

— Может быть, мы скажем, что нам опротивело Великое Древо? Что мы не доверяем Ночным Стражам и все такое?

— Ни в коем случае! — рявкнул Эзилриб. — Они никогда вам не поверят. Наоборот, узнав, что вы имели какое-то отношение к Великому Древу, проникнутся подозрением. Вы должны будете прилететь из такого места, о котором им почти ничего не известно.

Сорен сразу понял, что наставник уже давно придумал им легенду.

— И что же это за место? — спросил он.

— Северные Царства, — просто ответил Эзилриб.

— Постойте-постойте! — поднял коготь Копуша. — Эзилриб, возможно вы не учли того, что мы с Гильфи относимся к совам пустыни. Мы никак не можем происходить из Северных Царств.

— Я подумал об этом, — кивнул Эзилриб.

«Ясное дело!» — моргнул Сорен.

Эзилриб спрыгнул со своего шестка и заговорил, летая взад-вперед по залу:

— Прошлым летом, незадолго до печально известных событий, а именно Великого Падения и моего заточения в Дьявольском Треугольнике, я провел серию метеорологических экспериментов. Первоначально я ставил себе задачу собрать побольше информации об атмосферных частицах минерального и растительного происхождения, которые вызывают такие явления, как Глауксова Аврора. Я говорю о волшебном сиянии в летнем небе, когда кажется, будто сама ночь пульсирует радугой сверкающих огней. Как я уже говорил, дело было летом, перед самым моим похищением. Однако научное исследование — дело непростое. Очень часто мы начинаем решать одну задачу, а потом по какой-нибудь счастливой случайности находим ответ на совершенно другую. Так случилось и со мной. Я открыл новый метод обнаружения далеких шквалов.

— Шквалы?! — хором воскликнули Сорен, Гильфи, Сумрак и Копуша.

— А мы уже знаем про шквалистые ветра! — гордо заявила Гильфи.

— В самом деле? — с едва различимой улыбкой переспросил Эзилриб.

— Да! — продолжала Гильфи. — Когда мы разыскивали Великое Древо Га'Хуула, нас подхватило шквалом и забросило в Ледяные проливы…

Гильфи внезапно осеклась и вытаращила глаза, поняв, куда клонит Эзилриб.

Старый наставник громко расхохотался.

— Вижу, что ты уже догадалась! Да-да, именно так совы пустыни могут попасть в Северные Царства. Их засасывает туда, как когда-то вас. Шквал — это не что иное, как внезапный сильнейший порыв ветра…

— Все-таки он невероятно умен! — благоговейно прошептала Отулисса.

— Итак, ветер внезапно переменился, что часто случается вследствие термальной инверсии. Короче говоря, такова будет ваша легенда. Вас затянуло шквалистым ветром и забросило в Северные Царства.

— А потом? — спросил Сорен.

Эзилриб перестал летать и опустился рядом с Сореном.

— Хороший вопрос. Что же потом? Допустим, Гильфи и Копуша как уроженцы пустыни не смогли прижиться в холодных Северных Царствах. Что касается остальных, то вам могла надоесть постоянная война кланов. Скажете, что сочли такой порядок верхом недисциплинированности. Вообще, советую почаще употреблять это слово. Совы из Сант-Эголиуса терпеть не могут любых проявлений неорганизованности.

— Это точно! — процедила Гильфи. Главными ценностями в Сант-Эголиусе считались дисциплина и организованность.