Сказание про храброго витязя, про Бову королевича

И Бова приехал на морское пристанище и скочил в шатер, а два короля связаны под лавкою лежат, король Зензевей Айдарович да король Маркобрун. И Бова двух королей развязал и на коней посадил. И ехали во Арменское царство 3 дня и 3 ночи по трупам человеческим, едва добрый конь скачет в крови по колени.

И рече Бова государю своему Зензевею Айдаровичу да королю Маркобруну: «Если государь доброго холопа купит, то холоп государю своему выслужится». И король Маркобрун почал говорить королю Зензевею Айдаровичу: «Слыхал я у старых людей: если государь доброго холопа купит, а холоп государю своему выслужится, того холопа наделяют да отпущают». И король Зензевей Айдарович почал говорить: «Я слыхал у старых же людей, что такого холопа годно наделять да к себе призывать». И приехали два короля во Арменское царство и пошли в королевские палаты и почали пити и ясти и веселитися. И Бова пошел на конюшню и лег спать и спал 9 дней и 9 ночей.

И в те поры два короля, король Зензевей Айдарович да король Маркобрун, выехали с ястребами на заводи тешиться. И в те поры дворецкий призвал к себе 30 юношей, храбрых витязей, и почал говорить: «Подите, юноши, и убейте Бову на конюшне сонного, а я вам дам много злата и сребра». А всякому корысти хочется. И кинулись 30 юношей к Бове на конюшню, а Бова крепко спит. И среди тех 30 юношей был один разумный. И почал говорить: «А только мы не можем Бову сонного убить. А Бова пробудится, что нам будет? Бова – храбрый витязь, убил Бова сильного и славного богатыря Лукопера и 100 000 войска побил. Пойдем мы к дворецкому! А дворецкий таков же, что и наш государь Зензевей Айдарович, и напишет дворецкий грамоту королевским именем и пошлет Бову во Рахленское царство, а Бова со сна его не узнает». И дворецкому то слово полюбилось. И пошел дворецкий в королевскую палату и грамоту написал от короля Зензевея царю Салтану Салтановичу, чтоб царь Салтан Салтанович «на меня не кручинился, не я убил Лукопера, сына твоего и 100 000 войска побил. Имя ему Бова, а я его послал к тебе головою на смерть». И дворецкий грамоту написал и запечатал, а сам лег на королевскую кровать и одевался королевским одеялом и послал по Бову на конюшню. И Бова пришел в королевскую палату и не узнал Бова дворецкого. И почал тот говорить королевским именем: «Бова, служи ты мне верою и правдою. Поди ты во Рахленское царство, отнеси от меня челобитье царю Салтану Салтановичу». И Бова грамоту принял и челом ударил и пошел на конюшню. И не оседлал коня богатырского, оседлал Бова иноходца и поехал во Рахленское царство.

И едет Бова 9 дней и 9 ночей и не может Бова наехать ни реки, ни ручья, а пити Бове добре хочется. И увидел Бова: от дороги с версту стоит дуб, а под дубом стоит черноризец. И поехал Бова. И рече пилигрим: «Государь мой, храбрый витязь Бова королевич! Я пью, а тебе, государь, дам тож». И старец почерпнул чашу и всыпал усыпляющего зелья и дал Бове. И Бова выпил, и упал Бова с коня на землю и спал 9 дней и 9 ночей. А старец пилигрим унес у Бовы меч-кладенец и увел доброго коня. И Бова встал от сна, а нет у него ни доброго коня-иноходца, ни меча-кладенца. И Бова прослезился: «Милостивый Спас и пречистая богородица! Уж меня изобидел старец, а государь меня послал на смерть». И пошел Бова, куды очи несут. И Бове господь путь правит. И пришел Бова во Рахленское царство и вошел в царские палаты и грамоту положил на стол. И царь Салтан Салтанович грамоту принял и распечатал и прочитал. И закричал царь Салтан Салтанович: «О злодей Бова, ныне ты сам ко мне на смерть пришел, могу тебя повесить!» И закричал царь Салтан Салтанович: «Есть ли у меня юноши, храбрые витязи? Возьмите Бову и поведите на повешенье». И скоро рели поставили, котлы приготовили, и взяли Бову 30 юношей под правую руку, а другие 30 юношей под левую руку и повели Бову на повешенье. И увидел Бова рели и прослезился Бова: «Милостивый Спас и пречистая богородица! Что моя вина, что моя неправда, за что я погибаю?» И взложил бог Бове на разум, что Бова сильный богатырь. И тряхнул Бова правою рукою и 30 юношей сшиб, и тряхнул Бова левою рукою и другие 30 юношей убил. И побежал Бова из Рахленского царства.

И увидел царь Салтан Салтанович и повелел в рог трубить и собрал двора своего 5 тысяч и погнался за Бовою. И догнали и поймали и привезли ко царю Салтану Салтановичу. И царь Салтан Салтанович почал говорить, аки в трубу трубить: «Уж ты, злодей Бова, хочешь от смерти уйти. Могу тебя повесить!»

И была у того царя Салтана дочь прекрасная королевна Минчитрия. И надела на себя драгоценное платье и пошла ко отцу своему в палату и почала говорить: «Государь мой батюшка, царь Салтан Салтанович! Уж тебе сына своего, а брата моего не поднять и 100 000 войска не поднять же, а такого сильного богатыря изведешь. А ты, государь батюшка, дай его мне на руки, и я его обращу в свою веру латынскую и в нашего бога Ахмета, а меня он возьмет заместо жены и будет нашему царству сдержатель и ото всех стран оберегатель». И у царя Салтана дочь прекрасная царевна Минчитрия была в любви. И царь Салтан говорит: «Чадо мое милое, прекрасная царевна Минчитрия, будь по твоей воле».

И царевна Минчитрия челом ударила отцу своему, и пошла во свои хоромы и дала Бове много пити и ясти различных еств и почала говорить: «Бова, забудь свою веру православную христианскую и возьми меня заместо жены. А не станешь нашу латынскую веру веровать и не возьмешь меня себе заместо жены, батюшка мой может тебя повесить или на кол посадит». И рече Бова: «Хоть мне повешену быть или на кол посажену быть, а не верую я вашу латынскую веру и не могу я забыть своей истинной». И царевна Минчитрия велела Бову посадить в темницу накрепко и доскою железною задернуть и песком засыпать и не дала Бове пити, ни ясти 5 дней и 5 ночей. И Бове пити и ясти добре хочется.

И прекрасная царевна Минчитрия надела на себя драгоценное платье и пошла к Бове в темницу и велела песку отгрести и доску железную открыть. И вошла к Бове в темницу и не могла на Бовину красоту насмотретися 3 часа. «Бова! Лучше ли тебе умереть голодною смертью или повешену быть или на кол посажену быть? Веруй нашу латынскую веру и возьми меня себе заместо жены». – «Уже мне и так голодная смерть приближается. А хошь мне повешену быть или на кол посажену быть, а не верую я вашу латынскую веру и не могу забыть православную христианскую веру».

И царевна Минчитрия не дала Бове ни пити, ни ясти и пошла ко отцу своему в палату и почала говорить: «Государь мой батюшка, царь Салтан Салтанович! Не могла я Бовы прельстить. Хошь его повесь, хошь на кол посади». И царь Салтан Салтанович почал говорить: «Есть ли у меня 30 юношей? Подите в темницу и возьмите Бову и приведите его ко мне, я могу Бову повесить». И стали 30 юношей и пошли к Бове в темницу и не могли песку отгрести и доски железные открыти и почали кровлю ломать. И закручинился Бова: «Нет у меня меча-кладенца, нечем мне противиться против 30 юношей». И увидел Бова в углу в темнице меч-кладенец, и взял Бова меч-кладенец, был Бова радостен. И юноши почали к Бове в темницу спущаться человека по два и по три и по пяти и по шести. И Бова их сечет да лестницей кладет. И 30 юношей всех присек да и лестницей склал. И царь Салтан на тех юношей разозлился: «Пошли да с Бовою беседуют». И послал других 30 юношей и велел тотчас Бову привесть. И пришли 30 юношей и стали к Бове в темницу спущаться. А Бова сечет да лестницей кладет. И вышел Бова из темницы да и побежал из Рахленского царства. И царь Салтан Салтанович повелел в рог трубить и собрал войска 30 000 да погнался за Бовою.

И Бова прибежал на морское пристанище, и увидел Бова корабль и скочил на корабль, от берегу отвалил. И закричал царь Салтан Салтанович зычно гласом: «Гости-корабельщики, отдайте с корабля моего изменника, который у меня из темницы ушел, а имя ему Бова. И буде вы не отдадите моего изменника, впредь мимо моего царства кораблям не хаживать и в моем царстве не торговать». И мужики-корабельщики хотят Бову с корабля отдать. И Бова вынул из подпазушья меч-кладенец и мужиков присек да и в море пометал. И ярыжные на корабле ухоронились и почали говорить: «Государь храбрый витязь, не моги ты нас погубить, а мы тебе, государь, побежим куды тебе надобе.