И снова Пумукль

Пумукль выглянул из полотенца.

— Ну, ты всё ещё сердишься, что стал чистым? — спросил его мастер.

— Конечно, — проворчал тот.

Эдер поднёс к нему зеркало.

— Признайся, что ты, чистый, намного красивее.

— Я — бледный, как стены на кухне.

— Нет, ты красивый. Красивый и хороший Пумукль!

Домовой бросил на Эдера не очень-то дружелюбный взгляд, и тут лицо его засияло.

— Если я — красивый и хороший, потому что помытый, то ты — безобразный и злой, потому что нос твой в саже! Теперь пришло время тебя мыть! — торжествовал домовой.

Эдер заглянул в зеркало — на его лице красовались тёмные пятна. Пумукль уже тащил двумя руками мыло и, сияя, кричал:

— Нюхай! Закрывай глаза!

— Я вытру сажу кончиком полотенца.

— Нет ты сядешь в чашку с водой!

— О, я думаю, мне в ней не поместиться. Я просто намылю кончик полотенца и вытру лицо.

— Стоп! Теперь моя очередь тереть!

Эдер послушно наклонился и дал Пумуклю оттереть со своего лица сажу. Тот принялся с таким усердием тереть, что нос Эдера стал совсем красным.

— Теперь надо тебе ещё пощекотать шею! — весело сказал домовёнок, совсем забыв, что был сердит.

Эдер наклонился снова.

— Теперь ты можешь посмотреть на себя в зеркало! — наконец смилостивился домовёнок и запрыгнул мастеру на плечо. — Теперь мы оба красивые и хорошие! — довольно произнёс он.

— Очень хорошие, — согласился Эдер.

— Я думаю, мы будем мыться ещё, — великодушно решил Пумукль. — Через два или три года, когда ты снова будешь красить свою кухню.

— Может, не надо ждать так долго, а…

Эдер не успел уточнить, когда они будут мыться в следующий раз, потому что вернулась фрау Айхингер и мастер должен был рассчитаться с ней за работу.

— Бывают дни, когда всё получается не так, — сокрушённо вздохнула женщина.

Мастер Эдер предпочёл промолчать.

Жаль, что мы так и не узнали, когда Пумукль будет мыться в следующий раз. И жаль, что мы не можем увидеть, какими бывают чистые домовые (как, впрочем, и грязные тоже).

Но хорошо знать, что домовых можно мыть. Я считаю, проделки чистого домового гораздо приятнее переносить.

Пумукль и пасхальные яйца

Пумукль не имел никакого представления о праздниках, отмечаемых людьми. Да и откуда ему было это знать? И об обычае искать на Пасху раскрашенные и спрятанные зайчиком яйца он, конечно, тоже не имел никакого понятия.

Возможно, живя у Эдера, он никогда бы об этом и не узнал, потому что пасхальный заяц приходит в основном в те дома, где есть дети. У старого мастера, как известно, детей не было, но он получил приглашение от своей сестры провести Пасху у неё в гостях. Она написала, что маленькая Бэрбель будет очень рада увидеть своего дядю.

Сестра Эдера жила со своей семьёй в небольшом доме, в получасе езды от города.

Она, естественно, ничего не знала о существовании Пумукля, так как Эдер никому не рассказывал о своём приятеле. Старый мастер с удовольствием принял приглашение, но не оставлять же Пумукля одного в мастерской на все праздничные дни?! После долгих колебаний Эдер решил взять домового с собой.

— Послушай, Пумукль, мы поедем с тобой в гости, но ты мне должен пообещать, что будешь вести себя как мышка, чтобы мне не было стыдно за тебя.

— Как какая мышка? — захотел узнать Пумукль. — Самая тихая мышка?

— Абсолютно тихая, — подтвердил Эдер.

— Аб-со-лют-но? О, это будет очень нелегко, — озабоченно произнёс домовой.

— У моей сестры есть сад, там ты можешь прыгать, бегать, лазать по деревьям. Но в доме — как мышка. А на праздник Пасхи, в воскресенье утром, зайчик спрячет в саду яйца.

— Зайчик спрячет яйца? — сделал большие глаза Пумукль.

— Да, разноцветные яички.

— А почему они разноцветные?

— Ну, потому что на этот празник их раскрашивают. Так их легче искать.

— Ага, — понимающе протянул малыш, — после праздника заяц собирает яйца снова, а чтобы легче было искать…

— Да нет же! Дети должны искать! Это ведь пасхальный подарок, — удивляясь непонятливости домового, объяснял Эдер.

Глаза Пумукля становились больше и больше.

— Если хотят что-то подарить, то ведь не прячут? А если прячут, значит, не хотят дарить?

— Пойми, Пумукль, на пасхальных праздниках всё по-другому.

— Почему?

— Почему, почему, — Эдер начал терять терпение, — на Пасху каждый радуется, когда ищет спрятанные яйца.

Лучше бы он не говорил ничего, он даже и не подозревал, какие последствия повлекут за собой его объяснения.

Пумукль искренне недоумевал. Он ни разу в жизни не видел, чтобы люди радовались, когда им приходилось что-то искать, например спрятанные домовым вещи. Напротив — радовался домовой, а люди всегда были ужасно сердиты. А Эдер говорит такое!

— Как часто бывает Пасха? — решил уточнить Пумукль.

— Раз в году.

«Ах вот оно что, — успокоился домовёнок, только раз в году. Вероятно, я как раз в этот день ничего не прятал, поэтому и не мог видеть, как люди радуются при поисках».

Но ещё больше был удивлен Пумукль в день отъезда.

Эдер упаковал небольшой чемодан и сверху осторожно положил небольшой свёрток.

— Что в этом пакете? — тут же полюбопытствовал домовой.

— Подарок для Бэрбель.

— Что ты ей подаришь? — не отставал тот.

Эдеру пришлось открыть пакет и вытащить смешного красного зайца из картона, с полным животом конфет.

— Бэрбель умрёт со смеху, когда получит твой подарок, — захихикал Пумукль.

Эдер был слегка обижен:

— Это — пасхальный заяц, он хоть и потешный, но не думаю, что можно умереть от его вида.

— Это заяц? — недоверчиво протянул Пумукль. — Ну знаешь, чего только нет на свете, но я никогда не думал, что пасхальные зайцы выглядят так странно.

Эдер спрятал картонного зайца в пакет и положил в чемодан.

— Ну, они выглядят не совсем так, но это не важно. Сегодня вечером, когда Бэрбель будет спать, мы его тоже спрячем в саду, а завтра рано утром…

Пумукль не дал договорить:

— Мы? Мы спрячем? Значит, я тоже могу прятать! — И он подпрыгнул от радости. — О, мы найдём самое хорошее место, сам пасхальный заяц не сможет лучше спрятать, чем мы!

Пумукль не мог усидеть на месте от нетерпения, живо представляя себе, как будет радоваться Бэрбель, что ей придётся долго-долго искать так хорошо спрятанный Пумуклем подарок. Домовёнок возбужденно прыгал с чемодана на стол, со стола на чемодан. Вдруг он замер на месте.

— О, я так хотел бы тоже что-нибудь искать! Или этот искальный праздник только для людей? — И лицо его тут же омрачилось.

— Не «искальный», а «пасхальный», — поправил его Эдер.

— Ты же сам говорил, люди идут искать, а не пасти кого-то.

Эдер потерял надежду всё объяснить Пумуклю так, чтобы тот наконец понял. Махнул рукой и сказал:

— Потерпи — и ты сам всё увидишь.

Чемодан был упакован, и Эдер, взяв ещё раз обещание с Пумукля вести себя тихо, направился к вокзалу.

Всё время в поезде и по приезде к сестре Эдера домовой послушно сидел в кармане мастера, не пищал, не щипал. Старый мастер был очень доволен своим приятелем, и никто даже не заподозрил, что Эдер прибыл не один.

Вторая половина дня прошла тоже без происшествий. Пока Эдер пил с родственниками чай и рассказывал о жизни в городе, Пумукль исследовал сад. Только вечером, когда Эдер распаковывал чемодан в отведённой ему комнате, домовой появился перед ним, сияющий от счастья, и восторженно зашептал:

— Я полдня искал подходящие места, куда мы будем прятать подарки. И нашёл! На большой ёлке, на самой верхушке есть птичье гнездо, туда мы спрячем красного зайца. Для людей, которые один раз в год радуются, когда что-нибудь ищут, это будет самой большой радостью, ведь им придётся очень, ну очень долго искать.

— Но, Пумукль, я ведь не полезу на верхушку, ветки не выдержат моего веса, — возразил столяр.

— Ах да, — Пумукль призадумался. Сам он тоже не мог лезть на ёлку — заяц был слишком велик для малыша. Новая мысль озарила его лицо: