Тысяча и одна ночь

И она распахнула ворот его рубашки и, склонившись к нему, поцеловала его, а затем она протянула к нему руку, чтобы поискать и посмотреть, нет ли на нем чегонибудь, что она могла бы взять. Но она ничего не нашла и опустила руку ему на грудь, и рука её скользнула к животу, так мягко было его тело, а потом она опустила руку к пупку и попала на его срамоту. И сердце девушки раскололось, и душа её затрепетала, и поднялась в ней страсть, так как страсть женщин сильнее, чем страсть мужчин, и девушка смутилась.

А потом она сняла перстень Камар-аз-Замана с его пальца и надела его себе на палец вместо своего перстня, и поцеловала Камар-аз-Замана в уста, и поцеловала ему руки, и не оставила на нем места, которого бы не поцеловала. И после этого она придвинулась к нему и взяла его в объятия и обняла его и положила одну руку ему под шею, а другую под мышку и, обняв его, заснула с ним рядом…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала сто восемьдесят шестая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Будур заснула рядом с Камар-аз-Заманом и с нею было то, что было, Маймуна сказала Дахнашу: „Видел ты, о проклятый, какое проявил мой возлюбленный высокомерие и гордость и что делала твоя возлюбленная из любви к моему возлюбленному? Нет сомнения, что мой возлюбленный лучше твоей возлюбленной, но всетаки я тебя прощаю“.

Потом она написала ему свидетельство, что отпустила его, и, обернувшись к Кашкашу, сказала: «Подойди вместе с Дахнашем, подними его возлюбленную и помоги ему снести её на место, так как ночь прошла и от неё осталось лишь немного». – «Слушаю и повинуюсь!» – сказал Кашкаш. И затем Кашкаш с Дахнашем подошли к царевне Будур и, зайдя под неё, поднялись и улетели с нею, и принесли её на место и уложили на постель. А Маймуна осталась одна и смотрела на Камар-аз-Замана, который спал, пока от ночи не осталось только немного, я потом она удалилась своим путём.

А когда показалась заря, Камар-аз-Заман пробудился от сна и повернулся направо и налево, но не нашёл около себя девушки. «Что это такое? – сказал он себе. – Похоже, что мой отец соблазнял меня жениться на той девушке, которая была подле меня, а после тайком взял её от меня, чтобы увеличилось моё желание жениться». И он кликнул евнуха, который спал у дверей, и сказал ему: «Горе тебе, проклятый, поднимайся на ноги!» – и евнух встал, одурев от сна, и подал таз и кувшин. И Камар-аз-Заман поднялся и вошёл в место отдохновения и, исполнив нужду, вышел оттуда, омылся, совершил утреннюю молитву и сел и стал славить великого Аллаха.

А потом он посмотрел на евнуха и увидел, что тот стоит перед ним, прислуживая ему, и воскликнул: «Горе тебе, о Сауаб, кто приходил сюда и взял девушку, что была рядом со мною, когда я спал?» – «О господин, что это за девушка?» – спросил евнух, и Камар-аз-Заман отвечал: «Девушка, которая спала подле меня сегодня ночью».

И евнух испугался его слов и воскликнул: «Клянусь Аллахом, не было подле тебя ни девушки, ни кого другого! Откуда вошла к тебе девушка, когда я сплю у двери и она заперта? Клянусь Аллахом, господин, не входил к тебе ни мужчина, ни женщина». – «Ты лжёшь, злосчастный раб! – воскликнул Камар-аз-Заман. – Разве ты достиг таких степеней, что тоже хочешь обмануть меня и не говоришь мне, куда ушла девушка, которая спала подле меня сегодня ночью, и не рассказываешь, кто взял её у меня?»

И евнух сказал, испугавшись его: «Клянусь Аллахом, я не видел ни девушки, ни юноши». А Камар-аз-Заман сильно сердился на слова евнуха м воскликнул: «О проклятый, мой отец научил тебя хитрить. Подойди-ка ко мне». И евнух подошёл к Камар-аз-Заману, а Камар-аз-Заман схватил его за ворот и ударил об землю, и евнух пустил ветры. А потом Камар-аз-Заман встал на него коленями и пнул его ногой и так сдавил ему горло, что евнух обеспамятел.

А после этого Камар-аз-Заман поднял его и, привязав к верёвке колодца, стал спускать его, пока он не достиг воды, и опустил его туда (а тогда были дни зимние и очень холодные), и евнух погрузился в воду, а потом Камар-азЗаман вытянул его к опустил во второй раз. И он все время погружал евнуха в воду и выдёргивал его оттуда, и евнух Звал на помощь, кричал и вопил. А Камар-аз-Заман говорил ему: «Клянусь Аллахом, о проклятый, я не подниму тебя из этого колодца, пока ты мне не сообщишь и не расскажешь об этой девушке и о том, кто взял её, когда я спал…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала сто восемьдесят седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Камар-аз-Заман сказал евнуху: „Клянусь Аллахом, я не подниму тебя из этого колодца, пока ты мне не сообщишь и не расскажешь об этой девушке и о том, кто её взял, когда я спад“.

И евнух сказал ему, после того как увидел смерть воочию: «О господин, выпусти меня, и я расскажу тебе по правде и сообщу тебе всю историю». И тогда Камар-аз-Заман вытянул его из колодца м поднял его, а евнух исчез из мира от холода и пытки, погружения и боязни утонуть, и от побоев, которые он перетерпел. И он принялся дрожать, как тростинка на сильном ветру, и его зубы судорожно сжались. А платье его вымокло, и тело его измазалось и покрылось ссадинами от колодезных стен, и оказался он в гнусном положении, И Камар-аз-Заману стало тяжело видеть его таким.

А когда евнух увидел себя на липе земли, он воскликнул: «О господин, дай мне снять с себя одежду, – я её выжму и расстелю на солнце и надену другую, и потом быстро приду к тебе и расскажу тебе все дело по правде».

«О злой раб, – воскликнул Камар-аз-Заман, – если бы ты не взглянул в глаза смерти, ты бы не признался в истине и не сказал бы этого! Иди сделай свои дела и возвращайся ко мне скорей и расскажи мне все по правде».

И тут раб вышел, не веря в спасение, и до тех пор бежал, падая и вставая, пока не вошёл к царю Шахраману, отцу Камар-аз-Замана. И он увидел, что тот сидит, и везирь рядом с ним, и они беседуют о Камар-аз-Замане, и царь говорит везирю: «Я сегодня ночью не спал, так моё сердце было занято мыслью о моем сыне Камар-аз-Замане. Я боюсь, что его постигнет беда в старой башне. Зачем надо было его заточать?» И везирь ответил ему: «Не бойся! Клянусь Аллахом, с ним совершенно ничего не случится! Оставь его в заточении на месяц времени, пока нрав его не смягчится и не будет сломлена его душа и не успокоится его гнев».

И когда они разговаривали, вдруг вошёл евнух в таком виде, что царь встревожился из-за него, а евнух сказал ему: «О владыка султан, у твоего сына улетел разум, и он стал бесноватым и сделал со мною то-то и то-то, так что я стал таким, как ты видишь. И он говорит мне: „Девушка ночевала подле меня в сегодняшнюю ночь и тайком ушла; где же она?“ И заставляет меня рассказать про неё и про то, кто её взял, а я не видел ни девушки, ни юноши, и дверь всю ночь была заперта, а я спал у двери, и ключ был у меня под головой, и я своей рукой открыл ему утром».

Услышав такие слова о своём сыне Камар-аз-Замане» царь Шахраман вскричал: «Увы, мой сын!» – и разгневался сильным гневом на везиря, который был виновником во всем, что случилось, и сказал ему: «Вставай, выясни, что с моим сыном, и посмотри, что случилось с его разумом».

И везирь встал и вышел, спотыкаясь о полы платья, от страха перед гневом царя, и пошёл с евнухом в башню (а солнце уже поднялось), и вошёл к Камар-аз-Заману и увидел, что тот сидит на ложе и читает Коран.

Он приветствовал его, и сел с ним рядом, и сказал ему: «О господин, этот скверный евнух рассказал нам о деле, которое нас огорчило и встревожило, и царь разгневался из-за этого». – «А что же он вам про меня рассказал, что расстроило моего отца? – спросил Камар-аз-Заман. – По правде, он расстроил лишь меня одного». – «Он пришёл к нам в непохвальном состоянии, – отвечал везирь, – и сказал твоему отцу некие слова, да будешь ты далёк от них! – и этот раб солгал нам такое, чего не подобает говорить о тебе. Да сохранит Аллах твою юность, и да сохранит он твой превосходный ум и красноречивый язык, и пусть не проявится от тебя дурное!» – «О везирь, а что же сказал про меня этот скверный раб?» – спросил Камар-азЗаман, и везирь отвечал: «Он рассказал нам, что твой разум пропал и что ты будто бы сказал ему, что подле тебя была прошлой ночью девушка и ты заставлял его рассказать, куда она ушла, и мучил его, чтобы он это сделал».