Огромное окно

— У нее еще есть шанс, — тихонько шепнула Клаусу Вайолет, когда они приближались к пристани. — На ней два спасательных жилета, и она хорошо плавает.

— Это верно, — дрожащим голосом печально проговорил Клаус. — Она всю жизнь прожила на берегу озера. Может, ей известен какой-то спасательный маршрут для побега.

— Легру, — спокойно произнесла Солнышко, как будто хотела сказать: «Нам остается только надеяться».

Сироты, дрожавшие от холода и страха, прижимались друг к другу, Капитан Шэм один управлял лодкой. Они больше ничего не осмеливались предпринимать, оставалось только надеяться. Они испытывали к Тете Жозефине смешанные чувства. Пребывание у Тети Жозефины в целом доставило им мало удовольствия. И не потому, что она готовила ужасающие холодные блюда, или дарила подарки, которые им не нравились, или вечно делала грамматические замечания, а потому что она так боялась всего, что мешала им получать удовольствие от чего бы то ни было. А самое худшее состояло в том, что ее постоянные страхи делали ее никудышной опекуншей. Предполагается, что опекун не расстается с детьми и охраняет их, а Тетя Жозефина сбежала при первых же признаках опасности. Опекун, как предполагается, должен помогать детям, когда у них случаются неприятности, а Тетю Жозефину, в сущности, пришлось силком тащить из пещеры, когда она им понадобилась. И кроме того, предполагается, что опекун обязан защищать детей от опасности, а Тетя Жозефина отдала сирот Капитану Шэму в обмен на собственную безопасность.

Но несмотря на все ее недостатки, дети привязались к ней. Она многому их научила, хотя по большей части это все были скучные вещи. Она предоставила им жилье, хоть в доме было холодно и он не мог противостоять ураганам. Кроме того, дети знали, что Тете Жозефине, как и им самим, довелось пережить страшные события. И по всем этим причинам, когда их опекунша скрылась из виду, а огни Дамокловой пристани стали приближаться, Вайолет, Клаус и Солнышко повторяли про себя не «Жозефина-шмозефина», а «Мы надеемся, что Тетя Жозефина уцелела».

Капитан Шэм привел лодку точно к берегу и умело пришвартовал ее к пристани.

— Пошли, простофили, — скомандовал он и повел Бодлеров к высоким металлическим воротам с блестящими пиками наверху. Там их ждал мистер По с платком в руке и выражением облегчения на лице. Рядом возвышалось громадное существо из Бробдингнега, и при виде детей на его (или ее) лице появилось выражение торжества.

— Вы целы! — встретил их мистер По. — Слава Богу! Мы так о вас беспокоились! Когда мы с Капитаном Шэмом въехали на холм к дому Энуистлов и увидели, что он рухнул в озеро, мы решили, что вы погибли!

— К счастью, мой помощник сообщил, что дети украли парусную лодку, — вставил Капитан Шэм. — Лодка была почти совсем разбита ураганом Герман, а потом стаями пиявок. Я подоспел вовремя и спас их.

— Не спас! — закричала Вайолет. — Он столкнул Тетю Жозефину в воду! Надо скорей ехать спасать ее!

— Дети расстроены, у них все смешалось в голове, — заметил Капитан Шэм. Единственный глаз его ярко заблестел. — Как отец я считаю, что им надо хорошенько выспаться.

— Он нам не отец! — закричал Клаус. — Он — Граф Олаф и убийца! Пожалуйста, мистер По, известите полицию! Надо спасти Тетю Жозефину!

— Ай-ай-ай, — сказал мистер По, кашляя в платок. — У вас действительно все в голове перемешалось. Тетя Жозефина мертва, вспомните. Она выбросилась из окна.

— Нет, нет, — вмешалась Вайолет. — В предсмертной записке содержалось тайное сообщение. Клаус расшифровал его, оно гласило: «Гиблая пещера». Там в первой фразе было употреблено неправильное местоимение «ее», чтобы привлечь наше внимание.

— Какая-то бессмыслица, — запротестовал мистер По. — Какая пещера? Какое местоимение?

— Клаус, — сказала Вайолет, — покажи мистеру По записку.

— Ты можешь показать ее утром, — произнес Капитан Шэм делано успокаивающим тоном. — Тебе надо хорошенько выспаться. Мой помощник отведет тебя ко мне, а я побуду здесь, и мы с мистером По закончим бумажную возню с усыновлением.

— Но… — начал Клаус.

— Никаких «но», — отрубил Капитан Шэм. — Сейчас у тебя помрачение, а это значит «ты не в себе».

— Знаю я, что это значит, — огрызнулся Клаус.

— Пожалуйста, выслушайте нас, — умоляла мистера По Вайолет. — Речь идет о жизни и смерти. Пожалуйста, вы только взгляните на записку.

— Вы можете показать ее утром). — разозлился Капитан Шэм. — А сейчас марш за моим помощником в мини-фургон и сразу спать.

— Погодите, Капитан Шэм, — остановил его мистер По. — Если это так расстраивает детей, я лучше взгляну на записку сейчас. Это не займет больше минуты.

— Спасибо, — с облегчением проговорил Клаус и полез в карман за письмом. Но едва рука его оказалась в кармане, лицо его вытянулось… и, уверен, вы догадываетесь почему. Если положить клочок бумаги в карман, а потом попасть в шторм, то клочок бумаги, если он даже очень важный, превратится в мокрое месиво. Клаус вытащил сырой комок из кармана, и сироты уставились на останки Тети-Жозефининого письма. Трудно было в этом комке признать даже листок бумаги, а не то что прочесть и разгадать его тайное содержание.

— Вот это была записка. — Клаус протянул комок мистеру По. — Придется вам поверить нам на слово, что Тетя Жозефина была тогда еще жива.

— И может быть, жива до сих пор — закричала Вайолет. — Пожалуйста, мистер По, пошлите кого-нибудь ей на помощь!

— Ох, дети, дети, — вздохнул мистер По, — вы так огорчены, так беспокоитесь. Вам нечего больше беспокоиться. Я ведь обещал, что позабочусь о вас, и нахожу, что Капитан Шэм обладает всеми возможностями вырастить вас. У него солидное дело, и вряд ли он станет выбрасываться из окна. И его, несомненно, заботит ваша судьба. Подумайте, ведь он один, в самый разгар урагана, отправился на поиски.

— Его заботит только наше наследство, — буркнул Клаус.

— А вот это неправда, — возразил Капитан Шэм. — Мне не нужно ни пенни из вашего наследства. Кроме как, естественно, платы за украденную и потопленную лодку.

Мистер По нахмурился и кашлянул в платок.

— Хм, довольно неожиданное требование, — сказал он, — но этот вопрос мы уладим потом. Так, дети, а теперь будьте добры отправляйтесь в ваш новый дом, а мы с Капитаном Шэмом окончательно приведем в порядок документы. Возможно, мы еще успеем завтра утром позавтракать вместе до моего отъезда в город.

— Пожалуйста, — закричала Вайолет, — ну пожалуйста, неужели вы не послушаете нас?!

— Пожалуйста, — закричал Клаус, — ну пожалуйста, неужели вы нам не поверите?!

Солнышко ничего не закричала. Она вообще давно не произносила ни слова, и если бы старшие Бодлеры не были так заняты попытками уговорить мистера По, то они бы заметили, что она даже ни разу не взглянула вверх, чтобы прислушаться к переговорам старших над ее головой. Солнышко смотрела прямо перед собой, а если речь идет о маленьком ползающем ребенке, это значит, что он видит перед собой только чужие ноги. Нога, на которую она смотрела, принадлежала Капитану Шэму. И Солнышко глядела не на правую, абсолютно нормальную ногу, а на левую, деревянную. Солнышко не спускала глаз с обрубка темного полированного дерева, укрепленного у колена металлической петлей, и вид у девочки был очень сосредоточенный.

Вас, может быть, удивит, если я скажу, что в эту минуту Солнышко напоминала знаменитого македонского завоевателя Александра Великого. Александр Великий жил более двух тысяч лет назад, и на самом деле ему не было дано имя Великий при рождении. Это позже он заставил так называть себя, когда вторгался в чужие земли со своими солдатами и объявлял себя царем. Помимо того, что он вторгался в чужие страны и заставлял жителей делать все, что он велит, его прославила еще история с так называемым гордиевым узлом. Так назвали сложный узел, который завязал царь Гордий. Гордий сказал, что если Александр распутает узел, то пусть правит всем царством. Однако Александру, слишком занятому покорением всех стран подряд, было не до распутывания узлов. Он просто взял меч и разрубил гордиев узел. Конечно, это было нечестно, но у Александра было очень много солдат, и Гордий не стал спорить, так что вскоре всем жителям Гордиона пришлось склониться перед Сами-Знаете-Кем. С тех самых пор любую сложную проблему можно назвать гордиевым узлом, и если вы разрешите ее каким-то простым способом (пусть и грубым), вы как бы разрубите гордиев узел.