Великаны и лилипуты (СИ)

Справедливости ради следует отметить, что маленькие люди могут быть очень привередливыми. От такой привередливости почувствовавший себя великаном Гулливер чуть было не пострадал. В детских сказках об этом факте не упоминается по известным причинам, а взрослых пересказов о Гулливере в литературе не имеется. Дело в том, что в карликовом королевстве под названием Лилипутия однажды случился пожар - загорелась спальня королевы от того, что её фрейлейн уронила горящую свечу. Лилипуты тут же организовали тушение пожара - стали носить воду наперсточными ведёрками из ближайшего водоёма. Но всё безуспешно - огонь разгорался всё сильнее и сильнее. Тогда на помощь позвали Гулливера, поскольку жизнь королевы была в опасности и пожар мог распространиться на весь королевский дворец. Гулливер находит более чем оригинальное решение проблемы. Он впервые применяет новый метод тушения пожара, не известный у него на родине. Он направляет струю собственной мочи на огонь. Мочеструйный метод пожаротушения пришёлся не по душе королеве-лилипутке. Не известно, от чего она так сильно перепугалась. Но дело не в причине испуга. Пожарник-великан придерживался мнения, что важен не способ, а результат. Главное, что огонь потух. Побочным результатом тушения пожара стало затопление мочой не только спальни королевы, но и многих смежных помещений. Можно предположить, что скорее всего испуг королевы и последующее её недовольство были связаны не с чем иным как с переизбытком средства тушения. При этом любой современный пожарник укажет нам на разницу между средством и инструментом тушения. Последний здесь, как вы понимаете, не причём.

Сам Гулливер был, по-видимому, несколько обескуражен реакцией на его подвиг. Он спас жизнь королеве, а ему ещё высказывают недовольство по поводу его благородного поступка. Ну, если не нравится, то в следующий раз тушите сами. Сами подожгли, сами и тушите. А если попросили о помощи, не ругайтесь, а благодарите.

Кстати, в Лилипутии неблагодарность считалась уголовным преступлением. И королева, наверное, знала об этом, но всё равно высказала своё возмущение. Если бы так повела себя её фрейлейн, то она скоро бы поменяла шелковые гардины на железные - говоря иначе, сменила бы место жительства и переехала бы из комнаты служанок в тюремную камеру. Но что касается случая с королевой, то мы делаем вывод, что закон не писан не только для больших и великих граждан в наших современных государствах, но и для маленьких, но великих людей в Лилипутии.

Когда читаешь оригинальный памфлет Д. Свифта, сначала объявленный пасквилем, а потом переписанный под детскую сказочку, приходишь к мысли, что большое ни при каких обстоятельствах не совместимо с малым. К примеру, многие знатные дамы-лилипуточки стремились попасть на прием к Человеку-Горе. Им было необычайно приятно, когда он их ставил или сажал на свою огромную ладонь и ласково разговаривал с ними. И это вполне объяснимо - когда маленький человечек добивается особого расположения к нему со стороны большого человека, радость и подобострастие переполняют всё его существо. Мужики-карлики сразу начинают кричать "Ура!" и "Да здравствует..." прямо в лицо великану, а потом долго рассказывают себе подобным, какой он хороший и добрый этот большой человек, потому что он снизошёл до маленького. Про женщин и говорить нечего. Все они, и большие, и маленькие, пообщавшись с великим человеком, не чают в нем души до конца жизни и при этом фантазируют ещё больше, чем мужчины.

Между великаном-мужчиной и лилипуткой-женщиной не может быть любви по известным причинам. Представьте себе, если великан попытается, хотя бы, поцеловать в губы миниатюрную женщину, которая стоит у него на ладони. Во-первых, он может по неосторожности заглотить это маленькое женское существо, выпячивающее губы бантиком и с трепетом ожидающее любовного прикосновения. Во-вторых, прикосновение губ великана и лилипутки невозможно по гигиеническим причинам. Дело в том, что у лилипутов было очень тонкое обоняние и многим откровенно не нравились запахи, исходящие изо рта Гулливера. Рот этого европейского человека хоть и не магазин с просроченными и испорченными продуктами, но смрад от не- чищенных зубов мог повалить любую лилисветскую дамочку. Какая уж тут любовь, не потерять бы сознание! Сам Гулливер приходит к выводу, что все крупное или великое источает множество запахов в большом объёме и скрыть это очень трудно. Например, ни одно благовоние не заглушит дурной запах, исходящий от загнивающих сверхдержав. Как правило, сами они этот запах не чувствуют.

И все же, как быть, если малое воспылает любовью к большому? Свифт в своём памфлете не дает ответа на этот вопрос. Его Гулливер решает данную проблему только на словах. У него всё ограничивается ласковыми разговорами с лилипуточками, которых он сначала держит на ладони, а потом помогает им сесть в карету и - прощай красавица. А миниатюрной женщине и этого предостаточно, поскольку от своего мужа-лилипута она столько нежных слов и за всю совместную жизнь не слыхивала. Коротко говоря, вся эта неравная любовь может ограничиваться лишь ласково произносимыми словами. Между прочим, слово произнесённое - это уже совершённое действие, которое этим словом называется. Современные мужчины, потомки Гулливера, с успехом используют этот приём. Если, к примеру, европеец сказал своей подруге "Я тебя люблю", значит, он совершил любовный поступок. Его слово чудеснейшим образом уже превратилось в дело. Сказано - сделано, и больше ко мне с любовными вопросами не приставай.

Итак, нормальной можно считать любовь между одинаковыми по размеру или соразмерными членами общества. Этот вывод вытекает из нравственных поступков Гулливера. Знаменитый путешественник и не думал уточнять, что под любящими членами общества понимаются разнополые люди и у них от этой любви естественным образом рождаются дети. Трудно переоценить в этой связи насколько гениален был Д.Свифт. Как мог он на основании простых фактов предвосхитить жизненные предпочтения современной Европы? Вот одно из его дальновидных высказываний:

"Родители при создании ребёнка вовсе не руководствуются намерением дать ему жизнь, и мысли их направлены в другую сторону".

Исходя из этого, воспитание детей нельзя доверять кровным родителям, а нужно отдавать случайно зачатых, но родившихся детишек в общественные воспитательные заведения или на попечение морально чистых и нравственно высоких людей. Сегодня мы видим, что Западная Европа, в первую очередь особенно западная, начинает жить по Свифту. Детей отбирают у кровных родителей при первой подвернувшейся возможности. Конфискуют как вещь. Шлёпнул родитель шалуна по попке, не успел оглянуться, а твоего шалунчика, заплаканного и перепуганного, уже везут по решению комиссии в общественный интернат, или отдают в благополучную однополую семью. Членам однополой семьи никогда не приходила в голову преступная мысль непреднамеренно, случайно зачать и произвести на свет ребёнка. Когда они сжимали себя в любовных объятьях, они действительно не думали об этом. А это означает, что их любовные помыслы были чисты и не запятнаны аморальными мыслями ни с какой стороны. А раз так - получите готового ребёночка и воспитывайте его на свой манер и в своём духе. Ваяйте здорового члена демократического общества!

Другая проблема, почти незамеченная потомками Свифта, которую можно сформулировать следующим образом:

- Человеческая дикость и жестокость возрастают пропорционально росту!

Звучит как диагноз и приговор одновременно. Кто сказал - чем больше держава, тем она цивилизованнее и демократичней? Уважаемые жители Земли, нас обманывают! Мы живём во лжи. А долгое пребывание в этом состоянии приводит к двум результатам. Одна часть землян верит, что "так надо". Другая часть говорит "так вам и надо" и начинает действовать дико и жестоко.

Не все знают о втором путешествии Гулливера, когда он попадает в королевство великанов Бробдингнег. Возможно, если бы королевство называлось не таким витиеватым именем, читатель мог бы припомнить и некоторые события этого путешествия. Но как нам известно, наречение именем не зависит от автора. Он лишь называет всё своими именами.