Пастушка Анка

Заблестели у Косенки глаза, захотелось ей поиграть красивыми вещицами, всласть надивиться ими, и стала она упрашивать Регоча опустить её на землю.

Послушался её Регоч, поставил на землю корзинку. Косенка прыг из неё и побежала туда, где были дворцы, оружие и клады. Мешочек с жемчугом, чтоб за игрой не потерять, у одного столба положила.

Регоч присел в сторонке отдохнуть. А Косенка всё любуется чудесными вещицами, глаз от них не отведёт, с места на место перекладывает. Перекидывает с ладони на ладонь жёлтые дукаты, разглядывает серебряные кубки и надевает на голову драгоценную корону. Играла она, играла и вдруг заметила тонюсенькую палочку из слоновой кости, прислонённую к толстому столбу.

А как раз эта маленькая палочка поддерживала огромный столб — вода так подточила его основание, что он давно бы рухнул, не будь здесь этой палочки.

«Для чего там эта палочка?» — подумала Косенка и потянулась к ней рукой.

Но едва палочка отделилась от столба, как тут же по подземным дорогам прокатился сильный грохот, столб закачался и рухнул, а сверху посыпалась земля. Земля всё сыпалась и сыпалась и наконец совсем отгородила Косенку от Регоча. Даже голос не мог пробиться сквозь земляную гору.

Горько заплакала маленькая вила, стала думать, как ей добраться до Регоча. Но путь был завален, и мешочек с жемчугом лежал под грудой земли.

Косенка поняла, что ей нет спасения, и перестала плакать. «Слезами горю не поможешь», — подумала она и решила достойно встретить смерть. Надела она на голову драгоценную корону, взяла в руки палочку слоновой кости и легла, чтоб умереть. Подле неё стоял фонарик, который сиял так ярко, словно золотом горел.

А Регоч сидел себе в кромешной тьме. Он даже ухом не повёл, когда рухнул столб и посыпалась земля. Сидел он, сидел и вдруг решил пойти посмотреть, что там случилось.

Ощупью добрался он до того места, куда убежала Косенка, но тут путь ему преградила земляная гора.

— Да, тут уж не пройдёшь, — вздохнул Регоч, повернулся и зашагал прочь от горы.

Идёт Регоч своей дорогой, идёт от столба к столбу. Далеко уже ушёл, но всё ему как-то не по себе. И никак он понять не может, отчего ему не по себе.

Ослабил ремень — может, он его давит? Вытянул руку — может, плечо замлело? Нет, всё в порядке, а ему всё не по себе. «С чего бы это?» — удивляется Регоч и только головой покачивает.

Покачивает Регоч головой, а на ухе у него корзинка покачивается. И такая она лёгкая, что он почти не чувствует её. И вдруг сердце его сжалось от боли: догадался он, что грызёт его тоска по Косенке. И решил он её спасти.

Регоч повернулся и вихрем полетел назад, к земляной горе, за которой осталась Косенка. Подбежал к горе, вмиг проделал большую дыру и увидел Косенку. Лежит она в золотой короне, с закрытыми глазами, а подле неё фонарик едва светится, вот-вот погаснет.

Просунул он в дыру свою огромную ручищу, осторожно взял Косенку и принялся отогревать её в ладони, как замёрзшую пташку. И — чудо! Косенка шевельнула рукой, и свет в фонарике стал ярче. Мотнула головой — загорелся огонь ещё ярче. А когда открыла глаза, фонарик вспыхнул таким ярким пламенем, словно золотом горел.

Косенка вскочила на ноги, схватила Регоча за бороду, и оба заплакали с радости. Слёзы у Регоча крупные, как груши, у Косенки мелкие, как зёрнышки проса. С той минуты крепко полюбили они друг друга.

Наплакавшись вдосталь, нашли они жемчуг и двинулись в путь; но теперь уж Косенка ни до чего не дотрагивалась: ни до затонувших кораблей, набитых всякими сокровищами — каким-то чудом попали они сюда с морского дна, — ни до красных кораллов, ни до жёлтого янтаря, что лежал возле подземных столбов. Ни до чего не дотрагивалась Косенка, и Регоч нигде не останавливался, а всё шёл да шёл, чтоб поскорей дойти до золотых полей.

Долго шёл Регоч. Вдруг Косенка попросила приподнять её. Регоч поднял её повыше, Косенка взяла сверху горсть земли и взглянула на ладонь — а на ней вперемешку с землёй листья и корни.

— Регоч! — крикнула Косенка. — Над нами лес, что возле золотых полей! Пора выходить.

Регоч выпрямился во весь свой рост и стал головой долбить землю.

Над ними в самом деле был лес, что рос в долине на границе двух сёл. Сёла эти враждовали между собой, и потому в долину никто не ходил. Одни ребята не обращали внимания на вражду старших и каждый день пригоняли сюда своих овец. А пока овцы паслись на зелёной траве-мураве, они играли, смеялись и разговаривали. Взрослые ругали их за это, но ребята всё равно приходили в долину.

Так было и в тот день, когда Регоч стал пробивать головой землю. Как раз в то время ребята собрались под самым большим дубом и хотели уже идти домой. Кто поправлял опанки, кто привязывал хлыст к рукоятке, а девочки собирали овец. Вдруг они почувствовали какие-то странные толчки под ногами. После третьего толчка земля рядом с ними раздалась, и из ямы вылезла голова величиной с бадью, на ней борода, точно стог кукурузы, а на бороде иней ещё от города Легена.

Ребята закричали от страха и словно подкошенные повалились на землю. Один Лилё устоял на ногах. Был он самый пригожий и самый умный мальчик в обоих сёлах.

Он один не испугался и даже подошёл поближе к голове, чтоб получше рассмотреть это чудо.

Лилё подошёл к Регочу как раз в ту минуту, когда он снимал с уха корзинку с Косенкой.

— Эй вы, трусишки! — позвал Лилё ребят. — Идите-ка сюда, смотрите, кто здесь есть!

Ребята повставали и начали по очереди подходить к Косенке.

Понравилась им прекрасная Косенка, вынули они её из корзинки, повели на самый лучший луг и стали любоваться её чудесным платьем, мягким и сверкающим, словно утренний свет. А от волшебного покрывала просто глаз отвести не могли — ведь на нём можно было летать над полями и лугами и под самыми облаками.

Потом девочки закружились в стремительном коло, а мальчики завели с Косенкой разные игры. Радуется Косенка, что ребятам нравится то же, что и ей по душе.

Взяла Косенка мешочек с жемчугом и давай одаривать своих новых друзей. Бросила на землю жемчужинку. Стало перед ней дерево чудное, а на ветках его разноцветные ленты висят, шёлковые платочки колышутся, красные бусы как жар горят. Бросила вторую жемчужину — слетелись со всего леса нарядные павлины, прошлись по лугу и улетели, а на лугу красивые перья остались. Весь луг точно разноцветными огнями горит. Мальчишки вмиг приукрасили перьями свои шапки и жилеты. Бросила Косенка третью жемчужину, и появились на высокой ветке золотые качели на шёлковых шнурах. Качаются ребята, взлетают качели ввысь, словно ласточки, и плавно опускаются вниз.

Не нарадуются ребята новым забавам, а Косенка знай себе бросает жемчужину за жемчужиной. Ничего на свете не любила она так, как весёлые игры и песни. Вот и потратила весь свой жемчуг, совсем забыв про наказ матери беречь его и не тратить зря.

— Никогда не уйду я от вас! — радостно восклицает Косенка, а довольные ребята хлопают в ладоши и бросают вверх шапки.

Один Лилё не участвует в играх. Сидит он, задумчивый и невесёлый, подле Регоча и смотрит на Косенку и её чудесные подарки.

Регоч тем временем вылез из ямы и встал во весь рост. А росту он был такого, что столетний лес едва доходил ему до плеча. Встал Регоч, расправил плечи и ну оглядываться по сторонам.

Солнце уже зашло, но в небе ещё горел закат. И в закатном свете дня виднелись на равнине два золотых поля, словно золотые скатерти, а в полях два села, словно два белых голубя. В стороне от обоих сёл протекала Злая вода, а вдоль воды шли насыпи, зеленевшие свежей травой. На лугу, у насыпи, паслись стада.

«Ну и дурак я, — подумал Регоч. — Целых тысячу лет сиднем сидел среди развалин, когда на свете такая красота неописанная». И так ему здесь понравилось, что он только и делал, что вертел головой во все стороны.

— Сядь лучше, дяденька, — сказал вдруг Лилё. — Не то тебя сельчане увидят.

Регоч сел. Стали они разговаривать, и Лилё поведал Регочу, почему он сегодня такой печальный.