Братья Гримм. Собрание сочинений в двух томах.

Пошла с юношей к одному ключу, окунулась в него и вышла оттуда рыночным торговцем, который разных диковинных зверей продает и показывает. Юноша тоже должен был окунуться в этот источник и вышел из него морскою свинкою.

Торговец пошел в город и всем там показывал это милое животное. Много сбежалось народа на свинку смотреть. Наконец пришла и сама королевна, и так как ей свинка понравилась, то она купила ее у торговца за большие деньги. Прежде чем передать королевне свинку, он шепнул ей на ухо: «Когда королевна пойдет к окошкам, ты ей под косу спрячься».

И вот пришло время, когда королевна должна была искать юношу. Обошла она поочередно все окна от первого до одиннадцатого и нигде его не видела.

Не увидев его и в двенадцатом окне, она испугалась и разгневалась так, что все стекла во всех окнах в тысячу кусков перебила и весь замок у ней ходуном заходил.

Она от окон отошла и тут только почувствовала морскую свинку, которая у нее под косой ворочалась, схватила ее, бросила на пол и крикнула: «Прочь с глаз моих!»

Свинка побежала к торговцу и с ним вместе — к источнику; оба окунулись туда и вылезли из воды в своем прежнем виде. Юноша поблагодарил лисицу и сказал: «Ворон и рыбина в сравнении с тобой были просто глупцы, а ты на все руки мастерица».

Затем юноша отправился в замок. Королевна уже ожидала его и покорилась своей участи.

Отпраздновали свадьбу, и он над всей той страной стал королем и повелителем.

Никогда он жене своей не рассказывал, куда он в третий раз прятался и кто ему в этом случае оказал помощь: так она и была уверена, что он всего добился своим умом, а потому питала к нему уважение и думала: «Он похитрее меня оказался!»

192. Искусный вор

Старик с женою сидели однажды перед бедным домиком: им хотелось немного отдохнуть от работы. Вдруг подъезжает к домику превосходная карета, запряженная четверкою отличных коней, и из той кареты выходит богато одетый господин.

Мужик поднялся, подошел к господину и спросил, чего он желает и чем ему можно услужить.

Незнакомец протянул мужику руку и сказал: «Я ничего не желаю кроме того, чтобы хоть один раз отведать вашей деревенской стряпни. Приготовьте же мне картофель в том виде, в каком вы его сами едите, и я тогда сяду вместе с вами за стол и с удовольствием поем вашего деревенского картофеля».

Мужик улыбнулся и сказал: «Вы, может, граф либо князь какой, а то еще и герцог? Знатным господам мало ли какие прихоти приходят в голову; а впрочем, я ваше желание исполню».

Жена его пошла в кухню и стала картофель мыть и тереть и хотела из него изготовить клецки, как это часто водится у мужиков, клецки из картофеля.

Между тем, как она была занята этим, мужик сказал незнакомцу: «Пойдемте-ка со мною в мой садик, у меня еще есть там кое-какие незаконченные дела».

А в саду у него были накопаны ямы, и он хотел в них сажать деревья. «Разве нет у вас деток, которые могли бы вам помочь в вашей работе?»  — спросил приезжий. «Нет, — отвечал мужик. — То есть, был у меня сын,  — добавил он, — да только уже много лет назад пропал без вести. Странный был малый: умный и сметливый, но учиться ничему не хотел, и шалости у него были дурные; наконец, он от меня сбежал, и с той поры я ничего о нем не слышал».

Старик взял деревце, сунул его в одну из ямок и рядом с ним воткнул кол. Потом подсыпал земли в ямку, утоптал ее и в трех местах подвязал деревце соломенным жгутом к колу.

«Скажите же, пожалуйста, — сказал приезжий, — отчего вы также не подвяжете то кривое корявое деревце, которое вон там в углу почти склонилось до земли. Оно бы тоже росло прямее».

Старик усмехнулся и сказал: «Это вы, сударь, повашему рассуждаете; сейчас и видно, что садоводством вы не изволили заниматься. То дерево уже старо и искривлено, его уж никто не выпрямит, деревья можно выправлять, только пока они молоды». — «Значит, это то же, что с вашим сыном, — сказал приезжий. — Кабы вы его выправили, пока он был молод, он бы, может быть, и не бежал от вас; а теперь, пожалуй, тоже окреп и искривился?» — «Конечно, — отвечал старик, — ведь уж много времени прошло с тех пор, как он ушел; должно быть, изменился с тех пор». — «А узнали бы вы его, кабы он к вам теперь явился?» — «Едва ли узнал бы я его в лицо,  — сказал мужик, — а есть у него родимое пятно на плече вроде боба».

Когда он это проговорил, приезжий снял с себя верхнее платье, обнажил плечо и показал мужику родимое пятно в виде боба на плече своем.

«Боже ты мой! — воскликнул старик. — Неужели ты точно мой сын?  — И любовь к своему детищу шевельнулась в сердце его. — Но как же ты можешь быть моим сыном, — добавил старик, — когда ты такой большой барин и живешь в богатстве и изобилии? Каким же образом ты этого достиг?»  — «Ах, батюшка, — возразил сын, — молодое деревце не было ни к какому колу привязано, оно кривым и выросло, а теперь уж и состарилось — его не выпрямишь. Вы спрашиваете, как я этого достиг? Я сделался вором. Не пугайтесь: из воров я мастер. Для меня не существует ни замок, ни задвижка; что я пожелаю иметь, то уже мое. И не подумайте, чтобы я крал, как обыденный вор; я беру только от избытка богачей. Бедные люди от меня не страдают: я скорее сам им дам от себя, нежели возьму у них. Точно так же я не трогаю того, что могу получить без труда, без хитрости и уменья». — «Ах, сынок, — сказал отец, — все же мне твое ремесло не нравится; вор  — все же вор, и я могу тебя уверить, что это добром не кончится».

Повел он его и к матери, и когда та услышала, что это ее сын, она стала плакать от радости; а когда он признался ей, что он сделался вором-мастером, она стала плакать еще сильнее. Наконец она сказала: «Хотя он вором стал, а все же он мне сын, и я рада, что мне еще раз удалось его увидеть».

Вот и сели они у дверей домика, и он еще раз поел с ними той грубой пищи, которую он давно уже не пробовал.

Отец сказал при этом: «Вот если бы наш господин граф, что в замке там живет, узнал, кто ты таков и чем занимаешься, так он не стал бы тебя на руках качать, как в тот день, когда он был твоим крестным у купели, а заставил бы тебя покачаться на веревочной петле». — «Не беспокойтесь батюшка, он мне ничего не сделает, я свое дело тонко знаю. Я вот и сегодня еще думаю сам к нему заглянуть, не откладывая в долгий ящик».

Когда завечерело, мастер-вор сел в свою карету и поехал в замок. Граф принял его весьма вежливо, потому что счел его за человека знатного.

Когда же приезжий объяснил, кто он, граф побледнел и на некоторое время смолк.

Наконец он сказал: «Ты мне крестник, поэтому я сменю гнев на милость и обойдусь с тобою мягко. Так как ты хвалишься, что ты вор-мастер, то я испытаю твое искусство; если же ты испытания не выдержишь, то награжу тебя двумя столбами с перекладиной и придется тебе плясать на веревке под карканье воронов». — «Господин граф, — отвечал мастер-вор, — придумайте три испытания какой угодно трудности, и если я вашу задачу не разрешу, то тогда делайте со мною все, что вам угодно».

Граф на несколько минут задумался, потом сказал: «Ладно! Прежде всего ты должен увести моего парадного коня из конюшни; затем из-под меня и моей супруги ты должен во время нашего сна выкрасть простыни с постели, да так, чтобы мы не заметили, да при этом еще снять с пальца у моей жены ее обручальное кольцо; в-третьих, наконец, ты должен украсть священника и причетника из кирхи. И если хоть одно из этих испытаний не выдержишь — качаться тебе на виселице. Запомни хорошенько — ведь тут дело о твоей голове идет».

Мастер отправился в ближайший город; там он купил одежду у старой крестьянки и нарядился бабой.

Размалевал себе лицо, да еще и рябины подделал, так что никто бы не мог его узнать.

Затем наполнил бочонок старым венгерским вином, в которое еще подмешал очень сильного усыпительного зелья.