Сказки участкового (СИ)

Увы, особых результатов опрос не дал. В перерывах между рыданиями стенаниями и хватаниями за сердце, расположенное где-то глубоко под вышеупомянутой выдающейся частью могучего тела, научной работницы, мне было поведано следующее.

Вчера в 19.00 заведующая музеем по совместительству являющаяся: экскурсоводом, бухгалтером, архивариусом, и всем прочим, кому там еще положено работать в подобных учреждениях, гражданка Борисюк (в миру именуемая Галиной Андреевной), как обычно закрыла дверь, закрывалась она на навесной, "амбарный" замок, и передав ключи сторожу-кочегару гражданину Горынычу (Федору Абдурахмановичу), обитающему здесь же в небольшом флигельке-котельной, отправилась домой. На мой вопрос о сигнализации заведующая ответила недоуменным взглядом, мол про такое чудо техники она конечно слышала, но здесь этого нет, да и не было до сиих пор необходимости. Вот так-то граждане, воистину права народная мудрость: "Пока гром не грянет, мужик (как оказывается и баба тоже) не перекрестится".

Разбудил ее, как и меня, телефонный звонок. Странный голос, очень похожий на человеческий, но какой-то замогильный, как будто с того света, промычал нечто нечленораздельное, и на этом общение заведующей с загробным миром, прервалось. Движимая нехорошими предчувствиями дама наспех собралась, (некий беспорядок в одежде и прическе потерпевшей действительно присутствовал, не думаю, что она всегда ходит по улице в домашних тапочках) и поспешила к музею. К ее величайшему ужасу, входная дверь в особняк была распахнута настежь. Отсутствовала главная достопримечательность - семидесятикилограммовый бронзовый бюст отца-основателя города купца Калашникова (да, да не удивляйтесь молодой человек, того-самого о ком упоминает в своем нетленном произведении великий М.Ю. Лермонтов), отлитый в 18... году, знаменитым скульптором Щукиным-Осетровым и подаренный оным ваятелем городскому собранию города Засарайска в день его двухсотлетия.

В этом месте собственно рассказ был закончен, плавно перейдя в бурные продолжительные рыдания, и я принялся вдумчиво "переваривать" полученную информацию.

Так, вопрос первый, каким образом злоумышленник открыл дверь? Эксперт нужен!

К счастью, Семен Исаакович уже пришел в себя и развил бурную деятельность, старательно пытаясь привлечь внимание рыдающей Галины Андреевны и периодически ревниво косясь на выбравшегося из машины, лихо по-гусарски подкручивающего усы, принимающего геройские позы, прапорщика Сашу.

С его слов выяснилось, что замок не был взломан, а выдернут вместе с пробоем, причем самое странное никаких следов воздействия фомкой, топором или чем-нибудь подобным не было и в помине.

Вопрос второй, где был сторож? И самое главное, где он сейчас? И вообще жив ли? От последнего вопроса меня бросило в пот, позабыв обо всем я бросился во флигель - кочегарку, ожидая увидеть там самое страшное.

В сторожке никого не было, ни сторожа, ни его трупа, ни следов борьбы. Следы застолья были, а следов борьбы не было. Но пиршество, судя по всему было бурным и обильным, хотя не очень разнообразным. Валяющихся под столом пустых бутылок я насчитал две штуки, на столе два стакана и наполовину опустошенная трехлитровая банка маринованных огурцов, очевидно использовавшихся в качестве немудрящей закуски.

Пока рыжая дознавательница описывала царящий в каморке беспорядок, водитель утешал рыдающую на его широком плече музейщицу, а эксперт, тихо страдая, старательно осыпал все вокруг специальным магнитным порошком, собирая отпечатки пальцев на всевозможных пригодных для этого поверхностях, я приступил к поиску тела гражданина Горыныча.

Поиски продолжались недолго. Стоило только обойти флигель с другой стороны, как искомое тело было обнаружено вольготно возлежащим лицом вниз в подзаборных лопухах. В правой руке сторожа, был крепко зажат мобильный телефон, в левой - непочатая бутылка водки. У изголовья бдительными сфинксами восседали два донельзя грязных и ободранных бродячих кота, с совершенно бандитскими физиономиями. При виде сотрудника милиции хвостатые уркаганы, недовольно фыркнули и поспешили скрыться, оставив охраняемый объект в полное мое распоряжение.

Аккуратно взяв безвольно обмякшую тушку Федора Абдурахмановича за плечо я развернул его физиономией к бездонно - синему небу и ... .

"Вот ты где мне попался рыбий глаз". Передо мной лежал, сладко причмокивая во сне губами, мой должничок. Ага, тот самый "помятый гражданин", обещавший помочь мне раскрыть "очень страшное преступление".

Вдвоем с водителем мы ухватили так и не проснувшегося музейного сторожа под белы рученьки и за грязны ноженьки (угадайте кому досталось последнее), доволокли его до УАЗика и раскачав как следует (каюсь по моей просьбе, не мог отказать себе в маленьком удовольствии) зашвырнули в "кандейку". Опрашивать его на месте сами понимаете занятие бесперспективное, а вот как протрезвеет тогда другое дело. Уж очень много вопросов к этому типу должно быть у дознавателя, да и я, честно говоря, хотел бы поинтересоваться на каком основании он оставляет в дураках молодых, начинающих сотрудников милиции.

***

Надо ли говорить, что опрос свидетелей ничего не дал? Да и откуда им взяться свидетелям. Между прочим, удовольствие то еще, в воскресный день ходить в шесть утра по домам мирных, ничего не подозревающих граждан и задавать глупые вопросы: "А сегодня ночью вы ничего подозрительного не видели? А может быть слышали? Ах, нет, ну извините". Столько нового о себе узнаешь. Нет, открыто в глаза конечно никто ничего не говорил. Ну как же, власть все-таки, человек при исполнении. Но представляю, какими нелестными эпитетами награждал разбуженный ни свет, ни заря в свой законный выходной обыватель всю милицию вообще и меня как ее представителя в частности, возвращаясь обратно в кровать. Кое, что все-таки удалось расслышать.

В общем, пока я облаиваемый всеми окрестными псами и наверняка обругиваемый их хозяевами, таким образом, совершал подворовый обход, младший лейтенант Муромцева успела закончить осмотр места происшествия, принять решение о возбуждении уголовного дела, признать гражданку Борисюк потерпевшей и допросить ее в этом качестве. Короче сделала все, что требовал от нее УПК. Больше нас на площади ничего не задерживала и наша опергруппа, загрузившись в УАЗик, покатила обратно в отдел.

Сидя на заднем сиденье рядом с грезящим о чем-то большом и прекрасном Исакычем, и не без некоторой доли злорадства, слушая как на поворотах за спиной, с грохотом перекатывается по тесной "кандейке" бесчувственное тело гражданина Горыныча, я размышлял. О чем размышлял? Спрашиваете тоже, да о преступлении конечно, о чем же еще.

По моему скромному разумению раскрыть это дело было, ну скажем так раз плюнуть. Всего и делов, дождаться пока сторож протрезвеет и обретет человеческий облик, а с ним и возможность более - менее внятно излагать свои мысли. А там уже все станет на свои места. С кем-то же он пил? Стаканов на столе было два? Два. Вот собутыльник, скорее всего и украл бюст купца Калашникова. Одно только непонятно, зачем злоумышленнику семидесятикилограммовый кусок бронзы, представляющий ценность разве, что для какого-нибудь краеведа. Хотя... Потерпевшая говорила помниться, что ему триста, нет вроде как около двухсот лет. Так, может, я ошибаюсь, и он действительно представляет величайшую художественную ценность. Черт, надо было поподробней расспросить Галину Андреевну об этом Щукине - Осетрове, вдруг действительно какой-нибудь великий ваятель и его произведения где-нибудь на аукционе в Солсбери с молотка за миллионы уходят? К стыду своему должен признаться в скульпторах и художниках я слабовато разбираюсь. Если уж закрашенная черной краской геометрическая фигура огромных деньжищ стоит, а тут бюст. Хм, так это ж тогда почти преступление века получается, ну хорошо пусть не века, но все равно, дело очень резонансное. А если мы его раскроем... . Это ж ого-го! Может даже орден дадут. Посмертно. Не, ну че сразу посмертно - то. Да и пусть даже не орден. Хотя бы почетная грамота, тоже неплохо.