Когда-то, давным-давно (с иллюстрациями)

— Ну да, конечно. По-моему, графиня это очень смешно придумала.

Принцесса задумчиво посмотрела в сторону леса и кивнула головой.

— Да, так оно и есть. Виггз, я подозреваю, что никакой Армии никогда и не было. А я плачу им жалованье каждую неделю. — И она мрачно добавила: — Бывают моменты, когда я начинаю сомневаться в ее честности.

— Вы хотите сказать, что она плохая? — спросила Виггз с ужасом.

Гиацинта снова утвердительно кивнула.

— Я никогда не бываю хорошей, — решительно заявила Виггз.

— Что ты говоришь, глупышка! Ты лучшая девочка в Евралии.

— Вовсе нет. Я иногда делаю ужасные вещи. Знаете, что я сделала вчера?

— Что-нибудь страшное? — улыбнулась Гиацинта.

— Порвала передник.

— Малышка, это не значит быть плохой. — Принцесса произнесла это отсутствующим тоном: она все еще вспоминала смотр своей Армии.

— А графиня говорит, что значит.

— Графиня?

— Знаете, почему мне хочется стать очень хорошей? — доверительно сказала Виггз, подходя вплотную к принцессе.

— Почему, дорогая?

— Потому что тогда я смогу танцевать, как фея.

— Думаешь, это делается именно так? — удивилась Гиацинта. — В таком случае, уж графиня-то должна была бы танцевать очень неуклюже. — Вдруг она что-то вспомнила. — Дитя мое, ты же собиралась рассказать мне о фее. Еще давно. Расскажи сейчас, это поможет мне забыть всякие неприятные вещи.

Это была очень простая история. Таких немало встречалось в книгах, с которых Виггз вытирала пыль. Но и времена тогда были простые, поэтому даже самая старая история казалась новой и интересной.

Виггз гуляла в лесу одна. Вдруг мимо нее в панике пронесся крольчонок; а за ним по пятам — хорек. Виггз подхватила маленькое пушистое создание на руки и крепко прижала к груди. Хорек остановился и стал прогуливаться поодаль, заложив руки в карманы, но потом вспомнил о важном письме, которое забыл отправить, и удалился. Тут крольчонок исчез, а перед девочкой появилась фея.

— Ты спасла мне жизнь, — сказала фея. — За мной гнался злой волшебник, и, если бы не ты, он убил бы меня.

— Простите, ваша милость, но я думала, что феи не умирают.

— Мы становимся смертными, если принимаем образ человека или животного. Теперь-то он мне не страшен, но пять минут назад… — Фея содрогнулась.

— Я так рада, что теперь вы в безопасности, — чистосердечно обрадовалась Виггз.

— Это благодаря тебе, дитя мое. Я должна тебя наградить. Возьми это кольцо. Если ты целый день будешь хорошей, оно исполнит одно хорошее желание. Если целый день будешь плохой, можно загадать одно плохое желание. Одно хорошее и одно плохое — вот все, на что оно способно. — С этими словами она исчезла, а Виггз осталась одна с колечком в руке.

Разумеется, потом Виггз изо всех сил старалась быть хорошей, но всегда что-нибудь выходило не так. То передник порвется, то она читает книги, с которых надо вытирать пыль, то… Всякий другой на ее месте давно бы уже махнул рукой на хорошее желание и посвятил себя исполнению плохого. Но Виггз была по-настоящему славной девочкой.

— И я ужасно, просто ужасно хочу стать хорошей, — очень серьезно сообщила принцессе Виггз, — чтобы я могла пожелать танцевать, как фея. — Охваченная внезапным сомнением, она спросила: — А это действительно хорошее желание?

— Это прекрасное желание, но я думаю, что ты и так могла бы неплохо танцевать, если бы попробовала.

— Не могла бы. Я всегда танцую вот так.

Она вскочила и сделала несколько танцевальных движений.

Виггз была милой девочкой, но ее танец невольно вызывал в воображении очень пыльную дорогу в гору, на вершине которой вас не ожидало ничего, кроме вчерашнего рисового пудинга. Что-то в этом роде.

— Это нельзя назвать грациозным, не так ли? — спросила Виггз, остановившись передохнуть.

— Да, мне кажется, феи действительно танцуют немного лучше.

— Вот поэтому я и хочу стать хорошей, чтобы загадать свое желание.

— Мне хотелось бы взглянуть на кольцо… Какое удивительное приключение!. Доброе утро, графиня, — сказала она не особенно приветливо. (Интересно, давно ли она уже здесь?)

— Доброе утро, ваше королевское высочество. Я позволила себе войти без объявления. А-а, милое дитя… — графиня одарила Виггз ласковой улыбкой. (Если она случайно что-нибудь и подслушала, то это была всего лишь ребячья болтовня.)

— Что вам угодно? — спросила принцесса, крепко ухватившись за ручки кресла. На этот раз она ни за что, ни за что не уступит этой женщине.

— Обычные текущие дела. Речь идет об известном вам проекте поощрения литературы. Ваше высочество приняло очень мудрое решение о том, что в отсутствие мужчин, совершающих суровый ратный подвиг, мы, женщины, должны всемерно содействовать процветанию изящных искусств, и с этой целью… если помните, мы говорили о состязании и… ээ…

— Ах, да, — сказала Гиацинта нервно, — давайте обсудим это завтра…

— Состязание, — мечтательно говорила графиня, блуждая взглядом по стенам. — Что-то вроде денежного приза, — прибавила она словно в трансе.

— Да, наверное, нужна какая-то премия. («Почему бы и нет, — подумала принцесса, — если литература нуждается в поощрении?»)

— Мешочки с золотом, — шептала графиня самой себе. — Много мешочков с золотом. Большие мешки серебра и маленькие мешочки золота. — Она уже видела, как бросает их в толпу.

— Прекрасно, мы вернемся к этому завтра, — поспешно проговорила принцесса.

— Я уже все приготовила заранее. Вашему высочеству осталось только поставить свою подпись… чтобы не обременять ваше высочество излишними хлопотами. Это так экономит время. — И она с обезоруживающей улыбкой протянула принцессе лист, разрисованный разноцветными чернилами.

Принцесса подписала.

— Благодарю вас, ваше высочество. Теперь я должна удалиться, чтобы лично все организовать. — Блюстительница интересов литературы с достоинством попрощалась с повелительницей и приступила к исполнению своих обязанностей.

Гиацинта в отчаянии взглянула на Виггз:

— Вот опять! Опять то же самое. Я не знаю, в чем дело, но эта женщина всегда командует мной как девчонкой. О, Виггз, я чувствую себя такой одинокой и беспомощной в окружении женщин. Как бы мне хотелось, чтобы здесь был хоть один мужчина.

— Разве все мужчины во всех странах воюют?

— Нет, не во всех. Есть еще Арабия. Ты, может быть, помнишь, — хотя вряд ли — откуда тебе знать — отец как раз собирался пригласить к нам принца Удо из Арабии, но тут началась война. О, как бы мне хотелось, чтобы отец был здесь! — Она опустила голову на руки, но мы никогда не узнаем, уронила бы она несколько царственных слезинок или разревелась по-простому. Потому что вошла придворная дама, и Гиацинта овладела собой.

— Приближается гонец, ваше королевское высочество! Несомненно, из лагеря его королевского величества.

Взвизгнув от восторга и забыв о королевском достоинстве, принцесса бросилась вниз по лестнице, а вслед за ней — верная Виггз.

А что тем временем делала графиня? Она все еще оставалась во дворце. Более того, она находилась в Тронном Зале, и еще более того, она восседала на королевском троне.

Покинув принцессу, она увидела приоткрытую дверь в Тронный Зал и не могла удержаться, чтобы туда не заглянуть. Одна из служанок наводила там порядок и вопросительно взглянула на графиню.

— Можете идти, — сказала графиня с достоинством. — Ее королевское высочество просила меня ждать ее здесь.

Служанка сделала реверанс и вышла. Тогда графиня произнесла удивительную фразу:

— Когда я стану королевой Евралии, мне больше не придется никого просить ничего подписывать.

Ее дальнейшее поведение было еще более удивительным. Прижав палец к губам и тихонько мурлыкая себе под нос, она подошла к двери и оттуда громко объявила: «Ее величество королева Бельвейн Первая!»