Пропавшие буквы, или Алёша Попов в Муми-доле

Но трёхногий тут же пришёл в себя. Потеряв интерес к Марусе, которая, распушив шерсть и грозно шипя, отползла ещё ближе к спасительным куриным лапам, он устремился к Бабе Яге. Отважная старуха и не думала спасаться бегством. Выхватив из кольца на печкином стояке рогач, она крепко обхватила руками его деревянную рукоять и выставила металлическую рогатку навстречу трёхногому. «Так, — подумал Алёша, — в старину на медведя ходили, в учебнике истории есть картинка. Не с ухватом, конечно, но похоже».

Чудовище одну за другой совершило в направлении Яги несколько атак, но каждый раз натыкалось на рогатку ухвата и боевой клич: «Вот тебе, Морра, получай!» Осознав бесполезность своих попыток, трёхногий оставил бабушку в покое и бросился к Алексею Попову. «Йе! Йе! Йе!»

Следователь, задумавшийся об особенностях медвежьей охоты далёких предков, промедлил и не успел увернуться. Трёхногий, подпрыгнув, ударил его в грудь и повалил наземь. Само же чудовище опустилось всеми тремя ногами на песок рядом. Оно всё ближе, ближе… И тут, глядя на диковинного зверя с новой позиции, следователь сообразил: это ведь буква — неимоверно выросшая и повернувшаяся на девяносто градусов по часовой стрелке!

— Е, — еле слышно прошептал Алёша, — Е…

Опасность тут же миновала. Следователь вскочил на ноги. Перед ним предстала такая картина: на песке неподвижно лежит огромная буква «Е»; Маруся прижалась к избушкиной лапе и шипит, как закипевший чайник; в сторонке стоит Авдотья; Баба Яга, потрясённая собственной смелостью, застыла, как была, с рогачом наперевес.

Алёша, выравнивая дыхание, присмотрелся к рогатке ухвата. Прищурился. Попросил, как мастер в фотоателье:

— Бабушка, вы не могли бы держать рогач немного погоризонтальней? Вот, так уже лучше. И отойдите чуть-чуть подальше, так будет виднее… Эс!

— Что эс? Что за эс-то? — всполошилась Баба Яга.

Рогатка сама собой соскочила с рукояти и упала на землю большой буквой «С». Бабушка, потрясённая ещё раз, продолжала держать в руках деревянную палку. Опыт, полученный следователем раньше, ясно говорил о том, что беседовать с новонайденными беглецами не имеет смысла: всё равно ничего толкового от них не добьёшься. Вновь в ход пошло уменьшительное зеркало. «Е» и «С» отправились в коробочку, где уже пребывали свидетели Вэ и Восклицательный знак.

— Вот дела-то! — пробасила Авдотья и отправилась рассказывать сестре-близняшке о подвигах следственной бригады и оповещать встречных о продолжающихся поисках всего, что появилось внезапно.

Глава восемнадцатая

ЛУНА, ТРУБКА И РАМКА

— Мне, — слабым голосом промолвила Баба Яга, — надо успокоительного отвара выпить. Переволновалась. — И она, тяжело опираясь на ветхие перильца, поднялась по ступеням крыльца. Дверь избушки захлопнулась.

Следователь и кошка тоже приводили нервы в порядок: Алёша — сидя на лавочке, Маруся — развалившись рядышком на песке. В синем небе появилась полная луна, круглая-прекруглая.

— Луна? — вслух удивился Алексей. — Что за диво такое? День ещё только клонится к вечеру, солнце палит, — а тут ночное светило…

— Лукоморье, — небрежно успокоила его помощница. — Тут и не такое случиться может.

На крыльцо вышла успокоившаяся Яга. Спустилась на полянку. Зевнула. Устремила взгляд к небосводу. Увидела совершенно несвоевременную луну. Изумилась. Воскликнула:

— О!

Луна резко крутанулась, превратилась в обруч, и он стремительно полетел вниз. Никто и глазом не успел моргнуть, как небесное кольцо, едва не задев старушкины уши, очутилось у неё на шее. От удара Баба Яга даже слегка присела.

— Какое красивое тебе досталось колье, бабушка! — позавидовала Маруся.

— О! — сказал следователь. — Буква «О». Вы её назвали, и она, естественно… — с уменьшительным зеркалом в руке он двинулся в сторону Бабы Яги.

— Остановись! — закричала та.

Но было уже поздно. Неосторожно использованное зеркало сделало своё дело: вместе с буквой уменьшилась и старушка. Малюсенькая Баба Яга стояла с кольцом на шее и пугливо озиралась. Слева к ней подбирался муравей, с ветки вербы с опасным любопытством поглядывала, поводя клювом, хищная синица…

Полный раскаяния следователь едва разобрал тонкий голосок уменьшенной бабушки:

— В коробочку! Скорей! Я хочу в коробочку!

— Конечно-конечно, — поспешил Алёша. — Извините великодушно. И не беспокойтесь, я что-нибудь придумаю.

Крышка шкатулки прочно закрылась. Хищная синица разочарованно отправилась искать пропитания куда подальше.

— Неудобно получилось, — вздохнул Алексей Попов. — Надо будет при первой возможности постараться вернуть бабушке прежний вид, — и быстро обернулся, услышав за спиной чьё-то деликатное покашливание.

Это был Чингачгук, подошедший так тихо, как умеют только индейцы.

— Приветствую тебя, юный бледнолицый воин, — промолвил вождь, сжимая в вытянутой руке курительную трубку. — Ходит слух, что ты интересуешься всем, что внезапно появилось.

— Мы интересуемся, — выделив голосом местоимение, обидчиво уточнила Маруся.

— Молчи, пушистое животное, — отмахнулся Большой Змей, — негоже тебе вмешиваться в беседу, которую ведут вожди. Так вот, этой трубки у меня никогда не было, и вдруг появилась. Может быть, она — именно то, что нужно белокожему юноше? Только помни древнюю мудрость нашего племени: курение вредит здоровью.

Трубка, выпустив лёгкий дымок, выскользнула из руки вождя, приземлилась на скамейку и, дробно постукивая мундштуком, попыталась скрыться на этой единственной своей ноге. При этом чашечка повернулась вправо, совершенно явными стали знакомые очертания, и Алёша с Марусей одновременно вскрикнули:

— Эр!

Разоблачённая буква перестала притворяться курительной трубкой и через минуту отправилась в коробочку обычным уже манером. Перед тем как крышка закрылась, из шкатулки донёсся жизнерадостный писк Бабы Яги:

— Нашего полку прибыло!

— Юному воину ведомы секреты чародейства, — почтительно прижал ладонь к груди Чингачгук. — Низко склоняюсь перед бледнолицым вождем. — Неслышно пятясь в глубоком поклоне, Большой Змей покинул поляну.

— Операция «Эр» завершена, — подытожил следователь. — Теперь пришла пора подумать, как нам вернуть Бабу Ягу.

Кошка согласно дёрнула хвостом, и поредевшая следственная бригада стала соображать. Оказалось, что на это отпущено не так уж много времени: на поляну вышли тролли — большой, средний и маленький. Перебивая друг друга, они затараторили все вместе.

— Мы не только делаем зеркала, не только вырезаем по желанию заказчика, но и вставляем в рамки. Их тоже сами мастерим. И вот…

— Вы бы выбрали для показаний кого-нибудь одного, — остановил троллей Алёша, — а то разобрать трудно: тра-та-та, тра-та-та.

Зеркальных дел мастера посовещались, и рассказ продолжил средний; остальные только кивали рогатыми головами и одобрительно притопывали копытцами.

Значит, перебирают они готовые рамки. Производят переучёт, так сказать. Вдруг видят одну — не слишком большую, но необычной формы. И поняли: не делали они такой! Откуда же она взялась? Вот именно: невесть откуда. Ну появилась и появилась. Нашли подходящее зеркало, вставили. Тут приковыляла печка Авдотья и сообщает: всем, что неожиданно возникло, интересуются на полянке с избушкой. И вот они здесь.

— Молодцы, — похвалил троллей следователь, — дайте-ка посмотреть на вашу неожиданность.

Рамка, очертаниями напоминающая треугольник, была укреплена на узкой площадке, более длинной, чем его основание. По краям площадки — две небольшие ножки.

— Вы уж поостерегитесь, — предупредил меньшой тролль, — зеркало-то вставлено увеличительное, увеличивает всё, что угодно.