Как появились броненосцы (сборник)

Редьярд Киплинг

Как появились броненосцы (сборник)

Как на коже носорога появились складки

Очень давно на Необитаемом острове, что в Красном море, жил один Парс-огнепоклонник. Он носил шапку, от которой отражались лучи солнца и которая сияла слишком ярко даже для яркого Востока. Человек этот жил на самом берегу Красного моря, и у него не было ничего, кроме шапки, ножа и печки с плитой: знаешь, из тех, до которых никогда не следует дотрагиваться. Раз он взял муки, воды, сушёных слив, изюму, сахару и испёк из этих вкусностей пышный сладкий пирог сантиметров в двадцать шириной и сантиметров в тридцать высотой. Получился он на редкость вкусным, просто-таки даже сказочно вкусным. Пёк он его, пёк, и наконец сладкий каравай славно зарумянился, и от него пошёл аппетитный запах. И вот только Парс собрался угоститься чудо-пирогом, как из лесу вышел Носорог. Носорог, на носу которого – рог и глазки которого – свиные. Надо сказать, что в те времена кожа Носорога плотно облегала всё его тело: на ней не было ни одной складочки или морщинки. Он был совсем такой, как носороги в игрушечном Ноевом ковчеге, только, понятно, гораздо, гораздо больше. Как бы там ни было, носороги всегда отличались плохими манерами, как сейчас, так и в стародавние времена.

Носорог сказал: «Ага!» И Парс тут же бросил свой пирог, и вскарабкался Парс на высокую пальму. Была на нём только его шапка, шапка, сиявшая на солнце не хуже самого солнца, шапка, ярче которой не было ни у кого на Востоке. Носорог опрокинул носом керосиновую печь с плитой, и пирог покатился по песку. Тогда он сперва насадил его на свой рог, а потом съел и, помахивая хвостом, ушёл в густые, безлюдные дебри, что рядом с островами Мазандеран, Сокотра и пустыней мысов Высокого Равноденствия. Парс слез с пальмы, поставил печку на ножки и нараспев произнёс несколько слов. Ты не знаешь, что он пропел, а потому я перескажу тебе: «Тот, кто съел хлеб, который я испёк, получил урок».

И в этих словах было больше правды, чем ты думаешь.

Ровно через пять недель на Красном море стало так жарко, что жители сбросили с себя всю одежду. Огнепоклонник тоже снял с головы шапку, а носорог скинул с себя кожу и, перебросив её через плечо, спустился к берегу. Он задумал искупаться. В те дни кожа застёгивалась у него под шеей на три пуговицы и очень походила на непромокаемое пальто. Носорог ничего не сказал Парсу о пироге, ведь ни прежде, ни после он не умел себя вести. Он вошёл в воду, погрузился в неё с головой и стал пускать носом пузыри. А его кожа тем временем лежала на берегу.

К морю пришёл и Огнепоклонник. Он увидел кожу и улыбнулся такой широкой улыбкой, которая два раза обежала вокруг его лица. Потом он заплясал, три раза обежал вокруг кожи Носорога и наконец потёр руки. После этого он кинулся к своей печке и наполнил шапку крошками сладкого хлеба. Он никогда не ел ничего, кроме хлеба, а крошки никогда не подметал, и потому у него их было превеликое множество. Вернувшись на берег, Огнепоклонник взял кожу Носорога, встряхнул её хорошенечко, поскоблил, потёр, так как она была вся в засохшей грязи, и высыпал на неё сухие, заветрившиеся крошки и несколько подгоревших изюминок. После этого он снова взобрался на вершину пальмы и стал поджидать, когда Носорог выйдет из воды и наденет кожу.

Едва Носорог надел свою кожу и застегнул её на три пуговицы, как ему стало щекотно. Крошки кололи его, царапали его тело… Знаешь, как бывает, когда ты просыпаешь крошки на простыню в постели? Носорог вздумал почесаться, но от этого ему стало только хуже. Он лёг на песок и стал кататься по нему, но каждый раз, когда он переворачивался, крошки беспокоили его всё больше и больше. Чтобы избавиться от напасти, он подбежал к пальме и начал тереться о её ствол. Он так усиленно и так долго тёрся о пальму, что кожа на его спине сморщилась, образовав большую складку. Другая складка появилась внизу, там, где были пуговицы (они оторвались, пока он катался по песку и тёрся о деревья). Сморщилась кожа и на его ногах. Ох и рассердился же Носорог, вот только крошкам и дела не было до его настроения. Они так и оставались под кожей и продолжали покалывать его тело. Наконец Носорог, рассерженный и весь исцарапанный, ушёл домой. С тех пор и до нынешнего дня у каждого носорога на коже складки, и у каждого носорога очень дурной характер – и всему виной крошки.

А Огнепоклонник спустился с пальмы. На его голове по-прежнему сияла шапка, ярче которой не было на всём ярком Востоке. Он прихватил свою печку с плитой и пошёл по направлению к Оротово, Амигдала, к травянистым плоскогорьям Аван-тариво и к болотам Сонапута.

Почему кит ест только мелких рыбок

В стародавние времена в море жил Кит. Жил и ел рыбу, всякую разную рыбу: треску и камбалу, плотву и макрель, щук и скатов, миног и ловких вьюнов угрей. Ел он также морских звёзд и крабов и всё, всё, всё, что только ему попадалось. На всех-то, на всех рыб, на всех морских животных, которых Кит замечал, он кидался и, открыв огромную пасть, хватал их. Ам – и готово! Наконец Кит съел решительно всех рыб во всех морях. Уцелела только одна маленькая хитрая Рыбка. Она всегда плавала подле правого уха Кита, так что он не мог её схватить. И вот Кит поднялся, стал на свой хвост и сказал:

– Я голоден.

А маленькая-то хитрая Рыбка пропищала ему в ответ тонким, хитрым голоском:

– Пробовали ли вы, великодушный рыбообразный, человека?

– Нет, – ответил Кит, – не пробовал. А это вкусная штука?

– Да, – ответила хитрая Рыбка, – только человек ужасно беспокойное создание.

– Ну принеси мне парочку-другую людей, – сказал Кит и ударил хвостом по воде, да так сильно, что всё море покрылось пеной.

– Вам и одного за глаза хватит, – сказала хитрая Рыбка. – Проплывите до пятого градуса северной широты и до сорокового восточной долготы, и вы увидите, что посреди моря на плоту сидит Моряк. Его корабль разбился, а потому на нём только синие холщовые штаны на подтяжках (помните о подтяжках на протяжении всего рассказа!) и в кармане – нож. Но я, по совести, должна сказать вам, что он необыкновенно умён и находчив.

Кит поплыл. Он всё плыл и плыл к пятому градусу северной широты и к сороковому восточной долготы, и очень торопился. Вот он увидел посреди моря плот, а на нём – Моряка в синих холщовых штанах с подтяжками (главное – помните о подтяжках!), к поясу его был пристёгнут нож. Моряк сидел, свесив ноги в воду. (Конечно, его мамочка позволила ему болтать голыми ногами в воде, не то он ни за что не стал бы этого делать, потому что был очень умён и находчив.)

Кит открыл рот. Он открывал его всё шире и шире, так что чуть не дотронулся носом до хвоста, и проглотил Моряка, плот, на котором он сидел, синие штаны, подтяжки (о которых ни в коем случае нельзя забывать!) и нож. Моряк и все его вещи попали в тёплый тёмный желудок Кита. После этого Кит с удовольствием облизнулся и три раза повернулся на хвосте.

Но как только Моряк, человек донельзя находчивый и умный, очутился в тёплом и тёмном желудке Кита, он затопал ногами, запрыгал, заколотил и замолотил руками по стенкам, стал кувыркаться и танцевать, кусаться, ползать, извиваться, выть, подскакивать и падать, кричать и вздыхать, лягаться, брыкаться и вертеться, а ведь если ты находишься в желудке, делать этого вовсе не стоит. Понятно, Кит почувствовал себя нехорошо. (Надеюсь, никто не забыл о подтяжках?)