Профессор Грозали, или Смерть Юлия Цезаря

Увы, школьная латынь в разговоре с древними римлянами пригодна ничуть не больше миланского диалекта или, скажем, языка исландцев. Студенты ехидно усмехаются. Но не все. Цурлини нервничает. Чтобы спасти Цурлетти, он солгал. Но если выяснится, что кинжальных ударов было все-таки двадцать три, он окажется не просто лжецом, но и саботажником. А это грозит ему временным, по меньшей мере на пятнадцать лет и три месяца, отстранением от занятий. Что же делать? Между тем профессор Грозали уже вынул чистый лист, нарисовал на нем двадцать четыре кружка и приготовил карандаши - после каждого удара кинжалом он будет зачеркивать один из кружков... Студент Мамбретти, неутомимый шутник, надул двадцать четыре воздушных шарика - после каждого удара он намерен сжать шар, тот лопнет и тогда он запишет на магнитофон хлопок... Вечные зубрилы привезли с собой японский микроарифмометр. Студент Брагулья навел кинокамеру с телеобъективом на площадь, чтобы заснять сцену убийства.

"Черт побери, плохи мои дела", - думает Цурлини.

В этот момент на площадь вступает караван американских туристов, громко чавкая жевательной резинкой. Чавканье это заглушает даже звуки труб императорской гвардии, возвещающих о скором прибытии самого Юлия Цезаря.

На место действия примчались операторы итальянского телевидения, намеревающиеся снять документальный фильм - рекламу кухонных ножей. Режиссер тут же взял бразды правления в свои руки.

- Заговорщики, станьте немного левее. Еще левее!

Переводчик переводит его распоряжения на древнеримский диалект. Многие сенаторы пытаются пробиться поближе к кинокамерам и приветливо машут в телеобъектив пухлыми ручками. Вся эта шумиха Юлию Цезарю крайне не нравится, но что он может поделать, ведь теперь здесь всем распоряжается режиссер. А режиссер заставляет его припудрить лысину, чтобы не блестела.

Дальше события развиваются весьма бурно. Заговорщики выхватывают кинжалы и набрасываются на Цезаря, осыпая его ударами. Но режиссер недоволен.

- Стоп! Стоп! Вы сбились в кучу, не видно, как брызжет кровь. Все повторить!

- Какая жалость! - бурчит студент Мамбретти. - Зря только тринадцать шариков раздавил.

- Приготовиться! - раздается голос оператора. - Смерть Юлия Цезаря. Повтор!

- Начали! - командует режиссер.

Заговорщики снова набрасываются на Цезаря, но неожиданно съемку испортил один американский турист. Он выплюнул жевательную резинку, Брут наступил на нее, поскользнулся и упал в объятия некой дамы из Филадельфии, а та от испуга выронила сумочку. Сцену убийства пришлось повторить заново.

- О боги, я пропал, я погиб! - сокрушается студент Цурлини.

Однако его пыткам приходит конец. Класс внезапно вновь оказывается в машине времени и летит прямиком в двадцать первый век.

- Измена! - кричит профессор Грозали.

- Профессор, - объясняет пилот, - контракт был рассчитан ровно на час. Ваше время истекло. Фирма не виновата, если вы не увидели всего, что хотели. Требуйте возмещения убытков у телевидения.

- Саботаж! - хором кричат студенты.

Теперь, когда события развернулись столь удачно для них, они могут и повозмущаться.

- Зато у меня есть для вас приятная новость, - продолжает пилот, - фирма "Хроно-тур" предлагает вам в награду пятиминутную остановку в средневековье. Вы сможете посмотреть, как были изобретены пуговицы.

- Пуговицы? - мрачно повторяет профессор Грозали. - Вы предлагаете нам пуговицы вместо кинжалов! Да что нам за дело до ваших жалких пуговиц?!

- Между тем они играют важную роль, - робко говорит пилот. - Без пуговиц брюки держаться не будут.

- Хватит болтать! - повелительным голосом говорит профессор Грозали. - Отвезите нас немедленно в наше время.

- Для меня так это только лучше! - восклицает пилот.Раньше освобожусь, успею перед кино домой заскочить.

- А что вы намерены смотреть? - хором спрашивают студенты.

- "Дракула против Тополино"!

- Вот здорово! Профессор, а мы не пойдем?

Профессор Грозали лихорадочно соображает, как быть. В это проклятое утро произошла какая-то чудовищная ошибка. Но какая? Быть может, в полутьме кинозала он найдет верный ответ на этот мучительный вопрос...

- Так и быть, идем на "Дракулу".

Цурлетти и Цурлини на радостях обнялись, остальные запели. А вот Альберти, золотое сердце, когда машина времени пролетала через девятнадцатый век, незаметно выбросил свой охотничий нож. Этим ножом он собирался тайком нанести Юлию Цезарю двадцать четвертый удар, чтобы не открылся обман, к которому прибег Цурлини. Отличный малый, этот Альберти, и, если в рождественскую ночь ему присудят премию за доброту, это будет только справедливо.