Собрание сочинений в 6 томах. Том 1. Эмиль из Лённеберги и др.

Томми и Анника слезли со стола и как можно осторожнее прошли по полу, чтобы не замочить одежду.

В саду на ярко-голубом небе сияло солнце. Стоял такой лучезарный сентябрьский день, когда очень хочется пойти в лес. Пиппи пришла в голову новая идея.

— А что, если нам взять с собой господина Нильссона и отправиться на небольшой пикник?

— Да! Да! Давайте пойдем! — закричали Томми и Анника.

— Бегите домой и попросите разрешения у вашей мамы. А я покуда соберу нам еду.

Томми и Анника решили, что это здорово придумано. Они помчались домой и совсем скоро вернулись обратно. Пиппи уже стояла у калитки с господином Нильссоном на плече. В одной руке у нее был дорожный посох, а в другой — большая корзинка.

Дети прошли сначала немного по проселочной дороге, а затем свернули на огороженный выгон, где между березами и зарослями орешника змеилась узкая и заманчивая пешеходная тропка. Мало-помалу они добрались до калитки, а за ней раскинулось еще более живописное огороженное пастбище. Однако калитку перегородила корова, и, похоже, она вовсе не торопилась убраться. Анника стала кричать на нее, а Томми смело вышел вперед и попытался прогнать корову, но она и с места не двинулась, а только таращила на детей свои огромные коровьи глаза. Чтобы положить этому конец, Пиппи поставила корзинку на землю, подошла к калитке, подняла корову и отнесла ее в сторону. Корова тут же исчезла в зарослях орешника.

— Подумать только, какими упрямыми могут быть коровы, ну прямо как быки, — сказала Пиппи, перепрыгнув через изгородь. — А к чему это приведет? К тому, ясное дело, что быки станут коровистыми. В самом деле! Даже думать об этом жутко!

— Какое красивое, ну просто мировое пастбище! — восторженно закричала Анника, взбираясь на каждый камень, какой только попадался ей на пути.

Томми взял с собой кинжал, подарок Пиппи, и вырезал палки и себе, и Аннике. Он чуточку порезал себе большой палец, но не придал этому значения.

— Может, собрать немного грибов? — предложила Пиппи и обломала красивый красный мухомор. — Интересно, можно ли его есть? — продолжала она. — Во всяком случае, насколько мне известно, пить его нельзя, а значит, ничего не остается, как только его есть. Может, это и ничего! И сойдет!

Откусив большой кусок гриба, она проглотила его.

— Сошло! — восторженно воскликнула она. — Да, да, ну а остаток мы поджарим в другой раз, — сказала она, подбросив гриб высоко-высоко, чуть ли не до верхушек деревьев.

— Что у тебя в корзинке, Пиппи? — спросила Анника. — Какая-нибудь вкуснятина?

— Этого я и за тысячу крон не скажу, — заявила Пиппи. — Сначала надо найти подходящее местечко, где можно накрыть стол.

Дети начали усердно искать такое местечко. Анника нашла большой плоский камень, который показался ей пригодным, но по нему ползали полчища рыжих муравьев, и тогда Пиппи сказала:

— Не хочу сидеть у них в гостях за столом, потому что я с ними не знакома.

— Да, а кроме того, они кусаются, — добавил Томми.

— Неужели! — удивилась Пиппи. — Тогда ты кусай их тоже!

Тут Томми увидел небольшую прогалинку в орешнике, и ему показалось, что там можно расположиться.

— Нет уж, тут мало солнца для моих веснушек, им будет неуютно, — заявила Пиппи. — А мне кажется, веснушки — это красиво.

Чуть поодаль виднелась невысокая горка, на которую можно было легко взобраться. А на горке был маленький, залитый солнцем уступ. Ну прямо настоящий балкон! Там они и уселись.

— Можете подремать, пока я накрываю на стол, — предложила Пиппи. Томми и Анника как можно крепче зажмурили глаза и слушали, как Пиппи открывает корзинку и шелестит бумагой.

— Раз, два, тридцать три — поскорее посмотри! — наконец произнесла Пиппи.

Они посмотрели. И закричали от восторга, когда увидели все лакомства, которые Пиппи разложила на голой горной плите. Там лежало несколько вкусных бутербродов с котлетами и ветчиной, целая горка блинов, пересыпанных сахарным песком, несколько небольших коричневатых колбасок и три ананасных пудинга. Видите ли, Пиппи научилась готовить у кока на отцовском корабле.

— Ой, до чего же весело, когда санитарный день! — сказал Томми. Рот его был набит блинами. — Вот бы каждый день был санитарным!

— He-а, знаешь что, — сказала Пиппи, — не такая уж я дурочка, чтобы драить полы каждый день. Спору нет, это здорово, но не каждый же день! Еще загнешься от усталости.

Под конец дети так наелись, что едва могли двигаться. Они тихонько грелись на солнце и блаженствовали.

— Интересно, трудно ли летать? — спросила Пиппи, мечтательно глядя на край уступа.

Внизу под ними был крутой обрыв, и до земли довольно далеко.

— Летать вниз, верно, можно научиться, — продолжала она. — Летать вверх куда легче. Но ведь можно начать с более легкого. Пожалуй, я попробую!

— Нет, Пиппи! — в один голос закричали Томми и Анника. — О, Пиппи, милая, пожалуйста, не надо, не делай этого!

Но Пиппи уже стояла на краю крутого откоса.

— Злая муха, улетай, крыльями сильней махай! — сказала она. И в тот миг, когда Пиппи произнесла слово «махай», она подняла руки и буквально взлетела в воздух. Через полсекунды послышался глухой звук, какой бывает при неловком падении. Это Пиппи шлепнулась на землю. Томми и Анника, лежа на животе, испуганно смотрели на нее сверху вниз. Пиппи поднялась на ноги и отряхнула коленки.

— Я забыла помахать крыльями, — радостно сказала она. — А к тому же, должно быть, мой живот слишком набит блинами.

И тут дети обнаружили, что господин Нильссон исчез. Он явно отправился на свою абсолютно личную небольшую прогулку. Они вспомнили, что совсем недавно видели, как он сидит очень довольный и жует корзинку для провизии. Но во время летательных маневров Пиппи они забыли о нем. А теперь он исчез.

Пиппи так рассердилась, что швырнула одну туфлю в большую, глубокую лужу.

— Когда идешь куда-нибудь, никогда не надо брать с собой никаких обезьян, — заявила она. — Господину Нильссону надо было сидеть дома и ловить блох у лошади. Это было бы только справедливо. Так ему и надо! — продолжала она, залезая в лужу, чтобы вытащить оттуда туфлю. Вода доходила ей до пояса.

— Вообще-то воспользоваться бы случаем и вымыть еще и волосы, — заявила Пиппи и тут же окунула голову в воду, и держала ее там так долго, что на поверхности воды появились пузыри.

— Ладно, на этот раз можно будет обойтись без парикмахерской, — удовлетворенно продолжала Пиппи, когда голова ее снова вынырнула на свет.

Пиппи вылезла из лужи и надела на ногу туфлю. А потом все они отправились в поход — искать господина Нильссона.

— Слышите, как вокруг меня булькает вода, когда я иду? — Пиппи захохотала. — «Бульк, бульк» — булькает платье, «чмок, чмок» — чмокают туфли. Ну и умора! Тебе тоже надо попробовать влезть в лужу, — сказала она Аннике с ее светлыми шелковыми локонами и такой изысканно нарядной в розовом платьице и маленьких белых кожаных туфельках.

— В другой раз, — сказала Анника.

Они пошли дальше.

— Ну как не сердиться на господина Нильссона! — возмущалась Пиппи. — Он вечно проделывает такие штучки. Один раз в Сурабае [19] он смылся от меня и нанялся в прислуги к одной старой вдове. Но насчет прислуги — это, понятно, враки, — добавила она после небольшой паузы.

Томми предложил отправиться на поиски в разные стороны. Анника сначала немножко боялась и не хотела, но Томми сказал:

— Ты что, трусиха?

Такого подозрения Анника, само собой, ни за что бы не допустила. И тогда все трое отправились на поиски — каждый в другую сторону.

Томми выбрал тропку, ведущую через лес. Никакого господина Нильссона он не нашел, зато нашел кое-кого другого. Он нашел быка! Или, вернее, бык нашел Томми, и Томми ему не понравился. Потому что это был злой и совершенно не любивший детей бык. Он примчался, опустив голову, с жутким ревом, а Томми издал страшный вопль, который разнесся по всему лесу. Пиппи и Анника тоже услыхали его вопль и поспешно прибежали, чтобы посмотреть, почему Томми так вопит. Но бык уже успел поддеть Томми на рога и подбросил его высоко в воздух.