Сесилия Агнес – странная история

И что книжка сама собой свалилась на пол, в общем, тоже вполне объяснимо, если вдуматься. По улице часто проезжают тяжелые грузовики, и тогда весь дом дрожит. Переплет у книги глянцевый, скользкий, вот она мало-помалу и вытряхнулась с полки.

Да и в истории с будильником тоже ничего удивительного нет. Комната у Норы солнечная. И как раз на подоконнике, где стоял будильник, было сущее пекло. Внезапный нагрев, разумеется, и привел механизм в действие. А как только солнце ушло, часы остановились. В этом все дело.

Но шаги? Как объяснить их?

Тут будет посложнее. Конечно, половицы в старых домах иной раз скрипели, и казалось, будто по ним кто-то ступает. Однако в соседней комнате пол целиком был мягкий, ковровый. А не дощатый. Но шаги звучали так, словно ступали по дощатому полу.

Хотя причин для беспокойства все равно нет. Шаги ничем ей не угрожали, она чувствовала, и это самое главное.

Словом, если вдуматься и не паниковать, в большинстве случаев отыскивалось вполне естественное объяснение. Поэтому Нора ничего Дагу не сказала.

Но однажды вечером, примерно неделю спустя, когда она после прогулки с Мохначом вернулась домой, Даг встретил ее в передней, и вид у него был возбужденный и таинственный.

– Знаешь, тебя тут по телефону спрашивали.

– Да? А кто?

– Понятия не имею. Разговор был какой-то странный.

Звонила старушка, спросила Элеонору Хед. Услыхав, что Норы дома нет, она растерялась и замолчала. Похоже, очень старая.

– Голос старческий такой, ломкий.

– Она не назвала себя?

– Нет, я даже спросил, а она ответила, что это значения не имеет.

– Предложил бы ей перезвонить.

– Я и предложил, но она, как услышала, что трубку взяла не ты, поспешила закончить разговор. Оробела, что ли.

– Значит, она не сказала, зачем звонит?

Ну как же, под конец попросила передать Норе – точнее, Элеоноре, она так говорила, – чтобы та наведалась в один маленький магазинчик в стокгольмском Старом городе. Адрес Даг записал. Там ей нужно спросить некую Сесилию Агнес.

– Сесилию Агнес? – Нора вопросительно посмотрела на Дага. – А фамилию она не назвала?

– Нет. Но утверждала, что в Стокгольм ты поедешь на этой неделе. И тогда непременно стоит наведаться в Старый город, так она сказала.

Ничего себе разговорчик! Нора нетерпеливо мотнула головой. Она вовсе не собирается в Стокгольм! В школе они, конечно, обсуждали поездку всем классом, но решили отложить ее до следующего года. Сейчас ни у кого нет денег, лучше подкопить, а уж тогда и ехать. Да и Стокгольм, в общем, на повестке дня не стоял. Большинство там уже не раз бывало.

– Я ей сказал, что ты вряд ли скоро поедешь в Стокгольм. Но она и слушать не желала. Говорила так, будто это ужас как важно.

– Что важно?

– Чтобы ты зашла в тот магазинчик в Старом городе и разыскала Сесилию Агнес.

– Но ведь это невозможно! Не получится. Все-таки хорошо бы ей перезвонить.

Даг считал, что это едва ли. У него сложилось твердое впечатление, что старушка перезванивать не станет. Она сообщила, что хотела, а там будь что будет. Голос у нее звучал решительно, когда она попрощалась и положила трубку.

– Да, странный был разговор. Я ничего не понял. А ведь какой-то смысл в нем наверняка есть…

Нора быстро взглянула на него. На секунду у нее мелькнула мысль, что, возможно, этот телефонный разговор – ответ на странный призыв книги и Дагова сна идти «туда – не знаю куда» и принести «то – не знаю что».

Может, ей надо в Старый город? Искать эту самую Сесилию Агнес?

Не мешало бы выяснить, что думает Даг.

– Даг!

– А?

– Нет, ничего. – Она вдруг отбросила эти мысли. Наклонилась и погладила Мохнача, который врастяжку лежал на ковре.

– Нора… – Даг сел на пол рядом с Мохначом. Задумчиво посмотрел на нее.

– Что?

– Ты что-то хотела мне сказать? Она пожала плечами, пряча глаза.

– Так, пустяки.

Но Даг не сводил с нее пристального взгляда.

– Я хочу с тобой поговорить. Сядь!

Она послушно села. По другую сторону от Мохнача. Сперва оба молчали, тормошили пса. Потом Даг вдруг сказал, ни с того ни с сего, как ей показалось:

– Иногда с тобой ужасно трудно. Ты об этом знаешь?

Она не ответила, и он добавил:

– Хотя, наверно, трудно бывает со всеми. И со мной тоже.

– Об этом ты и собирался поговорить?

– Нет, просто вдруг подумал… Мне кажется, мы оба сейчас ходим по кругу, словно кошка вокруг горячей каши.

– Да? Что ты имеешь в виду?

Даг перегнулся через Мохнача и, не глядя на нее, сказал:

– По-моему, снами пренебрегать не стоит.

– Может быть, только я редко помню свои сны.

– Не виляй! Ты прекрасно знаешь, о чем я.

– Вовсе нет…

– Еще как знаешь! Но если хочешь закрыть глаза, тогда закрывай! Я мешать не стану.

Даг шевельнулся, собираясь встать, однако Нора остановила его.

– Сиди! Давай-ка выкладывай, что ты имеешь в виду!

Он сел и в упор посмотрел на нее.

– Я имею в виду, что этот телефонный звонок вполне может быть продолжением моего сна. Ты же и сама наверняка так подумала, а?

– Ну, в общем, подумала, только…

– Я так и знал. Вот видишь. В таком случае ты поняла, что тебе нужно обязательно поехать в Стокгольм. И пойти в тот магазинчик, что в Старом городе. И спросить насчет этой девчонки, Сесилии Агнес.

– Девчонки? Почему ты решил, что это девчонка? Она так сказала?

– Не-а, но, по-моему, уж точно не мальчишка. Нора нетерпеливо вздохнула. Она имела в виду совсем другое. Ведь это может быть и пожилая дама, верно?

Тут Даг явно ничего возразить не мог. Пожал плечами и с рассеянным видом сменил тему. Заговорил о том, что жизнь намного содержательнее, чем считают люди. Ведь глупо же – верить, будто хилый человеческий умишко способен постичь все.

Как подумаешь об этой наглости, прямо зло берет. Так оскорблять мироздание!

– Нам бы следовало хоть чуточку уважать и принимать в расчет тайные знаки, которые вправду нам даются. А мы только и делаем, что затыкаем уши, закрываем глаза да рубим сплеча, воображая, будто сами все знаем. – Даг встал и, продолжая рассуждать, взволнованно прошелся по комнате. Потом вдруг остановился и строго посмотрел на Нору. – Ты меня слушаешь?

– Конечно.

Это была правда, она слушала внимательно, и он продолжил:

– Нам необходимо гораздо чутче, не как сейчас, относиться к многообразным способам, какими выражает себя жизнь. Тайные знаки и сигналы мы получаем все время. Но отыскивать их должны сами. А это нелегко, ведь мы по уши погрязли в рекламе всякого барахла. Мы должны быть бесконечно благодарны, что жизнь вообще берет на себя труд изредка подать нам сигнал! – Он сверлил Нору взглядом. – Понимаешь?!

– Да, учитель! – Она сидела прямая, как кочерга. Даг прыснул.

– Ладно, Нора, хватит на сегодня. Теперь ты, во всяком случае, понимаешь, что мои сны надо принимать всерьез.

– Даг! – Что?

– Идем, я тебе кое-что покажу!

Она вскочила и, опережая его, побежала в библиотеку. Хотела показать ему «Русские сказки». То место, на котором открылась книга, когда сама собой упала на пол. В смысле, из-за транспорта на улице. Так она рассказала Дагу.

– Ты же знаешь, какие тяжеленные грузовики тут иной раз ездят.

Даг посмотрел на нее с сомнением.

– Книги-то из-за этого на пол не падают, а? Где она стоит?

Нора подошла к стеллажу. Она точно помнила, куда поставила книгу. Но там ее не было. И на полу тоже не видно. «Русские народные сказки» исчезли.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На следующий день Андерс, вернувшись из школы, сообщил, что в эту субботу вместе со своим классом едет в Стокгольм. Вот так, в пожарном порядке. Намечена экскурсия в Технический музей, и Андерс спросил, нет ли у Дага и Норы желания поехать с ними. По коллективному билету.

Нора почувствовала, что Даг смотрит на нее. Они все вчетвером мыли на кухне посуду. Карин тоже была здесь.