Мой друг – невидимка

Налетел порыв ветра.

Верхушки зарослей били по остроконечной крыше, сбивая новые куски облицовки, которые со свистом летели вниз.

Мы с Роксанн едва успели отскочить.

Я видел, что Роксанн дрожит.

При виде этого дома у кого хочешь мурашки поползут по коже!

– Если ты испугалась, давай не пойдем внутрь, – предложил я. – Мы еще успеем посмотреть фильм.

– Я? Испугалась? С чего ты взял! – выпалила она. – Пойдем!

Роксанн поднялась по разбитым ступенькам к передней двери. Я шел за ней по пятам. Она взошла на деревянное крыльцо.

– Осторожнее, – сказала она, оглянувшись. – Настил шаткий.

Она потянулась к двери и медленно повернула ручку. Дверь со скрипом распахнулась, и мы вошли внутрь.

23

Мы очутились в огромной прихожей.

Причудливой формы люстра нависала прямо над нами. Хрусталики в виде слезинок свешивались с нее, все покрытые толстым слоем пыли и паутины.

Внутри царил леденящий холод. Было гораздо холоднее, чем снаружи. Пахнуло чем-то кислым.

Я поежился. Поискав глазами фонарь, я обнаружил его на стене при входе.

Я щелкнул выключателем, но фонарь не работал.

– Он не включится, – прошептала Роксанн. – Здесь же сотню лет никто не жил! Достань свой фонарь.

– Какой фонарь? – спросил я.

– Ты не взял фонарь? Ты же должен был его взять! – зашептала она.

– Я забыл, – признался я. Роксанн вздохнула.

– А камеру ты взял? – спросила она.

– Да, вот она. – Я вытащил видеокамеру из рюкзака.

– Хорошо, что ты хоть что-то помнишь, – пробормотала она.

Она начала было еще что-то говорить, но вдруг вскрикнула.

– Что такое? – спросил я.

– Ты ничего не слышал? Похожее на низкий стон? – возбужденно спросила она.

– Нет, – ответил я, – ничего.

– А-а, – сказала она, – ну мы ведь только вошли. Держу пари, что скоро мы услышим стенания. Приготовь камеру.

Мы прошли внутрь – в гостиную. В холодную белую пелену тумана.

– Я ничего не вижу, – прошептал я. – Почему гостиная вдруг окуталась туманом?

– Смотри. – Роксанн указала на стену, откуда из расщелин, клубясь, проникал туман. Узкие потоки его затем сливались и закручивались, заполняя всю комнату.

Я шагнул вперед – снаружи донеслось завывание ветра.

Прямо на меня летело что-то белое.

Я отпрыгнул и понял, что это занавески. Тонкие белые занавески на разбитых передних окнах. Они неистово хлопали, развеваясь на ветру.

Следующий порыв ветра был еще сильнее. Новые потоки тумана устремились через щели в комнату.

– Здесь никого нет. – По всему телу пробежала дрожь. – Давай поднимемся.

Роксанн повела меня к лестнице через столовую и кухню. Оба помещения были пустыми. Холодными и пустыми.

Мы шли по длинному коридору, в конце которого обнаружили лестницу. Старые деревянные перила еле держались. Кое-где они и вовсе обрушились.

– Готов? – Роксанн нащупала стену, ступив на ступеньку.

Я прошептал «да», хотя был далеко не уверен в этом. Конечно, я не верил, что в доме действительно были привидения, но он был таким мрачным, сырым, туманным, пустым… Любой бы струхнул, оказавшись здесь!

Мы полезли наверх, и ступеньки заскрипели под нашими ногами. Воздух стал еще холоднее. Взобравшись на второй этаж, мы увидели три двери. Мы заглянули в каждую – в маленькие темные комнаты.

Я вздохнул с облегчением, обнаружив, что все они пустые. Мы полезли на третий этаж. Там оказалась огромная комната. В этой не было пусто.

Расползшиеся покрывала и разорванные одеяла были разбросаны по всему полу. Три подушки, все в прорезях, из которых торчали перья, стояли прислоненные к стене.

Опрокинутый деревянный стул упирался в старый сундук.

Роксанн направилась через комнату к сундуку.

Я присел на корточки и стал изучать кусок черной смятой материи, валявшийся на полу. Я взял его в руки – и обомлел.

Это была черная рубашка. Черная рубашка без правого рукава! Такая, о которой говорилось в книге о призраке!

– Давай посмотрим, что там внутри сундука, – прошептала Роксанн.

– Нет! Вот, смотри… – начал было я, но замолк: со ступенек донесся душераздирающий стон.

Мы повернулись кругом, лицом к лестнице, и замерли: ступеньки скрипели…

Кто-то поднимался по лестнице!

Роксанн застыла с раскрытым ртом. В моей груди изо всех сил колотилось сердце.

Роксанн повернулась ко мне, но я быстро опустил глаза, чтобы она не увидела, как я был напуган.

– Зд… здесь… призрак, – запинаясь, прошептала она. – Он идет! Приготовь камеру!

Я на ощупь включил камеру и поднял ее. Она заходила ходуном в моих трясущихся руках.

Шаги доносились уже с верхних ступенек.

Роксанн стояла посреди комнаты – мертвая от страха.

Глубокий жуткий стон сотряс комнату. За ним последовал пронзительный смех.

Через всю комнату пролетел стул. Крышка сундука резко откинулась.

Роксанн отпрыгнула назад. Выхватив свою тетрадь, она, возбужденная и одновременно напуганная, лихорадочно стала делать в ней записи. Карандаш дрожал у нее в руке.

Крышка сундука с треском захлопнулась. Мы оба подпрыгнули.

В ужасе я следил, как стул поднимается с пола в воздух. Воспарив, он полетел вниз и упал на пол с громким треском.

– Что ты стоишь просто так? – командовала Роксанн. – Камеру! Камеру! Снимай!

Я поднял камеру, в то время как по комнате начали летать подушки.

Одеяла тоже ожили. Они как будто целились в нас. Налетая, они заворачивались вокруг.

– Гадость какая! – выкрикнул я: они были такими вонючими, такими прогнившими.

Одеяла спеленали нас, как будто мы были куклами, а затем упали на пол.

Крышка сундука не переставая открывалась и с шумом закрывалась.

С треском распахивались и захлопывались вновь окна.

– Это привидение! – воскликнула Роксанн, светясь от счастья. – Настоящее привидение! Ты веришь в это? Определенно мы получим высший балл! Дай сюда!

Она выхватила видеокамеру из моих рук и поднесла ее к глазам.

– Не-е-ет! – Крик ужаса вырвался из ее груди. Она уронила камеру, и та со стуком упала на пол.

– На помощь, Сэмми! – закричала она. – Оно схватило меня! Оно схватило меня!

24

– Отпусти, – визжала Роксанн, – Сэмми, помоги! Оно схватило меня! Призрак… он тащит меня!

Оцепенев, я в ужасе смотрел, как куртка Роксанн взлетела позади нее, как будто ее тянула невидимая призрачная рука.

Ее тело все передергивалось, пока призрак тянул. Потом он швырнул ее через всю комнату.

Она споткнулась и упала на колени.

– О-о-о! – раздался ее душераздирающий вопль. Она с трудом поднялась на ноги, страх застыл в ее глазах.

Я вдруг вспомнил о камере. «Это я должен заснять», – сказал я себе. И поднял камеру.

Куртка Роксанн опять поднялась позади нее.

– О-о-о! Помоги! – закричала она.

Она начала вертеться волчком. Круг за кругом. Все быстрее и быстрее. Она беспомощно кружилась, руки взлетали, волосы, развеваясь, закручивались спиралью.

Я пытался твердо держать камеру, но не мог.

– Брось эту дурацкую камеру и помоги мне! – молила Роксанн, кружась по комнате.

– Отпусти ее! – заорал я. – Отпусти ее!

К моему изумлению, Роксанн остановилась.

Колени ее подгибались. Она отлетела к стене и ударилась сильно, с громким треском.

– Ох! – Она затрясла головой, как будто пыталась избавиться от страха. – Призрак Мрачного Дома… – начала она.

Но не успела она закончить, как поднялась над полом.

– Нет, пожалуйста, не надо! – взмолилась Роксанн, неистово размахивая руками и ногами. – ОПУСТИ МЕНЯ! ОПУСТИ МЕНЯ!

Призрак, вероятно, выпустил ее, потому что она полетела на пол, приземлившись на колени.

Не успела она встать на ноги, как от пола оторвалась подушка. Я в оцепенении глядел, как эта подушка впечаталась Роксанн в лицо.