Том и полночный сад

Парень снова открыл глаза и потянулся за вторым бутербродом. Том удивился — неужели он читает благодарственную молитву после каждого куска хлеба? Может, просто не знает, сколько ему захочется съесть.

Садовник продолжал жевать, а Том огляделся вокруг. Плодовые деревья, дощатый курятник, веревки, на которых сушат белье, куча хвороста для костра. Дальше простирались поля, а за деревьями в стороне виднелись красные крыши — там, наверно, была деревня.

Осматриваясь, Том все же не спускал глаз с садовника. Как только тот покончил с последним бутербродом и взялся за ручки тачки, собираясь вернуться в сад, Том был уже тут как тут. Проходить через запертые двери — удовольствие сомнительное, и мальчику совершенно не хотелось заниматься этим во второй раз. Теперь Том попал обратно в сад без особого труда — проворно вскочил в пустую тачку и проехал через калитку с полным удобством.

Пройдет немало времени, прежде чем Том снова решится протащить себя — в прямом смысле этого слова — через запертую дверь. Плодовый сад он уже повидал, что там за ним — не так уж интересно, да и остальные двери могут подождать. Он вскарабкался на невысокую стену, за которой обнаружился небольшой лесок. С третьей стороны сад обрамляла Живая изгородь, и он снова ужом пролез между кустами. Там, на дальней границе луга, неожиданно оказалась река, чистая, неторопливая, мелкая, с зеленоватой от камыша и речных растений водой.

Ни сад, ни окрестности сами по себе не казались Тому странными, даже собственные, весьма необычные способности его не особенно волновали. Но что-то все же не давало ему покоя, он то и дело принимался думать об этих загадках. Почему в саду всегда царит прекрасная погода, почему времена года и время суток сменяются здесь с такой необычайной быстротой? Еще его смущало постоянное ощущение присутствия чьих-то внимательных глаз.

Вдруг все загадки и опасения сошлись вместе. В ту ночь он, как обычно, вылез из кровати в квартире на втором этаже, спустился вниз около полуночи и открыл дверь в сад. В первый раз за все время в саду тоже была ночь. Луна уже взошла, но ее то и дело закрывали набегающие тучи. Облака неслись с ужасающей быстротой, но тут, у земли, воздух был совершенно неподвижен — царила невероятная духота, и было куда жарче, чем днем. Том расстегнул пижамную куртку, болтающиеся полы давали кое-какую прохладу.

В воздухе пахло приближающейся грозой. Не успел Том пройти и нескольких шагов, как луна окончательно исчезла в тучах. Вместо лунного света сад озарила молния, мгновенно расколовшая небо на две половины, через секунду послышался раскат грома.

Том поспешил обратно в дом. Когда он почти добрался до крыльца, поднялся сильный ветер, и на мальчика обрушился проливной дождь. Стало страшно холодно. В саду, казалось, бесновались все силы ада, молниям не было числа. Ветер свирепо срывал с деревьев листву, а у края лужайки угрожающе раскачивалась высокая ель. Еловые ветки, укутанные плющом, метались под натиском бури из стороны в сторону, как ручонки выбравшегося из пеленок младенца.

Тому показалось, что дерево качается все сильнее и сильнее. «Не унесет же его ветром, — убеждал себя мальчик. — Деревья ветром не уносит».

Словно в ответ на его мысли, завывания ветра перекрыл страшный треск — невероятно громкий раскат грома одновременно с ударом молнии, и не где-то в стороне, не в вышине, а прямо тут, в саду, среди деревьев. Молния ослепила мальчика, он на мгновение закрыл глаза, а открыв, увидел, что дерево превратилось в горящий факел и вот-вот рухнет на землю. Пока оно — одну невыносимо долгую секунду — падало, ветер затих, и в саду воцарилось полнейшее безмолвие. В этой тишине до Тома неожиданно донесся крик. В нем звучал тот же ужас, что охватил и самого мальчика. Кричали откуда-то сверху, из окна над его головой.

Тут дерево рухнуло во всю свою длину — как позже узнал Том, на грядки со спаржей. Наступила полная тьма, ветер задул с удвоенной силой.

Тома трясло от страха. Он ворвался в дом и захлопнул за собой дверь. Старинные часы мирно тикали, в прихожей царило полнейшее спокойствие. Мальчик даже подумал, что ему все это привиделось. Он снова открыл дверь и выглянул в сад. Летняя гроза еще не утихла. Сполохи молний удалялись, в их свете он разглядел безобразную брешь у края лужайки, где раньше росла высокая ель.

Падающее дерево кого хочешь испугает, но больше всего Тома встревожил услышанный крик. Однако главная неожиданность подстерегала его на следующий день. Он, как обычно, открыл дверь и оглядел сад. Сначала мальчик не заметил ничего странного, потом сообразил, что страннее всего и есть привычный вид сада. Вокруг лужайки густо — безо всякого промежутка — росли деревья. Увитая плющом ель стояла как ни в чем не бывало.

Глава 7

ОТЧЕТ ПИТЕРУ

— Только если завести часы в обратную сторону, — небрежно ответил дядя Алан на заданный мальчиком вопрос.

В уголке письма, адресованного Питеру, Том сделал набросок — часовой циферблат, а вокруг высокий прямоугольный корпус — ни дать ни взять старинные часы. Он еще пару минут трудился над рисунком, а потом снова задал дядюшке вопрос:

— Какие часы?

— Что ты сказал, Том?

— Вы говорите, что дерево не может сначала упасть, а потом снова стоять, словно никогда и не падало, если только не завести часы в обратную сторону. Какие часы?

— Любые часы, Том.

Мальчик продолжал отделывать рисунок.

— Так просто говорится, «завести часы в обратную сторону», вроде как попасть обратно в Прошлое, а такого не бывает. Время так себя не ведет.

Дядюшка снова принялся за книгу, Том продолжал выводить каракули на листе бумаги. Скоро стало понятно, что получается похожее на ангела существо с крыльями за плечами и широко расставленными ногами. Он сам не знал, что рисует, и теперь с изумлением уставился на свое творение. Сначала Том даже не сообразил, откуда ему знакома эта фигура. Потом вспомнил про старинные часы — вот откуда она взялась. Прошла еще минута.

— А что такое Время, дядя Алан?

Дядюшка отложил книгу в сторону, тетя нервно бросила вязанье.

— Том, — начала она, — тебе не следует мучить дядю такими странными вопросами. Он устал после целого дня работы.

— Нет, нет, Гвен. На вопросы детей всегда надо отвечать. В вопросах Тома меня немного смущает только то, что в них порой недостает связности и, может быть, серьезности. Возьмем первый вопрос: можно ли пройти сквозь дверь, вернее, как можно пройти сквозь дверь?

Тетя вздохнула с облегчением, она явно не прислушивалась к беседе, имевшей место ранее.

— Ну, это понятно — тут большого ума не надо.

Дядюшка только поднял брови, и жена поспешила поправиться:

— Ну, ты понимаешь, что я имею в виду, — мы же каждый день проходим сквозь двери.

— Но не тогда, когда двери закрыты… Следующий вопрос был про невидимок — может ли кто-нибудь, например он сам, стать невидимым.

— Иногда, в сказках… — протянула тетя Гвен.

Том возмущенно замотал головой.

— И наконец, — продолжал дядюшка, — возник вопрос о дереве, которое в один прекрасный день падает, а потом, на следующий день, попирая все законы Природы…

— Это был сон, — прервала его тетя Гвен, — просто странный сон, правда, Том?

— Нет, не сон, — воскликнул мальчик, — все так и было!

— Именно, именно, — с видимым удовольствием согласился дядя Алан. — Значит, дерево существовало на самом деле — такое необычайное происшествие действительно имело место! Расскажи нам, Том, где и когда это случилось? Где и когда?

Том молчал. Он проковыривал пером в бумаге чернильные дырки.

— Ну, Том!

— Это просто сказка, — тетя Гвен отчаянно пыталась обратить разговор в шутку. — Гоблины-дровосеки свалили дерево, да?