Домик на реке

— На рыбу? Ты берешь с собой удочку?

— Две удочки: для себя и для тебя, — сказал Степочка. — Но удочка — это вздор, удочками много не поймаешь. Есть у меня две гранаты Ф-1, ими можно глушить рыбу, но я хочу их поберечь, ведь нам необходимо оружие. Мой главный расчет на невод. Я спрятал невод…

— Невод?

— Невод — прекрасная штука! — сказал Степочка. — Мы находим возле берега какую-нибудь заводь, раздеваемся, лезем в воду, протаскиваем невод один раз, и мы сыты вот так! — Он провел ребром ладони по горлу, чтобы показать, как они будут сыты. — Из крупной рыбы варим уху, а мелочь выбрасываем… Да что об еде беспокоиться! Там, в низовьях, всюду арбузы, дыни — вот такие…

— Когда же ты думаешь тронуться в путь? — спросил Коля.

— В пятницу, — ответил Степочка. — Конечно, вечером, когда стемнеет. Первую ночь нам придется провести в челноке, чтобы до света успеть уйти как можно дальше…

До сих пор, пока разговор о путешествии шел вообще, Степочкин план казался Коле замечательным и не имеющим никаких недостатков. Но теперь, когда Степочка сказал, что нужно ехать уже в пятницу, ему вдруг стало тоскливо. А как же мама? Останется совсем одна?

Мысль о том, что придется покинуть маму, поразила Колю. Однако он промолчал.

— Хочешь, я покажу тебе отсюда, где спрятан челнок? — спросил Степочка.

— Покажи, — сказал Коля.

— Надо спуститься на край крыши. Идем.

Степочка встал и, гремя железом, пошел по крыше вниз. Коля тоже встал и пошел за ним. Чем ниже спускались они по скату, тем шире открывалась слева от них излучина реки перед мостом, скрытая углом крыши. Степочка, видимо, хотел показать Коле какое-то место на берегу этой излучины. Но они шли, пропасть все приближалась, а берег излучины не открывался. Коля стал ступать осторожнее, замедлил шаги. Но Степочка с подчеркнутой небрежной беспечностью шел все вниз, стараясь греметь железом как можно громче, и Коле приходилось идти за ним.

Теперь Коля приближался к пропасти не спиной, а лицом, и видел ее. Стоит только оступиться, поскользнуться, и… Крыша гладкая — если покатишься, уцепиться не за что. Коля с необыкновенной ясностью представил себе, как он оступился, покатился. И вдруг почувствовал, что у него кружится голова.

— Постой… — сказал он Степочке.

Это слово вырвалось у него нечаянно, он не собирался его говорить.

Степочка остановился и повернул к нему свое улыбающееся круглое, курносое лицо.

— Отсюда не видно, — сказал он. — Нужно подойти к самому краю.

Коля сделал еще полшага и остановился. Все плыло перед ним: и река, и арки моста, и разбитые стены домов, и небо, и край крыши. Степочка поглядел на него с сожалением.

— Ты ложись и ползи, — сказал Степочка. — Так тебе легче будет.

Коле давно уже хотелось лечь, и он лег сразу. Но это не принесло ему облегчения. Он ладонями почувствовал, до чего гладка и поката крыша.

Ему казалось, что брезент его брюк еще больше скользит, чем подошвы. Глубоко дыша, он всем телом прижимался к горячему железу.

А Степочка спокойно дошел до самого края. Стоит ему двинуть плечом, шевельнуть головой, и, потеряв равновесие, он сорвется со скользкого ската, полетит в пропасть…

— Степа! — сказал Коля умоляюще.

Но Степочка бестрепетно протянул руку и показал пальцем куда-то вниз и вбок.

— Отсюда видно это место, — сказал он. — Вон тот белый домик без крыши у самой воды. Недалеко от землянки Архипова. Ты знаешь, где землянка Архипова?

Но землянки Архипова Коля не знал.

— Как раз между новым, деревянным мостом и старым, взорванным. Домик разбит, завален хламом, зарос кругом, и никто туда не полезет. Я втащил челнок в домик.

Степочка повернулся. Теперь он стоял спиной к пропасти, над самым краем, и смотрел на лежавшего перед ним Колю.

— Я тоже сначала боялся, — сказал Степочка. — Но взял себя в руки и теперь не боюсь. Моряк не может бояться высоты, моряку всюду приходится лазить. Ты тоже скоро привыкнешь. Смотри!

Он поднял ногу, расставил руки и застыл, слегка покачиваясь, над пропастью, стоя на одной ноге.

— Степа! — взмолился Коля.

— Это что! — сказал Степочка. — Хочешь, я покажу тебе настоящую штуку?

И, к величайшему Колиному облегчению, пошел вверх по скату.

Коля поднялся и пошел вслед за ним — все дальше от края. У трубы ему захотелось остановиться. Но Степочка повел его еще дальше, они перелезли через ребро крыши и пошли вниз по противоположному скату, спускавшемуся в сторону двора.

Школьный двор все шире открывался перед ними. Он был теперь тих и пустынен — наступил час, когда все обедали. Старое здание школы, зияя дырами окон и пробоин, повисло над двором, словно паря в воздухе. Степочка вел Колю как раз к тому месту, где расстояние между старым и новым зданиями было короче всего. Там, от крыши к крыше, висела железная балка — все, что осталось от галереи, когда-то соединявшей оба здания.

— Стой здесь, — сказал он Коле.

И Коля остановился.

Степочка подошел к краю крыши и поставил ногу на балку.

— Ты с ума сошел! — крикнул Коля.

— Тут всего одиннадцать шагов, — сказал Степочка. — У меня все вымерено.

И, раздвинув руки, как крылья, пошел по балке, твердо ставя одну ногу перед другой.

Коля перестал дышать. Останавливать Степочку было уже поздно. Он следил, как покачивалось коротенькое Степочкино тело над смутной пропастью двора, и считал шаги.

Три, четыре, пять…

Вот Степочка уже на середине балки, на равном расстоянии между двумя зданиями.

Шесть, семь…

Степочка покачнулся влево, но выпрямился, передернув плечами.

Восемь, девять, десять…

Балка входила в черную пробоину разорванной крыши старого здания. Там, вероятно, был чердак. Степочка сделал еще один шаг и нырнул в пробоину. Повернулся — и Коля увидел его улыбающееся лицо.

— Подожди меня! — крикнул Степочка.

И исчез, уйдя куда-то в глубь разрушенного здания, в темноту.

Коля остался один, охваченный тоской и тревогой. Он ждал. Ему казалось, что ждет он очень долго. Что делает Степочка в пустом доме? У Коли появилась надежда, что, может быть, там есть какой-нибудь другой ход и Степочке не придется возвращаться по балке. Коля шагнул вперед и глянул вниз, во двор: нет ли там Степочки? Теперь он видел большую часть двора. Степочки там не было.

И вдруг Степочка появился опять в прежней пробоине, у противоположного конца балки. Он выступил из тьмы, встал на балку и шагнул. И в ту же минуту из пробоины вылетела птица.

Это была маленькая быстрая птица, темная, с белой грудью. Возможно, где-то тут, в пробоине, находилось ее гнездо. Встревоженная, она обогнула в воздухе Степочку и опять нырнула в пробоину.

Степочка сделал еще один шаг.

Птица вылетела снова и пронеслась перед Степочкой, едва не задев крылом его лица.

Степочка вздрогнул и остановился. Он повернул голову, следя за ее полетом. Она мешала ему идти.

Когда она исчезла в пробоине за его спиной, он сделал еще три шага. Теперь он был на самой середине балки.

Но птица вылетела опять и, сделав большой круг над двором, устремилась прямо к Степочке.

Степочка побледнел, и на лице его стали отчетливее видны веснушки и пятна грязи.

Коля ясно представил себе, с какой силой ударится сейчас этот маленький мягкий стремительный комочек о Степочку, стоящего на узкой скользкой железной полоске. Степочка не двигался и, не отрываясь, следил за приближением птицы. Она неслась прямо на него.

Она промчалась над самой Степочкиной головой — так близко, что волосы его шевельнулись.

И Степочка, невольно уклоняясь от удара, слегка отшатнулся.

Он отшатнулся — и закачался, размахивая в воздухе руками.

Он качнулся вправо. И выпрямился. Но сразу же качнулся влево. Он снова выпрямился, но тут же качнулся вправо… Ему не удавалось найти равновесие.

Коля, с трудом сдерживая крик, шагнул к самому краю крыши и протянул к Степочке руки.