Фантаст-окулист

Никогда еще ребята так не веселились. У них в запасе теперь набралось множество удивительных выдумок, и они охотно делились ими друг с другом, рассказывали знакомым, родственникам, и все без исключения попадались на удочку.

Самой знаменитой неправдой, производившей всегда огромное впечатление, стала такая:

— Знаешь, мама, сегодня я купил неправду у одного старичка!

Сами понимаете, мама ему не верила:

— Не говори глупостей! Не выдумывай!

— Ты права, мама, это неправда.

Превосходная ложь. Стоило заплатить за нее один евро. Ну а за пять евро вообще можно развлекаться с утра до вечера!

Необычные коллекционеры

Кто не знает, какую радость доставляет человеку коллекционирование, например, собирание марок, открыток, ракушек, камней, листьев для гербария.

Разумеется, требуется немало труда и терпения, чтобы составить хорошую коллекцию и хранить ее, но все усилия полностью вознаграждаются чувством ликования, какое вы испытываете, когда находите какой-нибудь весьма редкий, даже уникальный экземпляр, единственный в мире.

Вы представляете, конечно, какие усилия тратят и как потом радуются коллекционеры, которые собирают необычные редкости.

Скажем, любитель туманов, чтобы отыскать какой-нибудь редкий экспонат, должен каждый день внимательно слушать сводку погоды, где бы ни находился, — дома, или же за рулем своей машины, даже в самолете. А потом сразу же мчаться туда, где образовался новый туман, и прибыть на место, пока тот не рассеялся.

К тому же, приходится как следует повозиться, чтобы поймать образец в стеклянную банку и моментально закрыть ее.

Зато как приятно поместить эту банку в свою коллекцию и наклеить на нее красочную этикетку.

Разумеется, этот необычный коллекционер мчится со всех ног и тогда, когда метеосводка сообщает о самом заурядном погодном явлении: «Туман в Паданской долине…» — а туманов там бывает видимо-невидимо. Ничего не поделаешь, запасные дубли очень выручают, особенно когда обмениваешься с зарубежными коллекционерами.

Однако некоторые туманы очень трудно отыскать, например, на Сицилии или на Лазурном берегу, не говоря уже о Северной Африке, и нет такого коллекционера, который не мечтал бы иметь баночку тумана с экватора. За такую редкость любитель готов отдать все на свете.

Однако предел его мечтаний — достать немного, ну, самую малость тумана с Луны, и один страстный любитель-коллекционер предложил астронавту ровно миллиард за такой экспонат.

Но самое увлекательное занятие — это собирать росу. Во всяком случае, так уверяет единственная женщина-коллекционер, занимающаяся этим.

Собирать росу очень трудно, потому что она, как известно, невероятно капризна. Капельки небесной влаги появляются на листьях или на траве на рассвете, а потому отправляться на поиски росы приходится рано утром.

И хранить росу тоже нужно в особых условиях — при определенной температуре и освещении, иначе она улетучится.

Многие годы упорного труда понадобились любительнице росы, прежде чем ей удалось создать сложнейшего устройства прозрачную камеру, где каждое стеклышко с нанесенной на него капелькой-росинкой хранится именно при той, строго определенной температуре и влажности, какие бывают на рассвете, а специальные лампы освещают экспонат рассеянным солнечным светом.

Такие же трудности испытывают и коллекционеры снежинок. Стоит им услышать, что где-то прошел или вот-вот ожидается снегопад, как они уже спешат туда собирать образцы и со всех ног несутся домой, чтобы сохранить их в особых ячейках с кондиционированным воздухом — не слишком холодным и в меру теплым, иначе от снежинок не останется и следа.

Только огромная любовь может заставить человека — собирателя необычных коллекций — совершать подобные подвиги.

А может быть, совсем другое? Может, все они немножко сумасшедшие или, во всяком случае, чудаковатые?

Несомненно, однако, что все они в глубине души поэты, которые постоянно ищут в мире нечто необычное, чтобы сохранить его в своих коллекциях, заменяющих им стихи.

Фантаст-окулист

Профессия у синьора Пиццетти, по правде говоря, самая обыкновенная — окулист. Но делать он умел вещи весьма необычные.

Гениальный оптик, он постоянно изобретал совершенно невероятные очки. Именно это, к сожалению, и оказалось причиной его преждевременной кончины.

Очки, которые он умел делать, на самом деле были чудодейственными, прямо-таки волшебными. Пожалуй, их можно было назвать поэтическими или даже научно-фантастическими. Они не только превосходно улучшали зрение, но и позволяли любому человеку, надевшему их, видеть именно то, что ему хотелось видеть.

Так, например, для тех, кто любит природу, синьор Пиццетти изготовлял контактные линзы, благодаря которым все вокруг делалось зеленым и становилось как бы частью природы: фонари казались деревьями, асфальт на улице — цветущим лугом, жилой массив — густым лесом.

Для тех, кто переживал из-за своего невысокого роста, синьор Пиццетти изготовлял очки, изменявшие мир примерно так же, как вогнутое зеркало в комнате смеха, — все вокруг становились низенькими.

Одна девушка хотела видеть своего жениха, который был ниже нее ростом, высоким — ровно метр восемьдесят. Синьор Пиццетти подобрал ей контактные линзы, и она увидела жениха именно таким, как ей хотелось.

А все эти чудеса объяснялись тем, что синьор Пиццетти оказался не только прекрасным окулистом, но человеком, наделенным богатым воображением. Он отлично понимал желания и мечты самых разных людей и всеми силами помогал осуществить их.

Если человек любил ночь, Пиццетти предлагал ему контактные линзы, которые создавали ощущение, будто на земле никогда не светит солнце, а постоянно темно.

Любителям животных, благодаря чудодейственным очкам, каждый встречный представлялся стройной антилопой, благородным львом или тигром, или же — величественным жирафом.

Для мечтателей у него имелись линзы, которые превращали все окружающее в прекрасные видения.

Словом, синьор Пиццетти оказался не столько окулистом, сколько фантастом-окулистом.

Однако, как я уже сказал, именно эти гениальные способности и оказались причиной его трагической гибели.

С годами зрение синьора Пиццетти стало ослабевать, и в один прекрасный, вернее, несчастный день ему пришлось изготовить очки для самого себя.

Но когда он надел их и взглянул в зеркало, то увидел нечто ужасное. Он превратился в рыжего таракана. Да-да, именно так — он увидел себя насекомым.

И синьор Пиццетти не смог пережить такого потрясения: он тут же скончался от разрыва сердца.

Так трагически закончились его дни. И надо сказать, по чистой случайности — только потому, что он по рассеянности перепутал очки — надел те, что изготовил по заказу одного ученого-энтомолога, страстного любителя насекомых, которому хотелось всюду видеть одних только жуков, букашек, бабочек и прочих представителей этого мира живности.

Рыжий таракан, какой привиделся синьору Пиццетти в зеркале, когда он надел не те очки, мог послужить прекрасным образцом насекомого, который сделал бы энтомолога счастливейшим человеком. Но для окулиста это видение, увы, оказалось роковым.

Человек, который ловил сны

Его ремесло представляло собой нечто среднее между ночным сторожем и ловцом бездомных собак. Но главная его обязанность заключалась в том, чтобы кружить ночью по городу и ловить сны. Однако не все, а только плохие, страшные сны, чтобы люди могли спать спокойно, а утром вставали бы отдохнувшими.

Ему надлежало отлавливать и другие сны, так сказать, заблудившиеся, не нашедшие нужного адреса, и, поймав, отправлять в Банк Потерянных Снов.

Работа, честно говоря, довольно трудная, потому что сны встречаются самые разные: бывают капризные, которые не хотят, чтобы их ловили, и убегают; бывают такие коротенькие, что мелькнут и не заметишь; а попадаются буйные, которые так сильно протестуют, что приходится ловить их с помощью лассо.