Пушистый гость (издание 1959 года)

— А вот и ещё следы! — закричал Серёжа. — Какие-то пятнышки на полу…

Все посмотрели. На полу и правда виднелись какие-то красноватые пятнышки.

— Это капельки крови, — сказала Татьяна Ивановна. — Давайте посмотрим, куда ведут эти следы.

Все пошли по следам. Посередине коридора Серёжа остановился и крикнул:

— А вот и каска!

И он поднял с полу помятую каску с оборванным ремешком.

— Кто же это сделал? — спросил Серёжа.

— Увидим, — сказала Татьяна Ивановна.

И все пошли дальше.

— Вот и здесь пятнышки на полу! — закричал Митя. — Капельки крови… Около самого живого уголка!

Дверь в живой уголок была открыта настежь. Возле клетки сидел белым комочком кролик и грыз виноградный листок. Услыхав шаги, он сразу отскочил в угол и притаился, держа на весу правую переднюю лапку.

Лида осторожно подошла к нему, приподняла и вдруг увидела на подошве лапки, на подушечке, большую розовую царапину.

— Вот откуда кровь! — так и вскрикнула она. — Татьяна Ивановна, кролик порезался! Кролинька, бедный…

— Не кролинька, а кролька противный! — рассердилась Наташа. — Значит, это он всё натворил?

— Какой озорной! — закричал Серёжа. — Это он забрался в кукольный дом!

— А как же он мог попасть в нашу комнату? — спросила Татьяна Ивановна. — Значит, клетка была открыта? И дверь в коридор тоже?

Все удивлённо переглянулись. Только Наташа ни на кого не смотрела. Она подошла к аквариуму и прижалась носом к стеклу.

А Серёжа сказал:

— Смотрите — на винограде листья оборваны!

Все посмотрели и ахнули: куст был совсем голый, без единого листочка.

— Неужели это тоже кролик сделал? Общипал весь куст? — закричали дети. — Надо его проучить!

Лида прижала кролика к себе:

— Не трогайте его! Всё равно он ничего не поймёт. Он же глупенький. Давайте сделаем ему перевязку.

— Не надо, — сказала Татьяна Ивановна, — у него лапка и без перевязки заживёт. Посадите-ка его лучше в клетку и дайте ему отдохнуть. Видите, как он дрожит. А нам нужно позавтракать и привести всё в порядок — игрушки и строительный материал.

— А Фиалка так и останется с закрытыми глазами? — спросила Лида.

— Не знаю, — ответила Татьяна Ивановна. — Отнесём в мастерскую, а там скажут, можно её починить или нет.

— А с разбитой посудой что делать? — спросила Ляля.

— С осколками? Придётся их выбросить.

— Ой, выбросить! — огорчилась Лида. — Уже нельзя будет куклам пить чай из чашечек!

— А окошко и дверь? — спросила Ляля. — Их тоже придётся выбросить?

— Нет, что ты! — ответила Татьяна Ивановна. — Постараемся их склеить.

— А если нельзя будет склеить, — спросил озабоченно Митя, — тогда нельзя уже будет построить дом?

Татьяна Ивановна пожала плечами:

— Какой же это будет дом со сломанными окном и дверью? Да, ничего не поделаешь… Но кто же был в живом уголке? Кто открыл клетку? Как по-вашему?

— Да, кто, кто? — с отчаянием сказала Лида.

Серёжа обвёл глазами всех ребят:

— Кто виноват, пусть сам скажет!

Но все молчали.

Наконец Татьяна Ивановна прервала молчание:

— Ребята, об этом мы ещё поговорим. Дежурные, идите накрывать на стол. Сейчас принесут завтрак, а у нас ничего не готово. Кто у нас дежурные?

— Я! — сразу отозвался один из мальчиков, Володя Михайлов, и выбежал из живого уголка.

— Наташа, а что же ты не идёшь? — напомнила Татьяна Ивановна. — Ты тоже сегодня дежуришь.

Наташа неохотно повернулась и медленно вышла из комнаты.

Лида посадила кролика на мягкое сено, Серёжа закрыл дверцу, и все пошли мыть руки и завтракать.

Дежурные

Володя спокойно и деловито накрыл столики скатертями, а Наташа вынула из буфета тарелку с ложками и сразу всё опрокинула. Ложки, бренча, рассыпались по полу.

Володя бросился их подбирать, и тут из его карманов посыпались какие-то железки, кусочки проволоки, винтики…

К Володе подбежал Серёжа.

— Откуда у тебя всё это? — спросил он.

— Нашёл… Я люблю собирать разные штучки.

— А зачем?

— Ну как это „зачем“? — ответил Володя. — Так.

— Как „так“? — удивился Серёжа. — Это знаешь какие полезные вещи? Из них в мастерской чего только не сделаешь!

— В какой мастерской? — спросил Володя.

— А вот приходи ко мне в гости, я тебе все покажу. Придёшь?

— Приду! — обрадовался Володя.

И, подумав немного, добавил:

— Если мама пустит.

— Ну, дежурные, что же вы? — напомнила Татьяна Ивановна. — Теперь придётся ложки перемыть. А ты, Наташа, в другой раз так не спеши. Делай всё спокойно.

Но делать всё спокойно Наташа почему-то сегодня не могла. Дежурить она всегда очень любила. Ей нравилось надевать фартучек, брать из рук няни тарелку, от которой так хорошо пахло горячей кашей с маслом или горячей котлетой, и обносить всех ребят. Но сегодня трудился только Володя, а Наташа еле-еле за ним поспевала.

А когда на занятиях по письму все стали писать в маленьких тетрадках слова „папа“ и „мама“, у Наташи получилось „пама“ и „мапа“.

За обедом она опять дежурила совсем плохо, а когда села за стол, задумалась с ложкой в руке.

— Тебе, может, нездоровится? — спросила Татьяна Ивановна. — Болит что-нибудь?

— Ничего не болит, — тихо сказала Наташа и низко опустила голову.

Татьяна Ивановна посмотрела на неё внимательно:

— Что-то ты сегодня сама не своя… Будто тебя подменили.

К концу обеда, когда все уже доедали компот, в комнату вошла Клавдия Николаевна.

Обычно воспитательницы сменяли одна другую позднее — в то время, когда дети отдыхали после обеда. Но сегодня Клавдия Николаевна пришла почему-то раньше. Наверное, хотела спросить что-нибудь о детях у Татьяны Ивановны.

И на самом деле, она поздоровалась со всеми и спросила:

— Ну, что у нас нового?

— У нас неприятность, Клавдия Николаевна, — сказала Татьяна Ивановна. — Вчера вечером дети построили очень хороший дом, а утром мы пришли и видим — дом разрушен.

— Как же так? — удивилась Клавдия Николаевна. — Кто же мог его разрушить?

— Мы сначала и сами не знали. Никак не могли понять, кто это сделал, а потом догадались. Это кролик.

— Кролик? — ещё больше удивилась Клавдия Николаевна.

— Да, подумайте только! И к тому же он объел в живом уголке листья дикого винограда.

— Вот так-так! — сказала Клавдия Николаевна и покачала головой. — Значит, кто-то был в живом уголке и открыл клетку?

— Я был, — растерянно проговорил Алёша и посмотрел прямо в глаза Клавдии Николаевне. — Перед сном. Но я не открывал клетку. Зачем мне было её открывать? Ведь кролик спал…

— И мы с Наташей были, — оглядываясь на Алёшу и Наташу, сказала Лида, — но мы тоже не открывали клетку. Может быть, это дети из средней группы открыли?

Клавдия Николаевна нахмурилась:

— Хорошо, я узнаю, были вечером там другие дети или нет. Но всё равно, дежурим в живом уголке и отвечаем за него мы. И мы не сумели уследить за кроликом. Значит, лучше нашей группе не ходить в живой уголок.

— Как — не ходить?! — испуганно спросила Лида. — А кто же будет кормить кролика?

— А снегиря и золотых рыбок? — спросил Алёша, и голос у него задрожал.

— А лягушек? — спросил Митя Мартынкин.

— Их будут кормить средние и маленькие.

— Малыши будут, а мы не будем? — сказала Лида и собралась уже заплакать. — А виноград? Он у них засохнет! Мы его так берегли!

— А чему там сохнуть? — спросил Митя. — Кролик все листья оборвал.

Татьяна Ивановна смотрела попеременно то на детей, то на Клавдию Николаевну. Она была тоже очень смущена и расстроена — ведь это она вчера вечером оставалась с детьми и недосмотрела.