Тайна золотой россыпи

Кроме полупрозрачных, похожих на подтаявшие по краям льдинки, зерен кварца, в пробе виднелись желтоватые с перламутровым блеском брусочки полевых шпатов, бурые чешуйки слюды — минералы, из которых состоит гранит. Попадались еще какие-то совсем не знакомые розовые, зеленые и голубые частицы. Золотника была всего одна, да и та очень маленькая.

Подошел Максимыч, поставил на стол последнюю, еще влажную пробу. Она, как и все остальные, оказалась очень бедной.

— Черным-черно, — печально изрек Максимыч.

Сергей Иванович задумчиво посвистывал.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — Костя почесал затылок.

«Может быть, Вовка и в самом деле какой-нибудь особенный счастливец?» — подумал Леня.

— Давайте продолжать работу! — сказал Сергей Иванович.

Весь день ребята и Костя копали шурфы. Анка подвозила пробы к озерку, а Максимыч без устали вел промывку.

Когда Анка во второй раз приехала за пробами, ребята ринулись к ней.

— Ну как? — спросил Леня.

— Черным-черно! — печально сказала Анка, повторяя слова Максимыча.

— А в моей пробе? — Вовка подозрительно посмотрел на Анку. Ему не верилось, что удача изменила.

Было жарко. Солнце золотым самородком сверкало над горой. Стрекозы, неподвижно распластав крылья, замирали в воздухе. Вдали, над степью, стояло марево.

— Пейте! — жалостливо глядя на ребят, сказала Анка, доставая из таратайки бидон.

Костя пить отказался.

— И вам не советую, — сказал он, — только хуже разморит, надо перетерпеть. Настоящие, опытные геологи это хорошо знают. В крайнем случае только пополощите рот.

Жажда мучила всех, но каждому хотелось быть настоящим геологом, и ребята героически ограничились тем, что прополоскали рот. Вовка, впрочем, ухитрился раза три незаметно глотнуть.

За день взяли восемнадцать проб. Тетя Маша приготовила вкусный обед — жирный, с прозрачными рисинками плов, но ели на этот раз без должного воодушевления.

— Похоже, что Вовка посмеялся над нами. Достал где-то золота и подсыпал его в свои пробы! — невесело пошутил Костя.

— А что ж, такие случаи в старое время бывали, — проговорил Максимыч. — Хитрили, чтобы подороже участок продать. Один золотопромышленник додумался — из ружья по забоям стрелял, а ружье заряжал не дробью — золотым песком! Станет покупатель для проверки пробы брать — все в порядке, богатое золото. Вот и купит.

— Сбежал наш золотой жеребенок, — вздохнул Вовка, окончательно разуверившись в своем везении.

— А мы попробуем поймать его за хвост, — сказал Сергей Иванович, вставая из-за стола. — Последуем старинному правилу рудокопов — «ищи руду возле руды». Завтра будем брать пробы рядом с тем местом, где Вова нашел золото.

Богатый Вовкин участок оказался крохотным островком, всего в два квадратных метра, а вокруг него золото как ножом срезало!

Точно такой же каменистый песок залегал и выше и ниже по склону, но в нем встречались лишь отдельные золотинки. А тут намыли почти пять килограммов золота! Было над чем задуматься!

— Наверно, на это место упал метеорит! — высказал догадку Вовка.

— Тогда бы тут были куски золота, а не песок, — возразил Вася.

— Золотых метеоритов еще нигде не видели, они бывают каменные или железные, — сказал Костя.

— Так в чем же дело? — воскликнула Анка.

Костя пожал плечами. В учебнике, который он сегодня ночью перелистал от корки до корки, ничего не говорилось о таких таинственно исчезающих россыпях. Оставалось только шутить.

— Думаю, что тут не обошлось без нечистой силы! — сказал он.

— Что ж, это бывает! — поддержал его Максимыч. — Вот когда-то старались мы втроем недалеко от Байкала. Половина лета прошла, пока ручей в сторону отвели, бревенчатое крепление поставили, убрали насосы. Работали, не разгибая спины. И вот однажды вечером, как сейчас помню, туман по ущелью поднимался, дождь накрапывал, вдруг, откуда ни возьмись, подходит к нам тихонько старичок. Седой, как лунь, глаза зеленые, пронзительные! А кругом безлюдье. Откуда он, думаем, взялся? А он говорит тихо так, внушительно: «Уходите отселе прочь! Нету вам моего согласия землю тревожить, уходите от греха!» «А вы кто будете?» — спрашиваю. — «Я, — отвечает, — Хозяин горы». И пошел, не оглядываясь, будто растаял в тумане.

— Это что-то новое! — усмехнулся Костя. — Про Хозяйку горы я читал, а о Хозяине в первый раз слышу.

— Я тоже сказы Бажова читал, — ответил Максимыч, — это уральские сказы, а у нас, в Сибири, была вера, что у всякой горы, где богатства лежат, есть свой Хозяин, какой-нибудь горемыка-старатель, что кости свои там сложил, или кто другой…

— А дальше что было? — с интересом спросил Леня.

— Всю ночь мы, конечно, не спали, костер жгли, к каждому шороху прислушивались. А утром ушли. Испугались Хозяина горы.

— Этого не может быть, чтобы он был! — решительно заявила Анка. — Неправда это.

— Что ушли — правда! — Максимыч лукаво прищурился. — А вот насчет Хозяина горы — дело другое. После узнали мы, что подослал к нам этого старика один купчина-приискатель. Ловко придумал, на испуг взял и трудами нашими попользовался!

Ребята ждали, что скажет Сергей Иванович. Им казалось, что он все знает. Но Сергей Иванович сказал только:

— Надо продолжать разведку!

Вездесущее золото

Один за другим потянулись однообразные дни. С утра на солнцепеке рыли сухой песчанистый грунт, отбирали каждую третью лопату в пробу и старались не думать о том, что хочется пить.

У Вовки уже второй раз начал лупиться нос, и по этому признаку его теперь можно было отличить от брата.

Ребята привыкли к работе: перестали ныть мускулы, ладони больше не жгло прикосновение лопаты. Незаметно они узнали много нового, запомнили названия минералов и пород, научились промывать пробы, разделять их магнитом, рассматривать под бинокуляром. Оптический обман прибора не мешал теперь добираться иглой до любой песчинки.

Все это было интересно, но такими делами приходилось заниматься лишь урывками, изредка, а в остальном каждый день повторялось одно и то же.

Первые богатые пробы так и остались первыми и последними. «Следы», «редкие знаки золота», «один грамм на тонну» и снова «следы», — такие безрадостные записи заполняли журнал описания проб.

Сергей Иванович стал молчалив, задумчив, а иногда и раздражителен.

Рано утром он и Костя уходили в горы. Вернувшись, они вместе со всеми работали на разведке россыпи, а потом, при свете керосиновой лампы, изучали пробы, делали чертежи. Вечерние веселые сборища у костра почти прекратились.

Братья-близнецы уже несколько раз под разными предлогами не явились на работу. Вася молчал и хмурился, Леня, став вдруг прилежным, через день оставался в поселке, чтобы учить историю. Однако, как он ни старался, даты не лезли ему в голову. Вместо того, чтобы сидеть за книгой, он болтался по поселку с Олегом.

Вероятно, недолго бы еще проработали ребята на разведке, но случилось вот что.

Как-то, окончив работу, они сидели возле озерка. Купание смыло пыль и усталость, но не улучшило настроения. В мягком вечернем свете был хорошо виден склон горы. Черными печатями, через равные промежутки, лежала вырытая земля. Линия шурфов уже протянулась поперек всего склона.

Вася сказал:

— Вон сколько нарыли, а что толку! И зачем нам это золото? Мы же не капиталисты какие-нибудь.

В это время из-за кустов показались запыленные, усталые Сергей Иванович и Костя.

— О чем толкуем? — весело спросил Костя.

— Так, вообще… — ответил Вовка.