Неудачники, или как сломали забор

— А у нас кобель пропал, — дружно ответили с забора.

Потом они заголосили «Эх, дубинушка, ухнем», да так громко, что с улицы пришел милиционер и прибежал управдом.

— Это что у вас? — спросил милиционер.

Управдом растерялся:

— Самодеятельность…

— Неплохо! — похвалил милиционер. — Только потише.

И ушел.

Управдом погрозил Ваське кулаком, и вся компания исчезла. Остался только Васька, из принципа. Минуты две он смотрел на управдома как загипнотизированный, а потом нехотя спрыгнул.

Так продолжалось целую неделю. Теперь у нас тоже были мозоли. По вечерам нам иногда помогал дядя Костя и некоторые другие сознательные взрослые. Мы здорово наловчились орудовать лопатами, а хор Ришелье стал петь значительно лучше. Слушая их пение, управдом тосковал.

— Какой хор пропадает!

Вскоре им надоело над нами смеяться, и они больше не появлялись. А управдом пришел и радостно сообщил:

— У себя копают.

И почему-то погладил Витьку по голове.

Родители потихоньку мной гордились. Я слышал, как мама говорила соседке:

— Наконец-то он (это я) делом занялся.

А папа мне сказал:

— Все начинается с малого. Сегодня ты очистишь двор. Завтра освоишь бульдозер. Послезавтра станешь главным инженером Братской ГЭС.

Теперь они каждый вечер желали мне спокойной ночи.

Однажды пришел Чомбе и, не глядя на нас, проворчал:

— Дайте мне лопату, я копать буду.

Мы страшно удивились, но потом узнали, что это мать велела ему работать с нами.

— Я от него отказываюсь, — заявил Колька.

Мне тоже не хотелось с ним связываться. Но девчонки нашли выход.

— Отвести ему плантацию, — предложила Зинка. — И пусть сам ее обрабатывает как прикованный.

Мы очертили лопатами большой квадрат в углу двора, и Чомбе начал ковыряться в земле. Через пять минут он с воплями прибежал к нам.

— У вас земля как масло, а мне железобетон подсунули!

Он выхватил у Мишки лопату и начал показывать, как у нас легко работать. Лопата наткнулась на камень и погнулась. Мишка рассвирепел:

— И как у тебя руки не отсохли. Такой инструмент погнул. Катись отсюда!

Чомбе сел на велосипед и укатил. Но мать снова прислала его к нам. Он ходил по своей плантации и ныл:

— Это же гранит… Сюда бы бульдозер…

В конце концов мы все-таки расчистили двор, только участок Чомбе выделялся, как заплата на новых штанах.

Все собрались и смотрели, как Чомбе работает.

— Экскаватор бы сюда, — стонал Чомбе.

— И два бульдозера, — поддакивал Колька.

— Да-да, — соглашался Чомбе.

— Смотреть противно, как ты работаешь, — не выдержал Мишка. — Иди лучше на велосипеде катайся.

— Правда?! — обрадовался Чомбе. — Только вы маме скажите, что это я сделал.

Он вскочил на велосипед и укатил. Мы управились с его участком в тот же день.

Управдом ходил сияющий и спрашивал:

— Чем бы вас таким отблагодарить?

— Подарите нам фикус, — попросил Колька.

— Или кактус, — сказал я.

Управдом растерялся:

— То есть как? Надо с женой посоветоваться…

Но фикус он нам подарил.

А дядя Костя пожал нам всем руки, как взрослым, даже Витьке и девчонкам, и громко объявил, что осенью будем сажать деревья.

Мы собрали на бревнах расширенный совет и от девчонок пригласили Зинку.

— Что сажать будем? — спросили мы у нее.

— Конечно, и яблони, и груши, и вишни, и смородину, и…

— Ага! Мы сажать будем, — взвился Колька, — а те все отрясут!

— Что же теперь делать, мальчики?

Тогда мы раскрыли ей великую тайну джунглей. Зинка сразу загорелась.

— Только где мы тропические деревья достанем? — спросила она.

— А у нас уже есть управдомовский фикус, — похвастался Колька. — Вот только пальм нет и кактусов, но мы их возьмем на время из учительской в школе, все равно без дела простаивают.

Девчонки достали еще один фикус, три кактуса и какое-то загадочное растение, несомненно тоже тропическое. Для начала мы посадили их вместе с горшками за сараями, чтобы никто не затоптал.

— Теперь их поливать надо, — сказал Колька. —

Знаешь, какие ливни в Анголе — захлебнешься… годами идут.

— В какой Анголе? — удивилась Зинка.

— Видала кино «Пятнадцатилетний капитан»? В Анголе — значит, в Африке.

Мы устроили в джунглях настоящий тропический ливень. Вылили на растения тридцать пять ведер воды, и там образовалось болото. Но Колька сказал, что так и положено. Ухаживать за джунглями мы поручили девчонкам.

Через несколько дней во двор въехала машина с песком. Мы накинулись на нее и разгрузили за несколько минут.

— Ну и темпы! — изумился шофер. — Вас бы в пожарные.

Теперь малыши целыми днями копались в песке. Особенно Витька усердствовал.

— Не песочек — мечта, — говорил он малышам. — Со дна моря. Тут раковины есть, только их искать надо.

И малыши целыми днями перекапывали песок до самой земли, но раковин так и не нашли.

Мы иногда им помогали строить разные замки и крепости. Я собирал вокруг себя малышей и рассуждал совсем, как папа:

— Сегодня ты копаешь песочек, завтра ты будешь рыть яму для котлована, а послезавтра построишь высотный дом на Котельнической набережной с лифтом. Видали открытку?

Кардинал и компания тоже очистили свой двор, но, как мы единодушно решили, у них было гораздо хуже.

— Качество не то! — определил Мишка.

ШХУНА-БРИГ "ПИЛИГРИМ"

— Слышали новость, — сообщил я ребятам. — Кардинал и компания на моторке в поход собираются.

— Врут, — процедил Мишка.

— Да что ты! Уже весь город об этом знает. Их Васькин брат повезет. Он сейчас в яхт-клубе работает. Километров за двести или триста пятьдесят! Чомбе хвалится: охотиться будем на гусей диких, рыбу ловить бреднем…

Ребята совсем приуныли.

— И почему у меня нет брата капитана? — огорчился Колька. — Везет же всяким!

Мы сидели на берегу реки и грустно смотрели на воду. И почему мы такие неудачники? Вот и джунгли завяли. Это все девчонки! Надо было тропические ливни устраивать, а они из кружки поливали.

— А может, плот сделаем, — сказал я.

— Зачем плот? — удивился Мишка, — Давайте, лодку.

— Лучше корабль. Шхуна-бриг «Пилигрим»!

Смотрел «Пятнадцатилетнего капитана»? — затараторил Колька.

— А из чего делать будем? Доски нужны, гвозди всякие, инструменты… — задумался Мишка. — Там у меня в сарае штук пять досок лежит. Еще те досточки! Отец из них шкаф уже два года делает.

— А во дворе доски валяются, — заметил Колька. — Про них-то мы забыли.

— Так те для беседки, — ответил я.

— А мы немного возьмем, штук шесть, сказал Колька. — Только, чур, меня слушаться. Ведь в корабле главное что? Капитан, форштевень и киль!

Мы с Мишкой даже рты раскрыли: и где он таких слов набрался? Но сделали вид, что все нам понятно.

— Конечно, форштевень, — поспешно согласился я.

А Витька по малолетству спросил:

— Что это такое?

— Ну, нос, — снисходительно объяснил Колька.

Мы еще раз окунулись и пошли осматривать материал. Мишкины доски мы одобрили. Они были гладкие, толстые, и от них пахло смолой.

— Озон! — засопел носом Колька. — Как в лесу.

— А у меня тоже есть дощечки, — засуетился Витька. — Еще лучше этих.

Витькин сарай никогда не закрывался на замок, потому что там, кроме двух чурбанов и Марсика, ничего не было.

— Ну, где же твои дощечки? — угрюмо спросил я.

— А вот они. — Витька показал на сломанный ящик. — Потрогай, какие гладкие. Одна в другую заходит!

Колька усмехнулся:

— Твои дощечки нам не подойдут.

Витька чуть не заплакал от обиды.

— Нет, ты потрогай, — кричал он, — какие гладкие. Настоящий озон!