Фредди. Операция «Х»

Он воздвигся перед тоскующей сеньорой и запел. (У нас ведь все-таки опера!)

Дон Энрико пел о своей любви. Он стоял перед ней, маленький рыжий вертлявый замухрышка, и взывал к ее чувствам. Но разве о таком кавалере мечтает испанская сеньора? Конечно, она уже вся истомилась, ей хочется новых, ярких впечатлений, и все же, все же… Лучше уж совсем ничего, чем такое… Жаль, что она не нашла в себе мужества сказать этому бедолаге все как есть. Честно и открыто. Дескать, знаете ли, дон Энрико, вы рожей не вышли. Вместо этого она сослалась на семью, обычаи, видовые отличия, то есть привела чисто зоологические аргументы. В ответ на его приставания она пропела что-то в том смысле, что она, мол, хомячиха, а он морская свинка, и, стало быть, у них ничего не получится. Раз пять, наверное, она повторила:

Надо было видеть несчастного дона Энрико! Как он умолял, как просил прекрасную сеньору пойти с ним, но она ни в какую! Энрико был в отчаянии.

Но Эльвира была неумолима.

Признаюсь, это был великолепный дуэт! Особенно когда донья Эльвира и дон Энрико запели, чередуясь, она свою партию — «Нет, нет, нет…», а он свою — «Услышь мои мольбы…»

Это было так красиво, так волнующе, что зал взорвался аплодисментами. Хлопали все — и хомяки, и сэр Уильям, и я, хотя, на мой вкус, текст у них был простоват.

Отвергнутый дон Энрико вынужден был отступиться. Вот он уходит с поникшей головой. Да, тяжелая участь — родиться свиньей! Я искренне сочувствовал ему.

И вот донья Эльвира снова одна. Она сидит и, выпучив глаза, опять глядит по сторонам. Все тот же веер, все то же томительное одиночество. И тут появляется дон Карузо. Он тоже, оказывается, видел, как танцует донья Эльвира, и тоже не может теперь забыть ее, о чем и сообщил ей в своей короткой арии, которую он закончил предложением пойти с ним погулять.

Перед доном Карузо, конечно, было трудно устоять. Видный, статный красавец, жгучий брюнет с пылающим взором! А голос, этот голос! Кого угодно проберет! Донья Эльвира вся размякла и пропела:

«Ну, уж давай определяйся, — подумал я раздраженно. — Не морочь парню голову!»

«Ну, наконец-то!» — с облегчением вздохнул я.

встревожилась вдруг донья.

Но храбрый кабальеро ее тут же успокоил:

И тут они запели тоже дуэтом.

Последнюю фразу они повторили еще раз дуэтом, и публика снова восторженно зааплодировала.

Интересно, что же это такое происходит?! Дону Энрико она отказала, потому что он, дескать, морская свинка, а этому красавчику — на тебе, пожалуйста? Нет, так дело не пойдет! Ага, вот и дон Энрико сам появился. Правильно, на дуэль этого прохвоста!

Противники вышли вперед, и начался поединок. Они скрестили шпаги и — удар, еще удар. Ну, давай же, давай! Держись, рыжий! Но, к сожалению, исход дуэли был очевиден: маленькому Энрико было не устоять перед натиском такого мордоворота! И вот он уже лежит, поверженный, на земле. Дон Карузо наносит последний смертельный удар. Все кончено.

С торжествующим видом счастливый соперник припадает к стопам возлюбленной доньи. Он упоен своей победой и не видит, что его противник собрал последние силы, поднялся и… слабеющей лапой всадил ему клинок в спину. Раздался стон, и вот они оба лежат бездыханные у ног прекрасной дамы.

Какая страшная минута! Эльвира в горе. Она поет свою знаменитую арию, исполненную скорби:

Последний куплет она пропела раз пять, чтобы как следует всех предупредить — дескать, сейчас будет самое страшное. После этого она подняла кинжал и всадила его себе в грудь.

Взрыв аплодисментов! Овация! Такого я еще не видел! Но тут Эльвира шевельнула лапой, и зал замер.

Все взоры были обращены к несчастной троице, которая лежала бездыханная на земле. Но тут они слегка приподняли головы и запели хором: