То да Сё из Города Авось да Небось

— Это у него такой специальный тормоз, — объясняет Сё. — Ведь у Макса такие коротенькие ножки, что он не достает до тормозной педали. Поэтому сзади в машине всегда сидит ворон Калле Тормоз. Когда Макс дергает за веревочку, Калле вылетает из машины и кладет перед колесом камень.

— Б-з-з-з-з, вот и я, — жужжит у окошка Калле Тормоз. — Б-з-з-з, но мне пора лететь.

Из кузницы выходит бык, сильный и опасный с виду. Пожимая лапы То да Сё, он говорит:

— Добрый день, господин Нильссон, — здороваются То да Сё. — Приятно видеть вас.

— Ужас, как пыльно, — кашляет То. — Добрый господин Стихоплет-кузнец, не дадите ли вы мне немного воды?!

— ворчит господин Нильссон.

Он идет в кузницу и вскоре возвращается со стаканом воды.

— спрашивает он.

— Спасибо, Стихоплет-кузнец, мне и стакана хватит, — отвечает Сё и пьет воду.

— Ну, а сейчас, Макс, едем дальше, — командует То. — А вообще-то, господин Нильссон, приглашаем вас в машину.

Но бык отбивается обеими передними ногами:

Стихоплет-кузнец не находит рифму и почти плачет.

— Может, у вас много дел, — подсказывает То.

Бык — сияет.

— Бедняга господин Нильссон, — вздыхает То, когда автомобиль едет дальше. — Жаль его. С самого детства он говорит только стихами. Поэтому его всегда называют Стихоплет-кузнец. Теперь он немного постарел и забывает слова. Надо все время подсказывать ему нужные рифмы.

— Что это за сборище уток и гусей там, впереди?! — кричит Макс и сигналит в рог. — Прочь с дороги, прочь с дороги! Едет Макс, едет Макс!

— О, — стонет Сё. — Это же Кукарека-Петрус из Города Авось да Небось, самый заносчивый и хвастливый его обитатель. Интересно, чем он сейчас хвалится? Выйдем и послушаем!

— Понимаете, — слышат они, как, важничая, говорит Кукарека-Петрус. — Не хвастаясь, скажу, что, я — самый красивый в здешней округе. А кроме того — единственный, у кого есть настоящий гребень на голове и настоящая гребенка. Я каждый день причесываюсь, закладываю лапки за спину, и все курицы уверяют, что я — писаный красавец! Результат — налицо. Ни у кого на свете нет столько жен, сколько у меня. Они все влюблены в Кукареку-Петруса. Как уже говорилось, не хвастаясь, скажу: я — парень что надо!

— Это он-то! — фыркает Сё. — Воображала, вот он кто!

Кукарека-Петрус оборачивается и видит То да Сё.

— Пожалуй, между этими двумя созданиями есть разница, — говорит он остальным птицам. — Кот, разумеется, довольно красив и опрятен, но пес. Фи, какой неряха!

О, к нам пожаловал Макс! — продолжает Кукарека-Петрус. — Послушай-ка, завтра для тебя будет неплохая работенка. Ровно в семь часов утра подъедешь к вокзалу и заберешь красавицу-курицу.

Видите ли, — говорит петух, оборачиваясь к слушателям, — завтра рано утром ко мне приезжает жена. Да, по крайней мере, будущая. И все благодаря моей красоте! Чисто случайно увидел на днях в газете ее портрет… Подождите, сейчас сами увидите! Нет-нет, она не утка, это фотография очаровательной курицы.

Птицы столпились вокруг Кукареки-Петруса, чтобы посмотреть на портрет красавицы, о которой шла речь.

— Ее зовут мисс Глория Люнт! Люнт означает Капризница, и она из Америки, — объяснил Кукарека-Петрус. Мисс Люнт завоевала в прошлом месяце первое место на конкурсе красоты. Я увидел ее портрет и влюбился в нее с первого петушиного взгляда. В письме я рассказал ей, кто я такой, и послал свою фотографию. Я поразил мисс Люнт своей красотой. Она намеревается на днях посетить родственников в Смоланде [2] и воспользуется этим случаем, чтобы встретиться со мной. Мы подробно обсудим вопрос о нашей свадьбе, ведь она поймет, что я — выгодная партия. Разумеется, мои шведские курицы тоже недурны, но американская, друзья мои, на три зернышка лучше.

Поэтому я хочу, — повернулся петух к Максу, сидящему в автомобиле, — чтобы твоя развалюха завтра выглядела как можно парадней. Мисс Люнт привыкла к улыбке доллара, как называют автомобили в Америке. Чтоб она чувствовала себя как дома в Городе Авось да Небось, приказываю тебе вымыть твою громыхалку так, чтоб она походила бы, по крайней мере, на ухмылку трех крон. Подумай о том, чтобы машина блестела примерно так же, как мое оперение. Тебе хорошо заплатят! Петух перевел дыхание.

— Ну, друзья, времени у меня больше нет. Поскольку мисс Люнт прибывает очень рано, мне надо завести будильник и вздремнуть после обеда. Прощайте, гуд бай, покедова! Вы наверняка увидите меня утром в обществе мисс Люнт, моей обожаемой мисс Глории Люнт-Капризницы из Америки.

— Едем домой, — проворчал Сё, — чем скорее мы улизнем от Кукареки-Петруса, тем лучше.

— А мне он нравится, — подразнил пса То. — Он похвалил меня, разве ты не слышал? Бедняга Сё, я попрошу петуха одолжить тебе гребенку, чтобы ты тоже стал красивым гав-гав-кавалером.

Сё не ответил, только сердито хмыкнул.

— Я так зол, что почти лишился аппетита, — проворчал Сё, когда они, сидя в хижине, обедали.

— Неужели? — усомнился То, перестав взбивать тесто. — Ты грызешь уже шестую кость.

Сё молча вонзил зубы в большущую свиную кость.

— Если б я мог как следует проучить этого петуха! — немного погодя вздохнул он. — Не следует ли нам немного сбить с него спесь?!

— А как? — спросил То. — Давай, предложи что-нибудь, пока я вылизываю свою шубку.

— Мы могли бы поехать на станцию «Быть Может», остановить поезд и сказать этой американской курице, что Кукарека-Петрус ей не пара, что он — самый уродливый петух в мире, — предложил Сё.

— Но потом она его увидит, и я не уверен, что она согласится с тобой, — ответил То. — Он ведь и в самом деле петух что надо.

— И воображала, — добавил Сё.

Устроившись в кресле, пес крепко задумался. Через несколько минут он так и вылетел из кресла.

— Придумал! — закричал он так громко, что вздремнувший было То подскочил на целых полметра.

— У меня есть идея, как сбить спесь с Кукареки-Петруса!

— И как же? — раздраженно спросил То. — Говори скорее, я хочу спать.

— Тут надо не спать, а действовать, — решительно заявил Сё. — Рано утром, когда американская курица приедет, Кукарека-Петрус уже не будет так гордиться собой. Когда вечером окончательно стемнеет, мы проберемся в курятник и спрячем его гребенку. Кукарека-Петрус не сможет причесаться, и мисс Люнт сразу разочаруется в нем. То погладил усы.