Тимка-новосёл

Павлик, подскочив к Тимке, выкрикнул:

— Эх, ты! Наябедничал! Отцу рассказал…

— Я наябедничал?! Да, я? Вот как дам!

Сцепившихся ребят начала разнимать Юлия.

— Ты что это, брат, драться вздумал? — спросил у Тимки отец.

— Я не ябедничал! Я… Он сам струсил. Услыхал, как звякнуло железо, и струсил…

— Какое железо звякнуло? — удивился отец. — Выходит, и ты участвовал в набеге на комбайны?

— Мы фару хотели отвинтить… — признался Тимка.

— Вот паршивцы! — рассердился отец.

— Вы, Андрей Михайлович, о подшипниках их допросите, — подсказал Тимкиному отцу тракторист. — Сам видел, ящик с подшипниками на мостике стоял, и нету… Факт, ребята стащили!

— «Нету, нету»!.. Караульщики! — проворчал отец и, глянув на мальчишек, потребовал: — Ну, «пираты», если взяли подшипники, верните! Понятно?

— Я не брал… — буркнул Тимка.

Павлик, искоса взглянув на тракториста, промямлил:

— Мы их не брали… Даже не видели…

— Не видели… Накрылись подшипнички! — усмехнулся тракторист и вразвалку пошёл к комбайнам.

— Мы не брали… — повторил Тимка.

— Я же говорила! — воскликнула Юлия. — Мальчишки ужас какие озорные!

— Что верно, то верно! — согласился отец. — Пример налицо!

Глядя на удаляющуюся спину отца, Тимка думал, что если подшипники не найдутся, то ему не избежать особого разговора с отцом. Лучше бы они нашлись!

Глава двенадцатая. Первая настоящая тревога

Тимка окончательно убедился: бабушка была неправа, когда в городе говорила, что в степи мало людей. Разве это мало? Все вагончики заселены. Поставили ещё четыре палатки, в них тоже полно народу. Почему на полевом стане так много народу, Тимка узнал вчера: Ирина Николаевна сказала ребятам, что в бригаду приедет много студентов; они будут помогать новосёлам убирать урожай.

В полдень, подняв на дороге густое облако пыли, появилась колонна грузовиков. Все, кто был на полевом стане, сбежались к крайнему вагончику. Пришёл и отец. Он был в новом костюме и до блеска начищенных ботинках. Глядя на отца, Тимка решил, что предстоит какое-то очень важное дело. В этом он ещё больше убедился, увидев девочку в белой блузке с пионерским галстуком; девочка держала в руках огромный букет полевых цветов. Во всю стену вагончика протянулось красное полотнище с большими белыми буквами. Юлия шепнула Тимке:

— Это я помогала мамочке раскрашивать буквы!

На поляну одна за другой начали подходить машины. Развернувшись, они пристраивались в ряд.

Из кузовов выскакивали люди; отряхивая друг с друга пыль, они громко разговаривали и весело смеялись.

Машина, по бортам которой были натянуты красные полотнища, остановилась на середине поляны. Отец, Данилыч, прицепщица Тоня и девочка с букетом забрались в кузов.

Павлик, тыча пальцем в буквы на полотнище, прочитал вслух:

— «Привет новосёлам целинных земель! Уберём урожай без потерь!»

Первым говорил отец. На поляне было тихо, но вдруг в жаркую тишину ворвалось разноголосое «ура!». Ура кричали приехавшие, кричал отец, закричал и Тимка, а Павлик, сорвав с головы кепку, подбросил её вверх. Кепка упала в кузов машины. Девочка с букетом исподтишка погрозила мальчишке, а букет кинула в толпу приехавших. Студенты быстро разобрали цветы.

Домой Тимка возвращался с отцом.

— Видел, брат? — обрадованно говорил отец. — В нашем полку прибыло! На днях начнём уборку.

— А Юлька правду говорит, что уборку делать ужас как трудно? — спросил Тимка.

— Дело нелёгкое, — подтвердил отец. — Только знай поворачивайся. Сегодня должны ещё комбайны подойти. Запорожцы приехали.

Проводив отца до вагончика, Тимка побежал разыскивать ребят. Увидев, что студенты ставят на поляне палатки, он взялся помогать им.

— Иди-ка сюда, герой! — подозвал к себе Тимку высокий горбоносый студент, одетый в широкие шаровары и с цветастым платком на голове. — Принеси попить. Жарко!

Студент показался Тимке очень похожим на пирата; ему не хватало только широкого пояса и кривого ножа.

— Я быстро! — сорвался с места Тимка.

Тимкин бидон пошёл вкруговую. Воды всем не хватило, и мальчишке пришлось ещё не раз сбегать за ней к вагончику-кухне.

Вечером пришли самоходные комбайны. Их поставили рядом с теми, которые караулил тракторист со шрамом на подбородке. Тимке нравились большие красные комбайны с высокими капитанскими мостиками.

Плохо только, что над мостиками укреплены белые зонты, точно такие, какие Тимка видел в городе, в саду. В саду под зонтиками стояли столы и стулья. Там Тимка сидел за столом и ел маленькой ложечкой сладкое мороженое. Нет, на капитанском мостике комбайна зонтик совсем ни к чему! Если бы Тимка был старшим, он приказал бы снять их, несмотря на то, что Юлии они очень нравятся. Но Юлия девчонка, а поэтому ей нравится всё девчоночье.

В последнее время отец редко ночевал в вагончике, а когда он появлялся и Тимка затевал с ним разговор, бабушка, выпроваживая внука на улицу, говорила:

— Неужто не видишь — человек устал? И вздохнуть-то не дашь, неугомонный!

Но разве можно утерпеть и не расспросить обо всём отца, — ведь кругом стало столько интересного и непонятного! Непонятно, почему так быстро перекрашиваются поля. Совсем ещё недавно они были зелёными, а сейчас стали жёлтыми. Непонятно, почему Ирина Николаевна боится дождя, — ведь в степи очень жарко и так хорошо было бы босиком побегать по лужам.

Совсем непонятно, как могут лечь хлеба. Юлия утверждает, что если хлеба лягут, то они больше не встанут и с ними будет трудно справиться.

Сегодня Тимка сам слыхал от студентов о том, что необходимо уберечь хлеб от загорания на току.

— Бабушка, хлеб может гореть на току? — спрашивает Тимка.

— Хлеб гореть? — Бабушка сразу перестала чистить картошку.

— Хлеб, что на току будет лежать… зерно… Ну, понимаешь, зерно… пшеница?

— Небось снова чего-нибудь надумали с Павкой?!

Тимка догадался, на что намекает бабушка, и поспешил заверить её:

— Мы не надумали! Студенты говорят, что хлеб на току может согреваться и гореть…

— Не каркай! — оборвала бабушка. — Если погодка удастся да зерно вовремя будут лопатить — не согреется.

Что значит лопатить зерно, Тимка не знал.

— А как зерно лопатят? — спросил он.

— Пристал, словно банный лист! Вот дадут тебе лопату да заставят зерно перекидывать с места на место, тогда узнаешь, что значит лопатить! Подай-ка мне кастрюлю-то!

Сегодня Тимка дежурный по кухне. В его обязанность входит помогать бабушке готовить обед. Скоро должны прийти ребята, надо успеть расставить посуду, разложить на тарелки хлеб, налить квас в кувшин.

— Расставляй тарелки-то живее! — торопит бабушка.

Тарелки белыми столбиками стоят на полке. Тимка потянулся за ними. Верхняя тарелка соскользнула, упала и разбилась.

— Ну и помощничек! — не на шутку рассердилась бабушка. — Есть мастак, а на дело нет хватки!

Но Тимка всё же успел вовремя накрыть стол, — конечно, не без помощи бабушки.

Вечером на площадке полевого стана собрался народ. Тимка, воспользовавшись тем, что бабушка пошла в ларёк за продуктами, выбежал из кухни. Увидев Павлика и Юлию, он уселся рядом с ними.

— Ты почему здесь, а не на кухне? — спросила у Тимки Ирина Николаевна.

Тимке не хотелось уходить с площадки: интересно было послушать, о чём будут говорить взрослые на своём собрании. Но надо идти, иначе Ирина Николаевна начнёт выговаривать при ребятах.

Посуда перемыта. Тимка вернулся на площадку. Там, где стоял стол, за которым сидели отец, прицепщица Тоня и горбоносый студент, теперь был разостлан большой зелёный брезент.

— Твой папка говорил и Юлькина мама тоже, — начал рассказывать Павлик. — У нас теперь все будут работать по-честному. Будут сами учитывать свою работу. А Юлькина мама к моему папе на комбайн пойдёт работать. Здорово!