О больших, которые терпеть не могут маленьких

Малыгина с увлечением продолжала рассказывать:

— В нашей школе сколотилась крепкая группа педагогов. Основная масса — новые советские педагоги, только недавно покинувшие стены педагогического института. Такие, как вы, Сергей! И мы действуем. Все силы мы кладем на то, чтобы приблизить школу к заводу. Прямо сказать, омолаживаем нашу школу! Вот и сейчас куда, вы думаете, я иду? На прикрепленный завод иду, станки доставать для школьных мастерских.

— Но... — в голосе Малыгиной прозвучала досадная нотка. — Но... есть еще препятствия. Есть, Сергей, вы сами это конечно знаете и вы еще лучше и активнее меня боретесь с ними. Но я все же говорю об этом.

Порою наталкиваешься здесь же у себя на таких педагогов, которые... мешают.

Одни мешают своим пассивным сорокапятиминутным отбарабаниванием, своим безразличным отношением к работе, аполитичностью, нежеланием затрагивать большие и важные вопросы, колебанием, незнанием, куда примкнуть, а другие мешают активно, сознательно. Вот в чем дело! Надеюсь, фактов вам, Сергей, приводить не надо. У вас их и так достаточно. Мне говорили, что вы | их даже специально собираете.

Сергей сделал небольшую паузу, поднялся с кровати и продолжал мне рассказывать:

— Да-да! Факты! Это верно, что фактов у меня мно-! го. Я эти факты тщательно собираю. И знаешь, почему я это делаю? Я это делаю потому, что собираюсь писать | книгу о педагогических кадрах, собираюсь кричать полным голосом о наших недостатках, мобилизовать внимание общественности и разоблачить то... болото, которое у нас еще имеется.

Итак, я уже говорил, что у меня есть факты. Есть гал-лерея болотных людей. Слушай!

Учитель пения 40-й школы Алексеев. Учитель пения .' 3-й Детскосельской школы. Здесь явно сказывается старина. В данном случае эта старина выражается в запахе ( ладана. Я вижу по твоему лицу, что ты меня понял правильно. Действительно, и тот и другой, кончив занийать-I ся с советскими ребятами, отправлялись тянуть «алли-I луйя» в церковный хор. И тот и другой, кончив разучи: вать с ребятами боевую песню: «...Мы на небо залезем —

I разгоним всех богов!..», идут в церковь и затягивают какой-нибудь «Отче наш»!

Можно ли сомневаться в результатах всего этого? Болото, оно липкое, оно может засосать, если своевременно не принять мер, чтобы осушить его.

Бывает конечно и иначе. Бывает, что педагог прила-5 живает себе на лицо красную маску и, пуская пыль в гла-: за, лезет в общественники. Такой педагог даже внесет на постройку дирижабля пятьдесят копеек и злорадно вы-I зовет какую-нибудь Анну Петровну на пять рублей! Та: кой втирается в доверие и делает большие успехи на об! щественном поприще.

Он (из примера 55-й школы) проникает в редколлегию : школьной стенгазеты, ратует за общественную работу ребят, за их самодеятельность, за самокритику. Он одно ' сплошное «за»!

Но достаточно маленького случая, чтобы такого «общественника» раскусить.

Когда на редколлегии зачитывались ребячьи заметки, в которых критиковалась работа педагогов, этот педагог «общественник», прикрываясь авторитетом «активиста», заметок не пропускал и на практике подавлял всякие попытки самокритики.

Болото, оно липкое, оно вязкое. Если за него не взяться, оно способно стоять годами, сохраняя свой ста^ рый запах и старые привычки.

Недавнее прошлое 5-й школы — это уже болото бо| лее глубокое.

Травить учеников, издеваться над пионерами, плевать на задачи новой советской школы, — такова была систе-| ма работы. И в результате: катастрофическое падение труддиспицлины, усиливавшийся антисемитизм и расцвет сектантских настроений.

Здесь и преподавательница ИЗО 183-й школы —Евгения Антоновна, называющая ребят «сволочами», всегда подкусывающая пионеров.

Здесь и преподавательница 2-го класса той же школы [Антонина Васильевна, у которой дома стены комнат завешаны иконами на манер обоев.

Нельзя не поверить утверждениям ребят, что достопо-[чтенная Антонина Васильевна, приглашающая частенько некоторых учеников к себе на дом, ведет среди них церковную пропаганду.

Преподавательница 3-й группы 9-й Омской ФЗС в своей злобе на новые методы работы дошла до того, что

открыто агитировала против детской коммунистической печати.

А факты, которые выявились на заочной конференции? Сколько их, этих старых педагогов, без зазрения 'совести пускающих в ход дореволюционным манером тяжелую дубовую линейку?

А факты, выявившиеся при мобилизации педагогов в деревню, туда, где совершается великий процесс переустройства?

Разве не омерзительны такие «педагоги», которые мотивировали свой отказ ехать в деревню так:

— Я больна. У меня хронический... насморк,

— Мне ехать в деревню нельзя, потому что я идеологически не выдержана.

Преподавательницы 211-й школы Цветкова и Федорова даже не изволили явиться на общественный суд над ними же, дезертирами социалистического переустройства деревни

И наконец явный классовый враг, который открыто пичкал учеников кулацкими лозунгами.

Я имею в виду случай, который был вскрыт в 195-й школе. Конкретнее, я имею в виду «преподавателя» физики 195-й школы Пантелеева.

Здесь дело зашло далеко. Здесь враг под маской педагога не брезгал никакими средствами для того, чтобы достичь своей цели: сорвать перестройку советской школы и тащить ее обратно к старому.

Церковник и махровый контрреволюционер Пантелеев обнаглел до того, что стал распространять в школе среди учащихся и педагогов кулацкие листовки, в которых призывал срывать все мероприятия партии и советской власти.

Здесь уже полумерами ограничиться нельзя. Здесь надо быстро, без всякого прекраснодушия, разоружить противника, который «именем господа бога» призывал совершать контрреволюционные действия, лишить его возможности быть кулацким агитпропом. Иначе говоря, созвонившись предварительно с прокурором, немедленно освободить школу от такого «педагога». Так оно, собственно говоря, в 195-й школе и произошло.

Вот и приходится нам, молодым советским педагогам, вместе с теми старыми педагогами, которые искренно желают помочь делу воспитания ребят на коммунистических началах,— вот и приходится, говорю я/нам открывать в школах все двери и окна, чтобы задул сквозняк, чтобы повеяло новым советским ветром, чтобы исчез запах гнили и нафталина, застоявшийся в темных школьных уголках!

Вот тут-то мы и упираемся в наболевший вопрос о кадрах.

Нам нужны еще тысячи новых, своих, советских педагогов, которые сумеют дать школе все то, что сейчас от школы требуют.

Итак, вот она наша линия: быстрыми темпами готовить новые кадры, чутко относиться к старому педагогу, 78

вовлечь его в нашу работу, помочь ему перестроиться и в то же время резко, не церемонясь, поступать с теми, которые мешают школе стать советской коммунистической школой.

По вопросу о кадрах я и хочу писать книгу, понимаешь?

ОГИЗ—Д42^12в8/л.^С^т.-ф. 82 х Ш. Тип. зн. в 1 л,—74880. Сентябрь 1931. ^^Ленинградский Областлит Лб 16080. Тираж 16 000 экз. 11*ч. л. 2¹, л. Зак. № 812, Сдана в производство 27 июля. Подписана к печати 24 сентября. Редактор Волъпе. Техред. Николаев.

ОГЛАВЛЕНИЕ

: V'-' &

д