Орленок

посмотрела на ребят.

— На парте Голенева будут сидеть отличники! — решили

ребята.

* * *

Минуло много лет.

В один из жарких августовских дней у памятника Геннадию

Голеневу стояли два молодых человека с обнаженными

головами, стояли в скорбном молчании. Первым торжественную

тишину нарушил офицер Советской Армии Андрей Матушкин:

— Дарик, найдем его мать и поблагодарим за сына.

Дарик, студент московского института, бережно положил

на могилу венок и ответил:

— Пойдем, поблагодарим, Андрейка.

* * *

Жаль, что рано ушли эти двое. Часом позже у памятника

появилась группа ребят. Они принесли с собой букеты живых

цветов. Увидели совсем совсем свежий венок,

поправили его и положили на могилу свои цветы.

Потом сели под развесистой акацией. Говорили о Геннадии Голеневе.

Они вспоминали, как готовились к дружинному сбору, как собирали фотографии,

рассказывающие о жизни Голенева, перепечатывали их, а потом у стенда горячо спорили, куда какую определить.

Стенд с лучшим рисованным портретом Гени

(в школе был объявлен конкурс на лучший рисунок) был

установлен на самом видном месте.

А фотоальбом какой! Там не только фотографии, но и

письма из Читы, из Москвы.

≪Горячо одобряю ваше решение — бороться за честь присвоения

нашей дружине имени Геннадия Голенева, замечательного

нашего земляка,— писал из Москвы товарищ Геннадия.

— ...В детстве мы жили с Геней в одном дворе, играли

в одни игры, читали книги... Он был честным по отношению

к товарищу... Любил свой город и не хотел, чтобы по

его улицам ходили фашисты.≫

— Ребята, я запомнил стихотворение ≪Памяти друга≫, которое

он прислал нам,— сказал курносый, с симпатичными

веснушками на лице, мальчик.— Хотите, я продекламирую?

— Только с выражением!

— Читай! Читай! — послышалось со всех сторон.

И мальчуган начал звонким голосом.

Ломая надоевший старый тон,

Как будто для великого парада,

Проспекты наряжаются в бетон,

И в скверах молодых царит порядок.

Гудят комбайны в поле на заре,

Пшеница бронзовеет в пирамиде...

Ты сердцем наше будущее видел,

В январский день сгорая на костре...

Ты умер, чтобы жить в сердцах людей,

Чтоб имя вспыхнуло твое везде —

На полосе газетной и журнальной,

На камне, на доске мемориальной...

Голос юного чтеца звенел над могилой погибшего старшего

товарища:

Ты всюду, где бушует наша жизнь,

В передовом стальном ее отряде,

И в будущее наше — в коммунизм,

Войдем мы вместе.

Голенев Геннадий.