Тень быка

Они услышали бычье фырканье и двинулись на звук.

— Где-то здесь, — сказал Хуан, останавливаясь перед сбитой из досок дверью и прикладывая к ним ухо. — Да, вот он. Слушай, эта штука крепится на вороте, так что я попытаюсь ее поднять, но она может взять и съехать обратно. Можешь её подержать, пока я там?

— Но раз я её держать буду, то ведь не смогу тебе помочь, если… ну, если что…

— Не волнуйся.

— Может, не надо? — вырвалось у него.

— Как не надо?! Мы же для этого пришли!

— Я просто хотел сказать, — Маноло задрожал, — лучше как-нибудь так её открыть, чтобы держалась.

Теперь они ясно слышали быка, который рыл копытом песок.

— Готов? — спросил Хуан.

— Погоди, — зашептал Маноло, — что если бык пойдёт на нас, пока мы будем эту.. эту дверь открывать?

— Он молодой. В этом возрасте все быки любопытные — но не тупые же! Он сперва посмотрит, что происходит, вместо того чтобы бросаться очертя голову. По крайней мере, рассчитываю я именно на это. Ну всё, теперь готов?

— Готов.

Хуан нашёл ворот, открывающий дверь. Она медленно поднималась, и теперь они слышали, как дышит бык. Когда внизу открылась щель фута в два, Хуан попробовал отпустить дверь. Она поползла обратно.

— Придётся с одной стороны подсунуть мой пиджак, а с другой твой, — сказал он, блокируя верёвки. Теперь можно было пролезть. — Я пойду первым, а ты просто просунь голову и смотри. Потом можешь сам поиграть.

Хуан встал на четвереньки.

— Не хочешь пожелать мне удачи? — спросил он, улыбаясь Маноло в лунном свете.

— Удачи, — выдавил из себя тот. Он наклонился, чтобы видеть, как мальчик встал на ноги, держа в одной руке и мулету, и «шпагу».

— !Ehe, toro! — тихо позвал Хуан, отходя в сторону. Тут Маноло увидел быка — чёрную лоснящуюся тушу с сияющими белыми рогами. «Он же гораздо крупнее, — подумал Маноло, — чем вообще бывают быки!»

— !Ehe, toro! — погромче повторил Хуан, потрясая мулетой. Теперь он был в каких-то пяти футах от быка, который неподвижно ждал его. И вдруг он вихрем кинулся на мальчика. «Ему конец», — подумал Маноло. Но Хуан, не отодвигаясь, заставил быка изменить направление. Зверь пошёл на тряпку, которая тихо колыхалась чуть впереди его рогов. Он повернулся — и опять мальчик продуманным движением успокоил его. Пять раз Хуан и бык почти касались друг друга, почти сливались воедино на глазах Маноло. Выпрямившись, мальчик повернулся к животному спиной и отослал его прекрасным завершающим приёмом.

— Хочешь попробовать? — прошептал он. — Хороший бычок.

Хуан стоял недалеко от быка, не глядя на него, не боясь, что тот может броситься.

— Берегись! — закричал Маноло, когда бык двинулся на мальчика. Но он не задел Хуана. Тот медленно и гордо поднял ткань обеими руками и заставил зверя пройти под ней. Бык повернулся — и снова мальчик со спокойной уверенностью направил его куда нужно и с нужной скоростью. Не оглядываясь, Хуан зашагал к Маноло. Последний выпад, казалось, пригвоздил быка к песку, но внезапно он ринулся — слишком быстро, чтобы Маноло успел предупредить друга. Всё случилось в один миг. Мальчика подбросило в воздух и он с силой ударился о землю. Бык стукнул копытом и мотнул рогами в направлении Хуана, который вскинул обе руки над головой. Но тут подоспел Маноло. Действовал он непроизвольно, не задумываясь. Он подобрал мулету и помахал ею перед рогами. Рога двинулись за красной тряпкой. Маноло быстро попятился, уводя быка от Хуана. Он даже завопил !Ehe,toro!

— Порядок, — крикнул Хуан, поднимаясь на ноги. — Я цел.

Вот тут-то Маноло как будто впервые увидел быка. Рога были от него в нескольких дюймах, из-под них смотрели чёрные глаза. Он стоял между Маноло и голосом Хуана.

— Огромное тебе спасибо, — сказал тот, — но больше с ним лучше не играть. Оставим его Великолепному.

Маноло затошнило. Пришлось ему высоко поднять голову, чтобы не вырвало прямо тут.

— !Ehe, toro!

Хуан подошёл к быку, и тот ринулся вслед мальчику, в руках у которого не было никакой тряпки. Маноло в ужасе наблюдал, как Хуан, уворачиваясь от рогов, отводил быка назад. Сам не понимая, как он добрался до щели, Маноло выполз наружу, и в темноте его вырвало от страха.

Он обернулся и увидел, как Хуан опускает дощатую дверь.

— Здорово ты это сделал, — улыбнулся тот, протягивая руку. — Если бы не ты, я бы лежал там замертво.

«Может, он не заметил, — подумал Маноло. — Может, он не увидел, как меня скрутил страх, как я не мог пошевелиться. Может, он не знает, что меня вырвало. Может, он ничего этого не увидел…»

— Хорошо, что ты не стал с ним больше играть, — продолжал Хуан, когда они шли по тёмному коридору. — Иначе если бы что-то случилось с Великолепным, ты бы в жизни себе не простил, — а с ним обязательно что-нибудь случится, потому что про быков он ничего не знает, и ему даже с этим малышом не стоило бы разрешать сражаться.

С малышом?! Маноло бык показался огромным! Он понял, что должен хоть что-то сказать, а то Хуан решит, что он всё ещё не оправился от страха.

— Почему ты не идёшь в матадоры ? — с трудом произнес он пересохшими губами.

— Ты шутишь? — рассмеялся Хуан. — Чтобы стать матадором, нужны или деньги, или влиятельные друзья, — а у меня ни того, ни другого.

— Но ты такой храбрый и так здорово всё умеешь! Ты… ты же отогнал быка без плаща или мулеты.

— Ах вот ты о чём! Это называется al cuerpo limpio, только собственным телом. Я часто так делаю. Тренировка хорошая, и быков не портит. Я так на пастбищах делал, это просто. Только и надо, что поворачиваться быстрее быка. Нетрудно быть храбрым, когда любишь корриду. Столько есть мальчишек, которые не хуже меня или лучше, — но на арену им не попасть никогда.

— Нет, я обязательно возьму тебя на эту тьенту! — горячо пообещал Маноло. — Ты там с коровами поиграешь, а может, даже с тем быком, которого берегут для меня. Там уйма народа будет и сам граф, конечно. Стоит им только посмотреть на тебя — и они поймут, что обязаны помочь.

— Эх, был бы там Кастильо! — мечтательно произнёс Хуан. — Вот было бы здорово! Помочь он мне не поможет, он ведь больше не комментатор, — но как бы я хотел его увидеть…

Они снова вынырнули на арену. Теперь луну, да и всё небо, заволокли тучи.

— Маноло, если ты достанешь мне приглашение, я этого никогда не забуду. Но не лезь из кожи вон, не стоит оно того. Спроси графа, раз хочешь, но если он откажет, я переживу. Мне всего четырнадцать. Когда-нибудь кто-нибудь да заметит меня и, наверное, даст мне сразиться с быком. А если нет — поступлю как отец, пойду по ярмаркам и бескровным боям.

— С быками, с которыми кто-то уже сражался?

— Ну и что? Крещение кровью я всё равно уже получил.

— То есть ты и на рога попадал?

— Два года назад. Мне тогда дюймов десять рога в правое бедро вошло. Но не охромел же! Даже не помню сейчас, был ли сам виноват, или тот бык знал, что делает.

Они уселись на трибуне. Снова показалась луна, и серые скамьи серебрились в её свете.

— Видишь это место? — произнёс Хуан, обводя глазами арену. — Я здесь дома. Тут я хочу жить. Просто надо ещё подождать. Когда-нибудь это случится — я буду сражаться с собственными быками. Когда-нибудь я приду не только сюда, но и на другие арены. Наверное, много есть матадоров талантливее меня, может, на меня никто особо и внимания не обратит, — но деньги на билет публика не зря потратит. Больше мне ничего не нужно, только честно сражаться с быками, так хорошо, как только сумею.

— Но почему? Почему ты так сильно этого хочешь?

Хуан засмеялся и встал.

— Это не похоже на другие желания. Оно у меня в крови, и с отцом так было. Такими или рождаются, или заражаются где-то. И приехали — ты любишь корриду. А это значит — ты никогда не будешь счастлив, чем бы другим ни занимался. Но я рад этому; ты не подумай, что не рад, — с гордостью добавил он.